Извращенный Найт-Крик
Шрифт:
— И да, и нет, — отвечает он, заставляя меня нахмуриться, но тут же начинает объясняться, прежде чем кто-то из нас начинает рычать. — Мой адвокат добился прекращения дела. Ваши обвинения имели вес и все такое дерьмо, но с этим покончено. Начальник тюрьмы все еще говорит, что не сможет освободить вас, ребята, еще несколько дней.
— Ты, блядь, шутишь? — Кричит Хантер, ударяя кулаком по столу.
Райан поднимает брови, глядя на нас, в то время как Арчи спокойно сидит на своем месте. — Я знаю, что я смешной, Хантер, но это действительно не шутка, — вежливо отвечает Райан,
— Чего бы, черт возьми, это ни стоило, — отвечаю я без паузы. Мой отец для меня никто, совсем ничто, и я видел, как работает Райан, или, наверное, иллюзию всего этого. В Райане есть что-то такое, что он держит при себе, никто из нас на самом деле не знает о нем всего, но он защищает Бетани, Хантера и Коди так, словно они — его жизнь, которая распространяется на нас, когда он нам нужен.
Просто кивнув, Райан поднимается со своего места, похлопывает Арчи по плечу, прежде чем выйти из комнаты, закрыв за собой дверь.
— Что, черт возьми, только что произошло? — Спрашивает Арчи, но мы трое просто пялимся на него.
— Что ты здесь делаешь? — Парирует Ксавье, как всегда отвечая вопросом на вопрос.
— Райану нужен был кто-то, кто остался бы здесь с вами, ребята, чтобы он мог поговорить с начальником тюрьмы, никого не предупредив о том, что комната сейчас пуста, — говорит он, пожимая плечами, и в этом есть смысл, но я все еще зол на этого ублюдка.
— Ты придурок, — выпаливаю я, отталкиваясь от стола, чтобы встать во весь рост, и он пожимает плечами. Пожимает, блять, плечами.
— Я сделал все возможное, чтобы помочь Иден. Вот что важно, и реально, если бы я этого не сделал, вы бы ничего не знали, — рассуждает он, выжидающе приподнимая брови, и хотя мои руки сжимаются в кулаки, мне, блядь, нечего сказать. Ничего.
— Не будь таким самодовольным, Арчи, тебе это не идет, — бормочет Хантер, не отрывая взгляда от своих колен. Дверь снова распахивается, и я разеваю рот от удивления, наблюдая, как Райан заталкивает моего отца в комнату, у него из носа капает кровь, он кашляет и отплевывается.
Держа в руке скомканные бумаги, мой отец выглядит испуганным, в то время как Райан с окровавленными костяшками пальцев кажется спокойным и собранным.
Что за черт? Я не могу сдержать смех, который срывается с моих губ при виде моего отца в таком состоянии.
— Поторопись, Грант, я не могу торчать здесь весь гребаный день, — говорит Райан твердым, но почти скучающим тоном, и это умопомрачительно — наблюдать за ним в другом обличье. Он снова защищает нас, точно так же, как в ту ночь, когда мы допрашивали Билли, но видеть, как он делает это с моим отцом, приносит мне совершенно новый уровень радости.
Мой отец кладет стопку подписанных бумаг об освобождении на стол передо мной, в его глазах ярко горит гнев. Он рассматривает это не более чем как вызов, чтобы повесить что-то на меня и вернуть сюда как можно скорее.
— Можете идти, вы знаете процесс.
— Пошлите, ребята, — бормочу я, не отрывая глаз от отца, когда Хантер хватает бумаги, а Ксавье выходит из комнаты. Арчи нигде не видно. Когда в комнате со мной остаются только Райан и мой отец, я пытаюсь сформулировать предложение среди беспорядка в моей голове.
— Иди нахуй, парень, пока я, блядь, не передумал, — усмехается он, а мое сердце бешено колотится в груди.
Я делаю шаг к нему, и он действительно вздрагивает, когда я подхожу и встаю с ним плечом к плечу, лицом в противоположную сторону. — Ты — всего лишь твой маленький титул. Однажды я отниму у тебя все это и оставлю тебя без власти.
Райан встречается со мной взглядом, кивая на дверь, чтобы я шел первым, и каждая клеточка моего существа умоляет меня развернуться и показать ему еще больше моего гнева, но я продолжаю идти к выходу. Свобода и надежда ждут меня.
Я полон решимости использовать всю эту энергию, чтобы разобраться во всем с Иден.
КСАВЬЕ
Я не хочу спрашивать, как Райан уговорил отца Тобиаса так быстро все уладить. Должно быть, дело не только в разбитом носу. Я просто рад, что он сделал все, что потребовалось, но, конечно, им потребовался почти час, чтобы действительно найти наше дерьмо, что определенно было сделано специально.
Выйдя за пределы тюрьмы, я слышу звон охранной сигнализации, когда ворота закрываются за нами. Я закрываю глаза, делаю глубокий вдох и снова наслаждаюсь чувством свободы. Воздух во дворе совсем не такой, как здесь, ни капельки. Мне просто нужна секунда, чтобы ощутить облегчение от того, что я больше не заперт в тюремной камере.
— Ты готов? — Спрашивает Тобиас, подходя и становясь слева от меня, проводя пальцами по волосам, и я киваю.
— Я припарковался вон там. Давайте залезем в грузовик, а потом решим, что делать дальше, — бормочет Райан, направляясь в сторону своей парковки. Мы все идем в ногу с ним, включая Арчи. Маленький ублюдок. Я ненавижу, что он играл с нами, но еще больше я ненавижу то, что он прав. Мы бы не узнали секрет, который она носила, если бы он не разыграл нас. Ублюдок.
Опередив всех, я забираюсь на переднее сиденье рядом с Райаном, надеясь выудить из него хоть какую-то информацию, но он не поднимает головы от своего телефона, пока остальные забираются на заднее. Я хочу вернуться домой, принять душ и снова почувствовать себя немного собой, но я знаю, что этого не произойдет, если Иден не будет рядом. Мне нужно унизиться, как будто от этого зависит моя жизнь.
Я постукиваю пальцами по бедру, пока Райан заводит грузовик, и жду, что он предоставит какую-нибудь информацию без чьих-либо просьб, но он ничего не говорит. У меня нет времени на любезности.