Извращенный Найт-Крик
Шрифт:
— Что она говорит? — Спрашивает Ксавье, опираясь предплечьями о стол и наклоняясь вперед.
Я качаю головой. — Она прикидывается дурочкой, и это действует мне на нервы, поэтому я собираюсь позвонить ей.
Я прижимаю телефон к уху, и он звонит один раз, прежде чем она отвечает. — Чего ты хочешь, Хантер? Я отлично провожу время, наблюдая за Райаном с Коди, — саркастически говорит она, и мне приходится сдержаться, чтобы не закатить глаза.
— Это мило, но я тут, блядь, схожу с ума, — ворчу я, и Тобиас толкает меня локтем в плечо. — Мы сходим с
— Я понимаю, правда понимаю, но если вы трое хотите прожить свою лучшую жизнь, это значит уехать из этого города, а чтобы уехать из этого города и никогда не оглядываться назад, вам нужно поступить в колледж, а это значит, что вы должны закончить среднюю школу, Хантер, — спорит она, и я провожу пальцами по волосам.
— К черту последствия, Бет. Я, блядь, не могу сидеть здесь, притворяясь, что у меня нет никаких забот или чувств по поводу всего этого, когда это буквально разрывает меня на части изнутри, — признаюсь я, слова тяжело вертятся у меня на языке, поскольку я отказываюсь смотреть на двух других, мой взгляд устремлен на мои колени.
— Хантер, я…
— Нет, Бет, ты не понимаешь. Мы сделали то, что ты просила. Мы пришли сюда, но я не могу, ясно? Я просто больше не могу. Подожди секунду. — Поднявшись со своего места, я направляюсь к выходу, даже не уверенный, что Тобиас и Ксавьер следуют за мной, но мне нужно поговорить с Бетани. Что я должен был сделать еще сегодня утром.
К счастью, она уважает мою паузу. В ту секунду, когда я прохожу через двойные двери, я слепо бреду к внедорожнику Ксавье "Jaguar", мой разум полностью сосредоточен на словах, вертящихся у меня в голове. Когда я подхожу к двери со стороны пассажира, замок со щелчком открывается, и я оглядываюсь через плечо, чтобы увидеть Ксавье и Тобиаса, направляющихся ко мне.
Кивнув, я забираюсь на пассажирское сиденье, вздыхая, упираюсь локтем в бедро и подпираю голову рукой, продолжая прижимать телефон к уху.
Я так поглощен всем этим. Я просто шел сюда вслепую, не обращая внимания на то, что на самом деле происходит вокруг меня, и это может быть опасно.
— Хантер, с тобой все в порядке? — Мягко спрашивает Бет, и мне приходится прикусить язык, чтобы сдержать резкий ответ, прежде чем мой внутренний фильтр сможет остановить его. Я вообще не справляюсь со своими эмоциями, и мне кажется, что мои внутренности вот-вот взорвутся.
— Нет, Бет. Нет, я не в порядке, — говорю я ей, когда Ксавьер забирается на водительское сиденье, а Тобиас садится позади меня. Зная, что мы сейчас в уединенном месте, я могу быть более открытым в том, что происходит у меня в голове. — Мне нужно, чтобы ты поняла, Бет, что Иден носит ребенка, отцом которого стал один из нас. Неважно, кто, мы — команда. Я не могу сидеть сложа руки, притворяясь, что все хорошо, когда другая часть меня находится где-то, где я не знаю.
— Хантер…
— Нет, Бет. Нет, — говорю я громче, откидываясь на спинку сиденья и стискивая руки на коленях. — Как я могу защитить кого-либо из них, когда меня нет рядом? Наши родители не причинили нам ничего, кроме боли, Бет, но, если уж на то пошло, это еще хуже.
— Хантер…
— Перестань
— Ну, если бы ты, блядь, просто выслушал меня, я бы сказала тебе, что с ней все в гладко, — кричит она в ответ, и я замолкаю.
— Подожди, что? — Спрашиваю я, ошарашенный, когда смотрю на Ксавье, чьи глаза так же широко раскрыты, как и мои, и чувствую, как Тобиас похлопывает меня по плечу.
— Я отправила ей сообщение, пока ты шел в уединенное место.
— И? — Я шепчу, мой мозг не связывает ее слова должным образом из страха, что это шутка или ложь. Такое чувство, что ей требуется целая вечность, чтобы заговорить. Мое сердце бешено колотится в груди, пока я молюсь о том, чтобы с ее губ слетели правильные слова.
— И она сказала, что если вы поняли, как вытащить палец из задницы, то вы ей нужны.
— Мы прямо сейчас направляемся к тебе домой.
Десять
ИДЕН
Бетани: Потребуется время, пока они доберутся туда. Мы очень осторожны. Дай мне знать, как дела с акушером-гинекологом.
Сделав глубокий вдох, я кладу телефон на обеденный стол, а затем беру бутылку воды, чтобы проглотить отвар зверобоя, чтобы успокоить нервы, нарастающие внутри меня.
Я понятия не имею, чего ожидать от доктора, но когда я добавляю тот факт, что каким-то образом убедила себя, что ребятам стоит прийти сюда, у меня голова идет кругом.
Я распускаю волосы из стандартного пучка, закрученный у меня на макушке, позволяя волнам ниспадать на спину, затем расчесываю их пальцами, прежде чем быстро заплести сбоку. Я думаю, что когда я не так туго стягиваю волосы, это помогает от головной боли.
— Чем ты хочешь заняться сегодня днем? Я могла бы приготовить нам домашнюю пиццу из того, что у нас есть, и мы могли бы посмотреть кабельное телевидение или DVD из шкафа наверху, если хочешь, — предлагает Чарли, откидываясь на спинку дивана.
Я улыбаюсь. — Честно? Звучит идеально, — отвечаю я, проводя руками по своей огромной футболке, когда Лу-Лу входит через парадную дверь, замечая меня за столом.
— Привет, девчушка, акушер-гинеколог уже подъезжает. Хочешь, мы пойдем с тобой? Или ты предпочитаешь уединение? — спрашивает она, и я тяну время. Я не хочу признаваться, что хотела бы, чтобы парни уже были здесь, со мной. Я даже не знаю, как они собираются вести себя, когда прибудут, поэтому я отодвигаю эту мысль на задний план.
— Я бы предпочла встретиться наедине, — честно отвечаю я. Мне нужно твердо стоять на ногах, как я стояла с тех пор, как умер мой отец, и доказать им, как сильно я готова бороться за своего ребенка.
— Вообще не волнуйся, все круто, — с улыбкой заверяет меня Лу-Лу, прежде чем выйти наружу, чтобы поприветствовать маленькую женщину, которая направляется к коттеджу. Через плечо у нее большая сумка, рост, должно быть, не более пяти футов, светлые волосы убраны с лица в профессиональный пучок на затылке.