Извращенный Найт-Крик
Шрифт:
Пытаться разделить проблемы, с которыми я сталкиваюсь, гораздо сложнее, чем это было, когда я впервые появилась в Найт-Крик. Илана и Рез все еще ищут меня, и теперь моя жизнь изменилась навсегда, потому что я должна смириться с ребенком и всем процессом беременности.
— В любом случае, мне определенно нужно сделать кое-какие школьные задания. Мне нужно продолжать учиться, прежде чем они поймут, что я в бегах, потому что мне не нужно быть мамой бросившей школу, — бормочу я. Меня уже раздражает клеймо, которое
— Да пошли они к черту, — скалится Лу-Лу, и я фыркаю в знак согласия.
Я слишком долго пыталась угодить другим людям, следуя всем правилам, только для того, чтобы в итоге оказаться здесь, вот так, и я, черт возьми, отказываюсь больше этим заниматься. Я чувствую себя так, словно меня швыряют из стороны в сторону, нанося удары хлыстом со всех сторон, все пытаются втянуть меня внутрь, и я не могу этого вынести.
Я собираюсь доставлять удовольствие себе и делать все возможное для того, чтобы у меня и моего ребенка было лучшее будущее. Это мой приоритет, мой единственный приоритет.
Ну, после того, как я, блядь, переживу гнев Иланы Найт и, как мне кажется, большинства населения Найт-Крик.
Мой телефон вибрирует на столе, и я смотрю на экран, чтобы увидеть имя Бетани, мигающее вместе с входящим текстовым сообщением. Я нажимаю на кнопку, и когда на экране загорается ее сообщение, мое сердце бешено колотится в груди.
Бетани: По шкале от одного до десяти, насколько сильно ты НЕ хочешь, чтобы мальчики приехали к тебе?
Черт.
ХАНТЕР
Прозвенел школьный звонок, возвещая конец урока и начало обеда, и я плюхнулся на свое место за нашим обычным столом, уже чертовски раздраженный тем фактом, что сижу здесь. Я бросаю взгляд в ту сторону, где сидели бы Иден с Чарли, и у меня в груди возникает боль от того, что я не вижу ее там, и сколько бы я ни тер это место, боль не ослабевает.
Прошлой ночью мы вели себя хорошо, слушая, как Бетани рассказывает о том, что мы все, цитирую, — Маменькины сынки без яиц и с огромными мужскими сиськами. Я не знаю, откуда она набралась всего этого дерьма, но все, что имеет значение, это то, что мы определенно вымотали ее к концу вечера смесью нашего наилучшего поведения и правдивых проявлений грусти, которые подействовали на нее.
Мы так чертовски близки к тому, чтобы она сломалась и рассказала нам, где находится Иден, что я чувствую вкус этого у себя на языке, но она определенно заставляет нас работать ради этого. Я терпеть не могу играть в очередную гребаную игру в "Монополию", постоянно перефразируя свои извинения.
— Привет, Хантер, — мурлычет Рокси, наклоняясь вперед к нашему столу, ее черный укороченный топ свисает так низко, что ее
— Я сегодня уже один раз сказал тебе отвалить, — ворчу я, раздраженно проводя рукой по лицу, и она надувает губы. — Если мне придется сказать это снова, тебе не понравятся последствия, особенно после того, что ты пыталась сделать с Иден на вечеринке, — добавляю я, и ее губы шевелятся, как будто она собирается защищаться, но, к счастью, Тобиас прерывает ее, стоя рядом со мной.
— Как насчет того, чтобы ты попыталась продать свое тело в другом месте, ты, жадная до денег сука, и убирайся нахуй с наших глаз. — Что ж, я сам не смог бы выразиться лучше, даже если бы попытался. Я определенно не единственный, кто на пределе своих гребаных возможностей.
Я просто хочу спокойно съесть свою гребаную еду, погрязнуть в жалости к себе, а потом придумать, как, черт возьми, мне узнать местонахождение Иден.
КитКат идет, чтобы занять стул рядом с Ксавье, но прежде чем ее задница касается сиденья, он выбивает его из-под нее, и мы все наблюдаем, как она падает плашмя на задницу у всех на глазах. Смех эхом разносится по столовой, но мы трое держим рты на замке. Это было сделано не для того, чтобы смутить ее или устроить сцену, это способ Ксавьера послать ее к черту.
— Как, черт возьми, ты смеешь так поступать со мной? — кричит она, вскакивая на ноги и поправляя мини-юбку. Боже, неужели у этих девушек нет настоящей одежды? Кажется, что во всем, что они носят, не хватает половины материала.
— Забирай свою вонючую задницу и отвали от меня нахуй, пока я не сделал больше, чем позволил тебе упасть на пол, — скалится Ксавьер, в его словах нет сомнения, поскольку он игнорирует шум, доносящийся из кафетерия. Каждый пытается уловить свой фрагмент разворачивающейся драмы.
Раздраженно вздохнув, она разворачивается на каблуках и выходит из помещения в сопровождении Рокси и нескольких других чирлидерш, которые следуют за ними по пятам.
Когда они уходят за пределы слышимости, я откидываюсь на спинку стула, вытираю рот рукой и смотрю на тарелку с едой, стоящую передо мной.
— Я чертовски устал на сегодня, ребята, — бормочу я, мои пальцы покалывает от натянутых нервов. Так было весь день.
— Напиши Бетани, — говорит Тобиас, отодвигая свою тарелку со стейком и картошкой, когда я лезу в карман за телефоном.
Я: Итак, мы уже достаточно долго играли по вашим правилам?
Я ожидаю, что ответа придется подождать некоторое время, но маленькие точки появляются внизу моего экрана почти мгновенно.
Бетани: Что ты имеешь в виду?
Я: Не разыгрывай скромницу, Бетани, мы оба знаем, что тебе это не идет.
Бетани: Нет, правда, я не умею читать мысли. О чем, черт возьми, ты говоришь?
О, к черту это дерьмо.