Изящное искусство смерти
Шрифт:
— Да, ваша светлость, я решил принять дополнительные меры предосторожности. Кто бы ни следил за вами, он вполне мог продолжить преследование той кареты, надеясь, что она вернется сюда за вами. Это было бы надежнее, чем дожидаться вашего возвращения здесь с риском быть обнаруженным.
— Вы подозреваете, что за мной следят?
— Я всегда предполагаю худшее, ваша светлость.
Бруклин и агент, охранявший проход, прикрыли с обеих сторон Палмерстона, когда он садился в экипаж, чтобы никто не смог опознать лорда. Напоследок, перед тем
Он выискивал наиболее очевидный признак слежки — человека, который не двигается посреди колышущегося людского моря лондонских улиц. Сегодня это не представляло особого труда, так как народу было меньше обычного для этого времени суток. Взволнованные горожане торопились поспеть домой до наступления темноты, до того, как произойдет новое убийство.
Бруклин уселся напротив лорда в богато убранном салоне, и карета тронулась среди прочих экипажей по Пэлл-Мэлл. Лошадьми правил один из людей полковника, второй сидел рядом на облучке.
— Ваша светлость, вы ведь не просто так вспомнили про чартистское восстание?
— Оно случилось всего шесть лет назад, и воспоминания еще свежи. Единственный раз, когда, на моей памяти, люди были охвачены таким же страхом, — это после убийств на Рэтклифф-хайвей несколько десятилетий назад. После субботнего убийства ужас вернулся на лондонские улицы. Мы должны сделать все возможное, чтобы остановить его.
— Поверни налево, на Мальборо-роуд, — велел Бруклин кучеру.
— Но эта дорога не ведет к моему дому, — возразил Палмерстон. — Я должен успеть на прием, который леди Палмерстон организовала для премьер-министра. Нам нужно было повернуть направо, на Сент-Джеймс-стрит.
— Это предсказуемый путь, ваша светлость. Из соображений безопасности лучше будет поехать той дорогой, на которой нас не ждут.
— Да что за «соображения безопасности»? Вы ждете неприятностей?
— Вы сами говорили, ваша светлость, что «ужас вернулся на улицы». Как глава министерства внутренних дел, вы можете оказаться объектом недовольства со стороны человека, который считает, что вы недостаточно работаете, чтобы на улицах было безопасно. — При этих словах Бруклин не смотрел на Палмерстона, а сосредоточил внимание на окошках и внимательным взглядом изучал улицу с обеих сторон. — Я не могу изменить место вашего жительства или работы, но мне под силу изменить маршрут, которым вы пользуетесь.
Карета оставила слева Букингемский дворец и свернула направо, на Конститьюшен-хилл.
— Меня мало утешает тот факт, что на этой улице на жизнь ее величества было совершено шесть покушений, — заявил Палмерстон.
— Это потому что она живет здесь, ваша светлость. Но никто не может ожидать, что вы выберете этот путь, чтобы попасть домой.
— Четыре года назад кто-то напал на ее величество и попытался размозжить ей голову тростью возле моего дома — тогда им владел лорд Кембридж, кузен королевы.
— Я
Они свернули направо к арке Веллингтона и выехали на улицу Пикадилли, где находился особняк Палмерстона. В свое время здесь была сельская местность. Один портной, сколотивший состояние на продаже модных тогда жестких воротничков с зубчатыми краями, стягивающихся по краям шнурком (они носили название «пикадилы»), возвел себе здесь особняк, Пикадилли-холл, название которого вскоре закрепилось и за всеми окрестностями. Следом были построены и другие дома. Ставший престижным район находился прямо напротив Грин-парка, известного своими великолепными фейерверками по случаю праздников.
Карета уже приближалась к укрепленным воротам, за которыми подъездная дорожка вела полукругом к особняку Палмерстона. Бруклин продолжал наблюдение за улицей и вовремя заметил появившегося из парка мужчину.
Человека этого нельзя было не заметить — так целенаправленно шагал он через проезжую часть. Его взгляд был устремлен прямо на карету лорда, больше ничего вокруг он не видел, и движущиеся по улице экипажи были вынуждены резко тормозить, чтобы не задавить странного человека. Лошади протестующе ржали и вставали на дыбы.
В правой руке мужчина держал револьвер.
— Ваша светлость, ложитесь на пол!
— Что?
— На пол, ваша светлость! Немедленно!
Полковник узнал в револьвере «кольт нэви» модели 1851 года и быстро припомнил основные его характеристики: магазинное оружие, стреляет пулями тридцать восьмого калибра, каждая из которых начинена 280 гранами пороха.
Мужчина приближался.
Одна створка ворот медленно открывалась.
— Форстер! — крикнул полковник кучеру. — Вместе с Уитменом проводите его светлость до дома! Я отвлеку этого парня!
Карета подъехала ближе к неспешно открывающимся воротам.
Бруклин выскочил из экипажа.
— Стойте! — крикнул он мужчине с револьвером и поднял руки, демонстрируя мирные намерения и одновременно делая шаг вперед.
Мужчина неумолимо приближался.
— Вы опоздали! Лорд Палмерстон уже входит в дом, — сообщил Бруклин.
— А вот и нет!
Говорил мужчина с немецким акцентом. Внезапно он подался в сторону и увидел, что карета еще только заезжает в едва открывшиеся ворота.
Он поднял револьвер.
Рядом вскрикнула женщина.
— Я знаю, что этот гад творит в Германии! — Мужчина прицелился. — Но больше он ничего не сделает!
Бруклин прыгнул.
Мужчина нажал на спусковой крючок.
Револьвер взорвался и выбросил облако сизого дыма.
Полковник с силой опустил кулак, действуя словно дубинкой, и выбил пистолет из руки стрелявшего. В следующее мгновение он уже схватился с убийцей и обрушил на него град ударов.
Но мужчина оказался силен. Он принял на себя несколько ударов, покачнулся, однако не упал.