К чему приводит интерес
Шрифт:
София, видя, как из ряда машин выезжает тёмно-вишнёвого цвета купе–кабриолет Ferrari California, с молоденькими девушками на первых креслах, подскочила к ним, и, улыбнувшись, выдала, – дамы, позвольте арендовать ваш автомобиль, дело государственной важности!
– Ага, конечно! – ответили дочки итальянского миллионера и дали по газам, взревев движком так, что редкие птицы слетели с веток деревьев от визга шин, и обернулись некоторые из гостей.
Максим подметил ещё одну выезжающую машину и без раздумий кинулся к ней. Подбежав, он увидел совсем молодого юношу, и,
– Отвянь, плесень! – надменно и на чисто русском ответил слащавый брюнет лет двадцати трёх. Максим блеснув зловещей улыбкой, резко распахнул дверь. Вытащив юношу из-за руля за грудки белоснежной сорочки, Орлов сурово посмотрел в его зеленые глаза и ответил по-русски, – а ну–ка дружок повтори, что ты сказал?!
Сынок русского олигарха, сбежавшего в Европу от политического и судебного преследования поднял руки вверх и сдался на милость победителю, помахавшему в воздухе дулом пистолета с глушителем.
София подскочила к юноше, и, взяв его под руку, ответила по-испански своим, – догоняйте их, я улажу вопрос с этим клиентом!
Кристиан распахнул дверь и сел на пассажирское сиденье, почувствовав низость машины и жесткое кресло, сшитое явно не по размеру его широкой спины.
Орлов впрыгнул в своё облегающее тело кресло, пристегнулся. Сжав кожаный руль с карбоновыми вставками, Макс надавил на педаль, моментально ощущая мощь шести ста пятидесяти сильного двенадцати цилиндрового движка за спиной.
Вырулив на аллею, Орлов до упора выжал полный газ и с визгом шин понёсся к центральному выезду с распахнутыми коваными воротами, где серебристый Aston Martin DBS уже скрылся, свернув на дорогу влево.
Кристиан Берковский, ерзая в кожаном кресле Lamborghini Reventon Roadster, стоимостью в миллион двести тысяч евро без учета налогов, посмотрел на решительный и невозмутимый в свете фонарных столбов профиль Макса и проговорил, вжимаясь от скорости в спортивное кресло, – надо было брать машину попроще. Поцарапаешь, сам платить будешь!
– Попроще?! – протянул Орлов и стрельнув взглядом по обе стороны аллеи и рядам топовых и эксклюзивных сияющих суперкаров европейских и заокеанских марок.
Хмыкнув, Орлов добавил, кивнув вперёд, – эти падлы прострелили мой единственный и любимый костюмчик от Armani! Вот это беда! – и, улыбнувшись деловито, прошептал, окинув чёрный салон, – даже если и поцарапаю эту красавицу, я уверен, папаша этого сосунка не обеднеет!
Тем временем к Софии по вызову подошли секьюрити и увели заносчивого юношу в переговорную комнату на первом этаже для сглаживания формальностей. Сама Никольская устремилась к Кристофу и отцу Кристиана. Те унесли Изабэль на второй этаж в личные покои господина Андерссона.
Рёв движка и рокот выхлопной системы придавали остроту ощущений от скоростной езды. Aston Martin нёсся что есть мочи. Автомобиль лавировал между иными участниками движения по ночной, слабо освещённой фонарями дороге, петляющей вдоль линии побережья и частных особняков, выстроившихся вдоль моря.
Наконец-таки оказавшись вдали от дома, где произошло хищение, Джемма решила раскрыть добытый ею клатч. Открыв его, она пошарила в нём и с наслаждением выудила металлический, серебристого цвета флэш–носитель. Показав флэшку Грэму, она взяла коммуникатор из держателя на панели приборов и дала вызов.
– Данные у вас? – на английском языке раздался сухой мужской голос с австрийским акцентом на другом конце цифрового провода закрытого канала связи.
– Да! – ответила Джемма, – это было не сложно.
– Это станет не сложным тогда, когда информация окажется у меня на рабочем столе, и мы изучим её обстоятельно! Нужно установить место нахождение личной лаборатории Даниеля. – Отозвался их руководитель, и добавил, – без свидетелей и хвостов. Удачи!
В трубке раздался один протяжный гудок и звуки кодировки цифрового сигнала.
Джемма закусив губу довольно посмотрела на мужественный профиль Грэма, на его каштановые волосы и серо-голубые глаза, внимательно отслеживающие все изменения на полуночной дороге.
Орлов вырулил на дорогу с заносом, да так мастерски, что аккуратно вписался в пространство между машинами, едущими друг на друга. Кристиан, схватившись за дверную рукоять, вжался ещё сильней, когда Максим с дрифтом вошёл в это ограниченное пространство, и, пустив машину юзом вперёд по дороге, затем выровнял её и дал ещё больше газу, поднимая стрелку спидометра к новым отметкам.
– Вот за это я и люблю старую добрую Европу, и её гладкий асфальт! Не то, что у нас на родине, яма на яме, ни тебе тротуарной плитки, да и бордюры совсем никуда! – заулыбался Максим, преодолев небольшой для этого спорткара рубеж в сто пятьдесят километров в час.
Кристиан посмотрел на него с непониманием, и, ощущая прилив адреналина, выдал, глядя на то, как Максим умело играет в шашечки, смело вылетая на встречную полосу и уходя из-под носа встречных автомобилей, недовольно мигающих фарами. – Не упусти их, гонщик!
– Ха! И не подумаю! – бросил в ответ Орлов, со свистом пролетая мимо выстроившихся вдоль дороги частных домов. Через пару поворотов Максим увидел метрах в трёх ста от себя задние габаритные огни английского спорткара.
Была прямая, и в отсутствии иных машин на дороге, Максим дал все двести двадцать, чувствуя, как рост скорости выделяет адреналин и обостряет его мировосприятие, позволяя быстрее реагировать на все внешние изменения вокруг.
Грэм сначала услышал, а после заметил в зеркале заднего вида нагоняющий их приземистый болид, сливающийся гладким силуэтом с чёрным асфальтом. Заложив дрифт в дорожной петле, уходящей вверх, Грэм потерял немного скорости. Чёрный болид нагонял их, и Джемма, нажала кнопку на панели приборов. Из бардачка выдвинулась панель с боевыми элементами, закреплёнными в ней. Взяв чёрный пистолет–пулемёт с глушителем и увеличенной обоймой, Джемма извернулась в кресле и проговорила. – На прямой сбавь скорость.