К черту! или Любовь контрактом не предусмотрена
Шрифт:
Откуда оно вообще у такой скромницы? Для кого? Для этого долговязого ловеласа Уланова, тискающего первокурсниц по углам университета? Захотелось сплюнуть на драгоценный ковер Ашраса. Почему-то ужасно бесил этот «Юра», с завидной периодичностью мелькавший в Олесиных мыслях. Ладони сами собой каждый раз сжимались в кулаки, стоило в белокурой голове объявиться голубым глазам.
Интересно до судороги, как швархово белье – черное, чтоб тебя, кружевное! – смотрится на этих неприлично идеальных округлостях. Ему правда нужно это знать. Успокоит ли
Она его не боялась. Пугалась – да, но в глобальном смысле – нет. Не этого ли он добивался, наворачивая круги вокруг застенчивой мышки, чтобы она привыкла к демоническим рукам? На черта (ну вот опять!) ему сдалось это приручение? И вот теперь, когда она до нелепости рьяно защищала свою швабру, а потом обиженно шмыгала носом, внутри вздымалось раздражение.
Наивная мышка. Она всерьез рассчитывала его обмануть. Его, Высшего Демона из правящего рода Хар-Дагат! И со шваброй, и со всем остальным. Плюнула на правила и трясла тут своим теоретически-кружевным задом, как ни в чем не бывало! Заставляя забывать и о шварховых новых контрактах, и о важности последнего проекта…
А потом смотрела с неприязнью, отсвечивая мокрыми щеками… Цаффа его задери. Какое Дрейку дело до слез едва знакомой девчонки? Вытереть. Развернуться. Уйти. Все, драный нефилим, проще простого. У них прозрачные отношения, оговоренные контрактом. Деловые. Лишнее все это. Совсем не к месту.
Хлебнув напоследок льда из растерянных серых глаз, он вышел тогда из квартиры. Сбежал от этой сероглазой проблемы, если быть честным с собой. И даже дверью хлопнул, истерик. Из живота клубок желчи поднялся до самого горла. Отвратное чувство. Будто он действительно упустил сегодня не только рассвет.
Глава 10
Олеся
Впервые я не заметила, как добралась до нужной станции метро. Ни толчея вокруг, ни железное лязганье дверей вагона, ни даже отдавленный на эскалаторе носок туфли не смогли вырвать меня из состояния транса.
Как в тумане, я доковыляла до новостройки Дрейка. Витторио, сменивший угрюмого напарника, послал мне белозубые «лучи оптимизма». Я вяло кивнула в ответ. Меня тошнило. Хотелось улечься на коврик, забраться под синий плед, зарыться носом в подушку (которую Дрейк, как и обещал, на днях принес) и отключиться.
Я. Собираюсь. Шпионить. За чертом.
На черта?
Наш договор с миндальной дамой был неофициальным, так что я могла отказаться. Рано или поздно мой контракт с Даррелом подойдет к концу. Если послушно выполнять его приказы, не давая ему шанса воспользоваться лазейкой, то персональный кошмар скоро закончится.
Моя душа снова станет моей. Мы с Дрейком разойдемся в разные стороны и больше никогда не увидимся. Он продолжит творить свои жуткие дела, а я… снова спрячу голову в песок. Потому что мышата не спасают мир. Им бы себя спасти.
Не помню, когда я в последний раз по-настоящему думала о себе, а не об интересах других, но сейчас очень хотелось. И подумать, и позаботиться, и вообще поставить во главе угла. Потому что, как подтвердила жизнь, больше обо мне думать и заботиться некому.
Лифт приветливо «дзыннькнул», и я вошла внутрь. За спиной хлопнула стеклянная дверь, и Витторио разразился новой волной радушия:
– Мистер Дрейк, вы сегодня рано! Рад видеть! Мисс Алессиа тоже только что пришла, – сдал меня с потрохами консьерж, и я, не оборачиваясь, придержала лифт.
Притвориться глухой – не вариант. А уехать, хлопнув дверьми перед чертовым загорелым носом, было бы верхом хамства. Хотя очень хотелось – мне были жизненно необходимы эти пять минут прохладного одиночества. В голове царил полный раздрай, и если Даррел в нее влезет…
Но, похоже, переживала я зря. Дрейку было совсем не до меня. Он хмурым ураганом влетел в кабину и деловито вжал кнопку «14». Сухо мне кивнул и уперся взглядом перед собой.
Выглядел он еще хуже, чем с утра. Лицо посерело, в движениях чувствовалась нервозность.
– Ты рано, – пробормотала, тоже упираясь глазами в закрытую стальную дверь. Лифт мягко качнулся и начал подъем.
– Я скоро уйду. Вернусь ночью. Вероятнее всего, – мрачно ответил черт.
Точно, у него же полуночное свидание. Значит, ужинать нам вместе не придется. Это, само собой, к лучшему. Почему-то его общество сейчас воспринималось болезненно и мешало трезво мыслить. А мне нужно как-то решить, что делать дальше. Выполнить просьбу индийской красотки или упрямо тянуть лямку «бытового рабства», несмотря на угрозу быть сожженной вместе со шваброй.
– Вероятнее всего, ночью? То есть, может, и под утро? – хмыкнула я, косясь на непривычно дерганного черта.
С кем у него, в самом деле, свидание? Он сказал «Ей», значит, речь о женщине… Хотя какое мне, драный нефилим, дело? Чем дольше его не будет, тем лучше.
– Вероятнее всего, вернусь, – хмуро поправил Дрейк, и неприятное предчувствие холодной змейкой скользнуло по пояснице.
К черту. Не собираюсь я за него волноваться. Он очень-очень (и еще много раз очень) взрослый мальчик, сам как-нибудь о себе позаботится. Сомневаюсь, что есть хоть что-то, с чем он не сможет справиться.
«Дзыннь».
Двери разъехались, и мы столкнулись на выходе. Будто оба стремились покинуть камерное пространство как можно скорее, но сделали только хуже. Меня обдало терпким ароматом, знакомым по его подушке. К нему примешивался стойкий привкус тревоги, забивавший собой легкие ноты бергамота. Я нервно вдохнула. Получилось слишком глубоко, и его запах заполнил легкие до отказа. Черт.
– Олеся, – хрипло пробормотал Дрейк, протиснулся вперед и направился открывать дверь. Не оборачиваясь, равнодушно добавил: – Закажи себе ужин сама. Мне сейчас некогда этим заниматься.