Шрифт:
«Я открываю свою душу.
Возможно, эта нагота кому-то будет нужной.
Вдруг кому-то тоже не хватает слов,
договорить несказанное из снов,
где кто-то любимый и родной
остался навечно живой».
За десять дней до
Когда у моей подруги в девятом классе умерла мама (болела
Конечно, со временем точно сказанные слова стираются из памяти, но смысл остаётся. Слова подруги я вспомнила, когда тебя забрали в больницу. Вечером накануне ты упала в обморок, тебя отнесли на кровать, а наутро ты уже не реагировала. Толком никто ничего не мог объяснить. Сказали, что, видимо, оторвался тромб. И ты впала в кому.
Я, как и подруга, верила, что врачи помогут. Врачи спасут. Мне было семнадцать, я знала, что врачи не всемогущи, знала, что такое смерть. Но продолжала верить. Верила, потому что была не готова попрощаться с тобой.
Ты так и не пришла в сознание и на десятый день умерла.
Это было раннее утро. Помню, как зазвонил телефон. Как твоя младшая дочь сняла трубку. Как молча повесила обратно. И как повернулась ко мне, где я замерла возле двери спальни, и сказала: «Бабушки больше нет».
Одиннадцать лет я не принимала эту фразу. Отторгала. Не верила, что врачи не спасли. Не помогли. Оказались слабее смерти.
Знаю, ты хотела бы, чтобы я отпустила. Простила. Себя. За то, что недосказала, недообняла. Я пыталась простить, правда. Одиннадцать лет. Четыре тысячи сто девяносто пять дней. А потом в один день, 18 августа 2023 года, решила написать тебе письма. В надежде, что, когда выскажусь, смогу простить себя.
22 февраля 2012 года
Я закрывала глаза и видела, как захожу на кухню, где сидишь ты. Как я подхожу к тебе и обнимаю. Слышу твой голос. Смотрю на тебя. И пытаюсь запомнить такой. Но даже спустя одиннадцать лет перед глазами осталась такая яркая картинка, где ты лежишь в гробу.
И каждый раз, когда мне больно думать о тебе, я добиваю себя этой картинкой.
Не помню, что было на тебе, но помню цвет гроба (единственного, который был в продаже в тот день) – лиловый.
Не люблю этот цвет.
А ещё твой вставной серебряный зуб не хотел прятаться за губу. Его я тоже помню.
Не помню лица говоривших, что ты умерла слишком рано. Что ты воспитала пятеро прекрасных детей. Что у тебя прекрасные внуки, которых они помнят ещё с пелёнок. Я помню только твоё лицо, глаза на котором больше никогда не откроются.
Каждый раз, когда в моих руках был мобильный телефон, на глаза выступали слёзы: в моей записной книжке никогда не будет контакта «бабушка». У тебя никогда не будет мобильного телефона. У меня больше никогда не будет бабушки.
Я злилась на себя, что, каждый раз, когда ты звонила на стационарный телефон с деревни и мне давали трубку, я куда-то торопилась. Каждый раз. А теперь я бы всё отдала, чтобы ещё раз поднять трубку и услышать твой голос.
Спустя одиннадцать лет я слышу его только одним-единственным словом. Моим именем.
«Яночка».
В тот день нас отправили ночевать к соседям. Нас – твоих внуков. Я старшая. Я держалась, не плакала. Смотрела, как плачут твои дети, и думала: «Вы потеряли всего лишь маму, а я – бабушку».
Эгоистично, но я думала, что ты была мне важнее, нужнее.
Мы поспали всего несколько часов. А потом нас привели в дом, где всё ещё стоял гроб, в котором ты лежала. Февральским утром его вынесли из этого дома в последний путь. А мы шли за ним. За тобой.
Начался сильный дождь. И кто-то сказал: «Сегодня идёт дождь… Знак того, что она не хотела уходить…» И я больше не могла сдержаться: я плакала, опустив голову так низко, чтобы никто не видел моих слёз. Я ведь старшая. Я должна подавать пример, как вести себя. А мне хотелось, чтобы все исчезли, и я смогла вырыдать всю свою боль.
Твоя мать не скрывала своего горя. Она рыдала громко, говоря: «Галя, на кого ты меня покинула…» Я рыдала так же сильно, но тихо.
На кого ты меня покинула?..
Все подходили к гробу, прощались. Я оттягивала этот момент. До последнего. Проговоривала про себя какие-то слова. Хотела даже положить тебе что-нибудь в гроб. Но побоялась. Вдруг так нельзя делать. Подошла к гробу, опустилась ниже. Я ждала. Вдруг ты оживёшь. Вдруг они все ошиблись. Ты не умерла. Ты просто уснула. Кто-то за спиной сказал: «Поцелуй бабушку». Я примкнула губами к твоему холодному лбу.
Вот и всё.
Тебя опустили в яму, засыпали холодной землёй, поставили над тобой крест.
Ты была жива только в моих воспоминаниях и снах.
К Галине
Когда я думаю о тебе, меня всегда душат слёзы. Да я и сейчас плачу, когда записываю эти воспоминания, когда перечитываю их, чтобы убрать опечатки и ошибки.
Я говорю с тобой. Мысленно. И вслух.
Для связи с тобой у меня остались только слова.
Я забываю твой образ. Из памяти стирается твой голос. Он звучит всё тише, отдалённее.
Яночка. Я-но-ч-ка…
Я посвятила тебе 5 импрессий: «Приходи ко мне во сне», «Оттуда не возвращаются», «Помнить о тебе и писать о тебе», «Моё детство ушло вместе с тобой», «Это был сон», 5 стихотворений: «А сердце всё ещё дрожит», «Свет погас в тоскующей душе», «И всё, что нам осталось, это память», «Привет, родная», «Я на неё никогда не стану похожа» и эпитафию «Ты к нам вернёшься». В 2021 году издала сборник стихов, который тоже посвятила тебе.