Шрифт:
Томас был единственным ребёнком в семье Андерсенов. Родители долго пытались подарить ему братика или сестрёнку, но ничего не выходило. Негативность этой неудачи эхом отразилась на жизни мальчика – его не любили. Не любили в семье. Не любили в школе. Поэтому у него не было друзей, он не ходил на вечеринки, вёл затворническую жизнь. И
На выпускных экзаменах его выпускной проект по астрономии спёрла и с успехом защитила доченька директрисы школы. Листок с решёнными задачами по физике «случайно» залили зелёнкой, а итоговое сочинение «Будущее. Как я его вижу?» куда-то потерялось, и его никто не увидел. На второй год его не оставили, но и аттестат он не получил, лишь клочок бумажки – справку об окончании школы.
В университет Томас поступил по недобору – специальность «Транссветовые двигатели» не была популярной, желающих было не много. А на последнем курсе на занятиях он сидел вообще в одиночестве. Преподаватели тоскливо смотрели в пустую аудиторию с очевидным вопросом во взгляде: «Что тебе от нас надо, юноша?»
На защите дипломной работы «Проблемы турбулентного потока протонов на фиомагнетной поверхности» комиссию представлял всего один подслеповатый профессор, когда сонная учёная голова опускалась на грудь, он с хрюканьем просыпался, чтобы через пять минут снова уснуть.
После университета – к тому времени родители уже умерли – Томас Андерсен устроился на двигательный завод. Работал простым инженером, каждый день вытачивая одну и ту же незамысловатую детальку, она должна была стать частью сложного транссветового двигателя двенадцатого поколения какого-нибудь пассажирского лайнера или крейсера Дальнего Космического флота. Приезжал в восемь часов утра на велосипеде, преодолев шесть километров по холмистой местности, переодевался в рабочую одежду, полдня стоял у станка, потом шёл в столовую, ел комплексный обед, и достаивал оставшиеся полдня, после семи часов вечера возвращался на велосипеде домой.
И никто даже не догадывался, что этот серенький человечек любил звёзды и увлекался гоночными катерами. В свободное время Томас собирал кораблик, который по задумке должен стать самым быстрым спортивным катером во Вселенной. После, уставший, сидя в шезлонге далеко за полночь, разглядывал сочный набухший Млечный путь, переплетение созвездий, и мечтал, как обгонит «шлюпки», как пренебрежительно называл гоночные средства предполагаемых конкурентов. Представлял, как будет стоять в свете прожекторов, увешанный гирляндами цветов и лентами. Как его будут транслировать по всем каналам всех миров. Как сияющие девушки со всех концов Вселенной будут кружиться вокруг него, борясь за право остаться с ним наедине… А пока…
Пока же, используя знания, полученные в университете, скрупулёзно конструировал «гоночный болид», как гордо называл он своё детище.
Всевозможные гонки проводились регулярно. Особенно престижной и популярной считалась Регата «До границ Галактики». Раз в четыре года со всего света съезжались гонщики. Блеснуть своими ярко раскрашенными катерами. Блеснуть своими широкими улыбками. Блеснуть своими прошлыми заслугами. Блеснуть своими кошельками. Да между делом побороться за главный приз. Чемпиону вручали целую звёздную систему – со звездой, планетами, астероидами, кометами. В безвременное пользование, то есть, навсегда, для него и всех его потомков. Некоторые счастливчики имели даже четыре звёздные системы.
Конец ознакомительного фрагмента.