К оружию! К оружию! (пер. Н.Берденников под ред. А.Жикаренцева)
Шрифт:
– Я думаю, как-нибудь выйдем, – сказал Дуббинс.
Он понюхал воздух, который оказался промозглым. Гномы очень хорошо ориентируются под землей.
– Туда, – указал он и зашагал вперед.
– Дуббинс?
– Да?
– Никто мне не говорил, что под городом есть тоннели. Никто не знает о них.
– Ну и что?
– Выхода нет. Выход одновременно является входом, а если никто не знает об этих тоннелях, значит, входа нет. И выхода тоже.
– Но должны же они куда-то вести.
– Наверно.
Черный ил образовал некое подобие дорожки по
Настроение Дуббинса постепенно улучшалось. Под землей гномы всегда чувствуют себя лучше.
– Мы должны найти выход, – заявил он.
– Верно.
– Слушай… а почему ты записался в Стражу?
21
Хотя в освещении не было никакой необходимости. Дуббинс, как представитель расы, предпочитающей работать под землей, и Детрит, как представитель расы, ведущей преимущественно ночной образ жизни, прекрасно видели в темноте. Но в таинственных пещерах или тоннелях обязательно должны присутствовать светящаяся плесень, странно яркие кристаллы или, в крайнем случае, сверхъестественное свечение в воздухе – на тот случай, если какому-нибудь случайно забредшему сюда искателю приключений из рода человеческого приспичит видеть в темноте. Странно, но факт.
– Ха! Моя подруга Рубина сказала, что я должен найти настоящую работу, если хочу жениться. Сказала, что не желает выходить за тролля, которого все считают никчемным и тупым, как короткий обрубок деревяшки. – Голос Детрита эхом разносился в темноте. – А ты?
– Мне стало скучно. Я работал на своего шурина Занудингссона. У него было свое, очень выгодное дело. Он поставлял в гномьи рестораны особое блюдо – жаренных крыс, внутри которых были разного рода предсказания. Но мне показалось, что не гномье это дело…
– А по-моему, непыльная работенка…
– Да, но многие клиенты были очень недовольны предсказаниями.
Дуббинс остановился. Изменение в потоке воздуха сообщило ему о том, что впереди находится другой, более широкий тоннель.
И действительно, тоннель вышел в другой, гораздо более широкий. На полу лежал толстый слой ила, по которому бежал тонкий ручеек. Дуббинсу показалось, что он услышал, как в темноте разбегаются крысы, – во всяком случае, он искренне надеялся, что это были крысы. Ему даже показалось, что он слышит шум города, едва различимый, перепутанный и приглушенный толщей земли.
– Похоже на храм какой-то, – сказал он, и его голос разнесся далеко по тоннелю.
– На стене что-то написано, – заметил Детрит.
Дуббинс разглядел глубоко вырубленные в камне буквы.
– ВИА КЛОАКА, – сказал он. – Гм-м. «Виа» – так в старину называли улицу или дорогу. «Клоака» означает…
Он всмотрелся в темноту.
– Это канализационная
– А что такое канальязационная труба?
– Ну, это то же самое… Куда тролли ходят избавляться от… э-э, всякого внутреннего мусора? – спросил он.
– На улицу, – ответил Детрит. – Так велит богиня Гиена-Ги.
– В общем, это… подземная улица для… всякого рода отходов, – пояснил Дуббинс. – Не подозревал, что в Анк-Морпорке есть канализация.
– Может, Анк-Морпорк тоже не знает, что в Анк-Морпорке она есть? – предположил Детрит.
– Верно. Ты прав. Это место очень древнее. Мы находимся в кишечнике земли.
– В Анк-Морпорке даже у дерьма есть своя улица! – восхитился Детрит. – Вот уж действительно, город неограниченных возможностей.
– Здесь тоже что-то написано. – Дуббинс счистил слизь. – «Цирон IV уделал меня», – прочел он вслух. – Цирон – это ведь один из древних королей, верно? Эй… а знаешь, что это значит?
– Это значит, что со вчерашнего дня здесь никого не было, – сказал Детрит.
– Нет! Этому месту… этому месту более двух тысяч лет. Возможно, мы первые люди, оказавшиеся здесь с…
– Со вчерашнего дня, – закончил за него Детрит.
– Со вчерашнего дня? Да что ты заладил?! При чем здесь вчерашний день?
– Следы еще свежие, – сказал Детрит.
И ткнул пальцем вниз.
По грязи шли чьи-то следы.
– Ты уже сколько времени в Анк-Морпорке? – спросил Дуббинс, которому вдруг стало как-то очень неуютно в тоннеле.
– Девять лет. Это количество лет, которые я здесь прожил. Девять, – с гордостью повторил Детрит. – И это только одно из многих чисел, до которых я теперь могу досчитать.
– А ты когда-нибудь слышал о тоннелях под городом?
– Нет.
– Но кто-то о них все-таки знает.
– Да.
– Что будем делать?
Ответ был очевидным. Они последовали за таинственным человеком в склад фьючерсной свинины и едва не погибли. Потом оказались в эпицентре маленькой войны и едва не погибли. А теперь они находились в таинственном тоннеле, где обнаружили свежие следы. Если капрал Моркоу или сержант Колон спросят потом: «И что же вы сделали?» – что им ответить? «Мы повернулись и пошли своей дорогой?» Никогда!
– Следы ведут туда, – Дуббинс ткнул пальцем, – а потом возвращаются. Но обратный след не такой глубокий, как след, э-э, тудашний. И обратный след идет сверху. Значит, тот, кто оставил следы, был тяжелее, когда уходил, и легче, когда возвращался, так?
– Так, – согласился Детрит, наконец разобравшись в хитросплетениях логики.
– А это значит…
– Он похудел?
– Он что-то нес и оставил это что-то… где-то там.
Они всмотрелись в темноту.
– И мы сейчас пойдем и найдем это что-то? – спросил Детрит.
– Думаю, да. Ты как себя чувствуешь?
– Нормально.
Несмотря на то что они были представителями разных видов, в их воображении возникла одна и та же картина: вспышка и свинцовая пробка, свистящая сквозь подземную тьму.