К оружию! К оружию!
Шрифт:
Из дальнего угла Главного зала донеслось шипение, за которым последовал сдавленный стон. Ваймс уставился на чудовищное переплетение трубок.
— Восемь студентов требуется для работы на мехах, — сообщил Чудакулли под аккомпанемент серии хрипов. — У него три клавиатуры и сотня дополнительных ручек, включая двенадцать, помеченных знаком вопроса.
— Наверное, обычный человек с такой громадой и не справится, — вежливо заметил Ваймс.
— О, тут нам неожиданно повезло…
В следующее мгновение раздался звук настолько громкий, что ушные нервы всех присутствующих не выдержали и резко вырубили слух. Когда они включили
— Поразительно! — крикнул Ваймс сидящему рядом с ним под столом Чудакулли. — Кто его сделал?!
— Не знаю! На крышках клавиатур написано «Ч.Т. Джонсон»!
Раздался последний вой, орган застонал, как шарманка, и воцарилась тишина.
— Ребята добрых двадцать минут накачивали воздух в резервуары, — похвастался Чудакулли, вылезая из-под стола и отряхиваясь. — Будь добр, только «Глас божий» так не наяривай, ладно?
— У-ук!
Аркканцлер повернулся к Ваймсу, лицо которого превратилось в обычную предбрачную восковую маску. Зал почти заполнился людьми.
— Я, конечно, в этой области не эксперт, — сказал он. — Но у тебя кольцо есть?
— Да.
— А кто будет посаженым отцом невесты?
— Ее дядя Чердаг. С чердаком у него как раз не все в порядке, но она настояла.
— А шафером?
— Кем?
— Шафером. Понимаешь? Он вручает тебе кольцо и обязан жениться на невесте, если ты вдруг сбежишь. Декан очень тщательно изучил вопрос, верно, декан?
— О да, — подтвердил декан, который весь предыдущий день штудировал «Книгу По Аттикету Госпожи Дейрдры Ваггон». — В свадьбу столько денег вбухано — если жених убежит, придется ей выходить замуж за кого-нибудь другого. Мы не допустим, чтобы повсюду бродили незамужние невесты, это угроза обществу.
— Я совершенно забыл о шафере! — воскликнул Ваймс.
Библиотекарь, который вынужден был оставить орган в связи с отсутствием в нем воздуха, заметно обрадовался.
— У-ук?
— Значит, найди кого-нибудь, — посоветовал Чудакулли. — У тебя еще добрых полчаса.
— Это не так просто. Шаферы ведь не растут на деревьях!
— У-у-ук?
— Я даже представить себе не могу, кого попросить!
— У-у-ук!
Библиотекарю нравилось быть шафером. Шаферу разрешается целовать невест, а убежать они никуда не могут. Он был сильно разочарован, когда Ваймс не обратил на него внимания.
Исполняющий обязанности констебля Дуббинс карабкался по лестнице внутри Башни Искусства и что-то недовольно бурчал про себя. Он знал, что жаловаться не имело смысла. Они честно бросили жребий, потому что Моркоу сказал: нельзя заставлять других делать то, что не стал бы делать сам. И Дуббинс вытянул самую короткую соломинку, а это означало, ха-ха, что ему досталось самое высокое здание. А это, в свою очередь, означало, что он пропустит самое интересное.
Он не обратил внимания на тонкую веревку, свисающую с крышки расположенного высоко вверху люка. Даже если бы он задумался о ней… ну и что? Это была самая обыкновенная веревка.
Гаспод всмотрелся в темноту.
Оттуда донеслось рычание. Но не обычное собачье рычание. Древние люди слушали подобные звуки, спрятавшись в глубоких пещерах.
Гаспод сел и неуверенно застучал хвостом по земле.
— Я знал, что рано или поздно найду тебя, — сообщил он. — Старый проверенный нос, его не обманешь. Самый чувствительный инструмент, известный собаке.
Снова раздалось рычание. Гаспод решил немного поскулить.
— Дело в том, — сказал он, — все дело в том… понимаешь, меня послали затем, чтобы…
Современные люди тоже иногда слышали подобные звуки. За несколько секунд до того, как стать покойниками.
— Вижу… ты не настроена на разговор, — пожал плечами Гаспод. — Но все дело в том… я даже знаю, что ты думаешь. Этот продажный Гаспод выполняет приказы человека и так далее. Я угадал?
Гаспод оглянулся, словно за спиной его могло находиться нечто более ужасное, чем впереди.
— Это и есть корень всех собачьих бед, понимаешь? — продолжал Гаспод. — Вот этого и не может понять Большой Фидо. Ты же видела собак, входящих в Гильдию. Слышала, как они выли. О да. Смерть Людям! Чудесно. Но под всем этим скрывается страх. За всем этим стоит голос, говорящий: «Плохая собака». И страх этот идет вовсе не извне, а изнутри, из самих костей, потому что собак создали люди. Поверь, я это знаю. Хотя лучше бы не знать, конечно. В этом знании моя Сила. Я читал книги. По крайней мере, жевал.
Темнота осталась безмолвной.
— Ты — волчица и человек одновременно, верно? Тебе непросто, могу понять. Но это значит, что отчасти ты — собака. Ведь собака — не что иное, как наполовину волк, наполовину человек. Ты была права. У нас даже есть имена. Ха! Итак, наши тела говорят одно, а головы — совсем другое. Быть собакой — собачья жизнь. Готов поспорить, что ты не сможешь убежать от него. Никогда. Он твой хозяин.
Темнота стала еще более безмолвной. Гаспод почувствовал какое-то движение.
— Он хочет, чтобы ты вернулась. Если он тебя найдет, считай, все, тебе каюк. Он заговорит, и ты подчинишься. Но если ты вернешься по собственной воле, значит, и решать будешь сама. Человеком ты будешь счастливее. Ну что я могу предложить тебе, кроме крыс и блох? Не знаю, но большой проблемы я тут не вижу. Что с того, если шесть-семь дней в месяц ты будешь просиживать дома?…
Ангва взвыла.
Шерсть, которая еще оставалась на спине Гаспода, встала дыбом. Он быстренько попытался вспомнить, где находится сонная артерия.
— Я совсем не хотел разыскивать тебя, — признался он, причем был абсолютно искренен. — Дело в том… действительно в том… — произнес он, дрожа. — Чертовски трудно быть собакой.
Он еще немного подумал и облегченно вздохнул:
— А, вспомнил. Эта та, что на шее…
Ваймс вышел на солнечный свет. Свет на самом деле был, а вот солнца не хватало. Со стороны Пупа на город надвигались плотные облака.
— Детрит?
Дзинь.