К полюсу!
Шрифт:
28 сентября. В 8 часов пустились в путь; в 8 час. 45 мин. первая остановка. Пройдена миля. Мы так устали, что все, не исключая меня, заснули. В дальнейшем я через каждые 20 минут делал десятиминутную остановку.
На берегу видны следы двух людей. В 11 час. 10 мин. мы подошли к хижине. Судя по остаткам еды и свежему пеплу, в ней прошлую ночь были люди.
29 сентября. Сто девятый день. Я надеялся, что наутро будет достаточно крепкий лед, чтобы пересечь реку, так как мы не можем стоять на месте, У нас нет
Неприятно сознавать, что мы в безвыходном положении. Состояние Эриксена становится все более тяжелым. Доктор сказал мне сегодня, что, если в ближайшее время Эриксен не попадет и обстановку, где ему будет обеспечен надлежащий уход и медицинская помощь, что возможно только при продолжительном пребывании в каком-нибудь поселении, — его жизни грозит опасность. Несколько дней тому назад у него появились симптомы, заставляющие опасаться судорожного зажатия челюстей и смерти. Действительно, трудно представить, как он может поправиться. Если мы пойдем вперед и я заставлю его идти с нами, это сократит ему жизнь.
Если же я задержусь здесь со всем отрядом, мы ненадолго продлим его жизнь, но сами рискуем погибнуть от истощения. В нашей жизни наступил критический момент. Я ничего не могу сделать.
Пока не замерзнет река или не будет сооружен плот, нельзя перебраться через реку.
1 октября. Доктор ампутировал сегодня пальцы на ноге у бедного Эриксена. Нет сомнения, что придется ампутировать все пальцы, если только Эриксен до этого времени не умрет или мы не подойдем к какому-нибудь поселению. У него остался только один палец на левой ноге.
Температура -8°. В 7 час. 30 мин, я увидел, как Ниндеманн и Алексей пересекли реку. Я сейчас же велел команде переносить груз.
Где мы теперь? Я думаю, в низовьях реки Лены. Сагастырь дли нас оказался мифом. Мы видели только две старые хижины и больше ничего. Моя карта просто бесполезна. Мы должны пробиваться к югу.
3 октября. Сто тринадцатый день.
Мы не прошли еще и мили, как вдруг я провалился сквозь лед по плечи. Меня удержал только мой вещевой мешок. Не успел я выкарабкаться, как в 50 метрах от меня Гертц провалился до шеи, а за ним Коллинс по пояс. Положение было крайне опасное. Мы обледенели, и могло оказаться, что мы отморозили ноги; тем не менее заковыляли дальше. К 15 час. 45 мин. подошли к месту, рядом с которым должна быть хижина. Но это была только земляная насыпь. Теперь ужин. Кроме собаки, ничего не было. Я приказал Иверсену убить ее и выпотрошить.
5 октября. Сто пятнадцатый день. До прихода помощи придется ограничиться 200 граммами собачьего мяса в день.
Юго-западный шторм продолжался. У Эриксена началось омертвение ног. Операция бесполезна, да он ее, вероятно, и не выдержал бы. Иногда к нему возвращалось сознание.
6 октября. Сто шестнадцатый день. Встали в 7 час. 30 мин. Выпили по кружке спитого чая, добавив пол-унции спирта. Все очень слабы. Шторм несколько утихает. Алексей снова отправляется на охоту.
В 8 час. 45 мин. скончался наш товарищ Эриксен. Я сказал над его телом несколько слов, чтобы ободрить и поддержать команду. Алексей вернулся с пустыми руками. Слишком сильная вьюга. Что будет с нами? ...До ближайшего поселения 25 миль.
7 октября. Сто семнадцатый день. К завтраку съели последнее собачье мясо и выпили чай. Сегодня в котелок были опущены последние чаинки, и нам предстоят поход в 25 миль без всякой пищи, если не считать двух кварт спирта и щепотки чая старого завара.
9 октября. Сто девятнадцатый день. Встали в 4 час. 30 мин. — К завтраку унция спирта в пинте горячей воды. Доктор отметил, что спирт очень полезен, так как заменяет пищу, предотвращает терзающие боли в животе и поддерживает силы. Мы расходуем по 3 унции в день в соответствии с указанием доктора.
Отправил вперед за помощью Ниндеманна и Нороса. Они берут с собой одеяло, ружье, 40 патронов, 2 унции спирта. Им предписано идти по западному берегу реки до тех пор, пока они не встретят поселения; сказал им несколько слов ободрения.
Мы выступили и 8 часов, пересекли приток, провалились сквозь лед. Остановились, развели огонь, высушили одежду, В 10 час. 30 мин. двинулись дальше. Ли выбился из сил. В час подошли к берегу реки. Привал. К обеду унция спирта. Алексей застрелил трех серых куропаток; сделали из них суп.
10 октября. Сто двадцатый день. В 5 час. 30 мин, последние пол-унции спирта. В 6 час. 30 мин. послал Алексея на охоту за куропатками.
Едим куски оленьей кожи. Вчера утром съел свои обмотки для ног из оленьей кожи.
К ужину только ложка глицерина. Все обессилели и очень слабы, но не теряем бодрости.
11 октября. Сто двадцать первый день. Юго-западный шторм со снегом. Не в силах идти дальше. Вместо еды ложка глицерина и горячая вода. Вблизи не видно дров.
15 октября. Сто двадцать пятый день. На завтрак чай из кипрея и две пары старых сапог. Решили двинуться с восходом солнца.
17 октября. Сто двадцать седьмой день. Алексей умирает. День рождения Коллинса — ему исполнилось сорок лет. К закату Алексей скончался от истощения. Прикрыли его флагом.
18 октября. Сто двадцать восьмой день. Спокойный, мягкий день, падает снег. После полудня похоронили Алексея. Мы отнесли его на речной лед и прикрыли ледяными плитами.
19 октября. Сто двадцать девятый день. Разрезали палатку, чтобы сделать обувь. Доктор отправился вперед — отыскать место для нового привала, но в темноте сбился с пути.
20 октября. Сто тридцатый день. Ясно, солнечно, но очень холодно. Ли и Каак погибают.