К сожалению твоя
Шрифт:
С такой скоростью дрянные песни восьмидесятых писались сами собой, но кто мог винить его, когда она выглядела так великолепно на его пассажирском сиденье, ее левое колено подпрыгивало вверх и вниз в нервном жесте, который грозил перевернуть пирог.
— Эй. — Он убрал правую руку с руля и провел костяшками пальцев по внешней стороне ее колена, что оказалось большой ошибкой, потому что, Господи Боже всемогущий, она была гладкой, и эта коленная чашечка помещалась прямо в его ладонь. Фокус. – Ты нервничаешь из-за того, что там
Она, казалось, была готова закатить глаза, но вместо этого бросила на него хитрый взгляд.
— Знаешь, тот, что от Уильяма Сонома, можно использовать как горшочек для фондю.
Он ударил по рулю.
— Мы уверены, что никто не купил нам один из них?
— Хелли забрала наши подарки домой, открыла и разложила их. Ни единого шоколадного фонтана, который одновременно служит котлом для сыра, но опять же, я бы не прочь, чтобы подружка Джулиана украла его для себя. Однажды она средь бела дня ограбила сырный магазин. — Она торжественно кивнула на его недоверчиво поднятую бровь. — Почему ты так уверен, что мы убедим Мейера?
Потому что, если этот человек не может видеть, что я умру за тебя, то он слеп.
— Я хорош на званых ужинах. Хотя в Канзасе мы называем это барбекю.
Ее смех был каким-то ошеломленным.
— Ужин с моей матерью в ее официальной столовой — это далеко не то же самое, что холодный ужин на чьем-то заднем дворе.
— Настолько плохо, да? — Его желудок умолял его не задавать следующий вопрос, но, черт возьми, он все равно это сделал. — Ты когда-нибудь приводила своего бывшего жениха домой на ужин?
— Моррисона? Нет.
— Черт возьми, да. — Его кулак двигался так непроизвольно, что он чуть не пробил крышу грузовика. Отойди, тигр. — Я имею в виду, я рад, что тебе не пришлось проходить через весь липкий процесс отделения твоей семьи от чувака. Ты знаешь, как это бывает. Ты не просто расстаешься с кем-то, ты расстаешься с его семьей и друзьями. Такой беспорядок. — Натали смотрела.
В любую секунду она собиралась позвать его на этот кулачный толчок и всю последующую чушь. Вместо этого она спросила:
— Ты… знаешь, как это происходит? У тебя были серьезные отношения?
Каким-то образом Август почувствовал, что это опасная тема.
— Мой отец говорил, что женщины задают вопросы, на которые им не нужны ответы, и наша работа — выяснить, какие из них безопасны, а какие — нет. И мы всегда будем неправы.
Натали усмехнулась, поправляя пирог на коленях.
— Что ты имеешь в виду? Что я действительно не хочу знать о твоих прошлых девушках?
— Я могу понять, принцесса. Я хочу услышать об этом придурке Моррисона так же сильно, как хочу, чтобы мне наставили степлер на мои яйца.
— Ты спрашивал.
— Сейчас я живу с женщиной. Может быть, она меня раздражает.
—
О, нет. Этот смешок был обманчив.
Доверься своему чутью, сынок.
Или это был его член? Потому что его член велел рассказать Натали все, что она хочет знать. Дать ей все, что она хочет, без промедления.
— Да, у меня были серьезные отношения, — медленно сказал он. Осторожно. — Однажды. В старшей школе. Она жила по соседству. На самом деле, я думаю, она все еще в доме рядом с моими мамой и папой.
— Какой она была?
Хорошо. Натали все еще улыбалась. Это казалось прекрасным.
— Кэрол? Она милая, скромная девушка из Канзаса. Ее огурцы получили голубую ленту на государственной ярмарке.
— Ой. — Улыбка выглядела немного натянутой. — Ух ты. Она звучит как моя полная противоположность.
Задерживать. Ситуация становилась рискованной.
— Почему вы расстались?
— Натали, ты уверена, что пирог у тебя на коленях не слишком горячий? Я могу…
— Я имею в виду, если она такая милая, что случилось?
— Я сказал милая? — Именно так его мать всегда называла Кэрол. Милая, скромная девушка из Канзаса. Должно быть это отложилось. — Хорошо. Она хотела сразу остепениться и завести семью, а я не был к этому готов. Я хотел служить. — Он повторял эти истины очень медленно. — Итак, она вернула мне мое кольцо, и теперь она замужем за церковным пастором. В прошлый раз моя мама сообщила мне, что у них четверо детей.
— Ой. — Натали откинулась на спинку стула. — И ты рад за нее?
— Конечно. Почему нет?
— Похоже, это она сбежала.
— Нет, это была моя следующая девушка. — Он подмигнул ей. — Шучу, принцесса.
— Знаешь, я держу пирог, — сказала она спокойно. Прошло несколько ударов, и он начал чувствовать, что еще не пришел в себя из-за опасного характера этого разговора. — Но говоря о пироге, я просто…любопытная. Ты очень хорош в. . ты знаешь. Побалуй себя маленьким пирогом. Итак, когда вся эта практика имела место…
Он уже качал головой.
— Натали.
— Я просто говорю, что это не могло быть связано с женой пастора, готовящей соленья.
— На этом разговор заканчивается. Я смотрю только на твой пирог.
— Просто скажи мне, — умоляла она.
— Нет.
— Мы оба взрослые!
— Боже мой, я… . да, хорошо. Отлично. Я потерял девственность, когда мне было двадцать два года. Как-то поздно и тринадцать лет назад , Натали. Девушка была подругой подруги моего друга, и я даже не помню ее имени, но она… . она посмотрела на это и сказала: — Тебе лучше узнать, как сделать женщину глупой, прежде чем ты даже подумаешь о том, чтобы добавить эту штуку в смесь . Она показала мне несколько трюков, и я послушал. Хорошо? И это конец этого разговора.