К Востоку от рая
Шрифт:
— Ешь. — Нам принесли две порции с какими-то диковинными блюдами. Я снова не знала, что это, но там были овощи и мясо, было очень вкусно.
Когда с завтраком было покончено, я поблагодарила и пошла на нос яхты, смотрела на воду. Вода всегда успокаивала меня. Я будто находилась дома. Ведь выроса у моря. Адам больше не разговаривал со мной, только смотрел иногда во время того, как я ела. И эти взгляды не были нежными, скорее теми от которых хочется спрятаться. Яхта прекратила движение где-то среди воды, не было видно города или других суден. Только мы.
— Ты плавать умеешь. — Он как невидимка.
— Да, я у моря родилась Адам. — Парень стоял позади меня, но оборачиваться я не спешила. И тут он подхватил меня на руки и, перекинув через плечо, будто я весила пару килограмм, перелез через ограждение и прыгнул в воду. Со мной на руках. Со мной, мать его. Я не хотела в воду. Я едва успела вдохнуть побольше воздуха и оказалась под водой. Адам отпустил меня, и я быстро сориентировавшись, отплыла от него подальше и вынырнула.
— Какого черта ты творишь, а? — я ударила по воде, обрызгав его. — Я не хотела сейчас плавать, — подплыла и, обрызгав его еще раз поплыла прочь к яхте.
Глава 19
Алина
Чертов идиот, думала я про себя, пока плыла прочь. И пока карабкалась по лестнице на борт судна, ругалась на чем свет стоит на этого осла. Стянула с себя мокрую накидку и села на шезлонг, начала собирать мокрые волосы в гульку на макушке. Бесит этот идиот. Ненавижу. Спустя пару минут он снова оказался рядом. Капли воды стекали с его головы и опускались по мощному торсу, оставляя мокрые дорожки, которые хотелось слизать языком. Тьфу ты… Опять меня несет не туда. Вот же павлин. Отвернулась и, взяв полотенце, завернулась, как в кокон, пошла в каюту.
— Я хочу отдохнуть. — Он ничего не ответил, но взгляд парня прожигал спину, пока я не скрылась из виду.
Зайдя в комнату, которая, судя по еще одной сумке рядом с моей, была нашей с Адамом спальней, я взяла сарафан, нижнее белье и пошла в душ. В нем была непозволительно долго и все еще стоя под струями воды, не могла заставить себя выйти. Вдруг створки разъехались, и в душевую кабинку зашел мой муж. Совершенно, полностью голый. Чтоб его. Он издевается?
— Черт, Адам выйди. Какого черта ты тут забыл. Выйди. Я сейчас…блин дай мне пару минут, и я выйду. — Я смотрела куда угодно, но не на него.
— Почему? — спросил хриплым голосом, а сам не стесняясь, смотрел на меня. — Ты моя жена и мы можем принимать душ вместе.
— Сейчас нас не видит никто, а значит, нет смысла играть. Блин, хорошо, просто дай мне пройти. Я хочу выйти.
— Нет. — Одно слово, а у меня все в душе кровью обливается. Зачем он делает это? Я ведь как дура потом ищу в этих моментах его ко мне симпатию, но ее нет. Это все игра, стеб. Может ему самолюбие тешит моя влюбленность? Он не дурак и давно заметил мое отношение к нему. — Возьми гель и вымой меня.
— Еще чего. Сделай это сам. Оу или нет, пусть это делает та, которая с такой самоотдачей ублажала тебя там, в туалете. — Парень резко схватил меня за подбородок и заставив смотреть на него, сжал его до боли, у меня из глаз практически слезы побежали.
— Взяла гель и начала мыть меня. Не заставляй повторять. Тебе не понравится.
Он отпустил и выжидающе уставился на меня. Я взяла чертову бутылку и, выдавив немного на руку принялась мыть парню грудь, плечи, пресс. Хотела обойти его и начать мыть спину, максимально избегая смотреть на то, что было ниже пояса. Там он был возбужден, ну или это его обычное состояние, не знаю. Но он перехватил мои руки и опустил прямо туда, заставляя мыть его интимную зону. Боже, да я сейчас как свекла, наверное. Но открыв глаза, закрыть их больше не смогла. Я как дура пялилась на его, боже мой, великолепный член. Да, глупо. Не культурно, но я впервые в жизни видела его так близко и тем более трогала руками. Кожа там была такой бархатной и судя по дыханию парня, чертовски чувствительной.
— Алина, — услышала свое имя и, подняв взгляд, посмотрела на дикий взгляд парня. — Прекрати. — Я же, видя то, как действуют мои прикосновения, не могла остановиться. Я гладила, трогала и немного сжимала. Водила по всей длине и, отпустив, снова гладила кончиками пальцев. — Если ты не остановишься, я возьму тебя прямо в нашей кровати, тут на палубе этой яхты.
И когда я ничего не ответила, парень включил воду и смыв с себя и меня пену, взял меня на руки и вынес из ванной. Спустя мгновение мы лежим в кровати. Адам целует меня, кусает губы, я кусаю его в ответ. Обнимаю ногами и обхватываю шею руками, я хочу раствориться в этом парне. Как же давно я хотела быть с ним так близко. Мы целуемся, будто изголодавшие звери, это, наверное, больше похоже на схватку. Но мне плевать. Я люблю его и возможно, потом он скажет, что все это было игрой для него, простой потребностью, но я хочу, чтобы это был он. И поэтому, когда его готовый член оказывается возле моего интимного места, я еще больше притягиваю парня к себе и впиваюсь в его губы, чтобы заглушить крик минутной боли.
— Какого? — он смотрит на меня с диким голодом. — Твою ж мать…
После этого парня будто срывает. Он двигается так быстро и резко, что первое время мне больно, и я хочу отползти от него, но потом я осознаю, что это он. Он тут со мной, во мне и он мой первый мужчина. Я царапаю его спину, кусаю свои губы и стону его имя. Спустя мгновение мой мир рассыпается на атомы. Я с криком кончаю. Тело дрожит и дыхание лихорадочное. Адам смотрит на меня и, сжимая сильнее, начинает двигаться быстрее еще быстрее, что-то рыча на арабском, а после кончает глубоко в меня. И сейчас я не против, буду думать об этом потом.
Адам встает и, взяв в ванной мокрое полотенце, вытирает меня между ног. От этой заботы меня срывает, на глазах слезы. Парень какое-то время смотрит на меня, а потом уходит в душ. Слышу шум воды. Я счастлива. Впервые за долгое время я счастлива.
И я, лежа тут, после моего первого раза с любимым мужчиной, мужем, решаю, что хватит думать по сотни раз на день: надо, не надо, стоит, не стоит. Меня штырит, кружит, кровь бурлит, по венам барабанной дробью пульсирует. Так зачем крылья рвать и сожалеть в дальнейшем об упущенном шансе на счастье? Пусть и такое нереальное. Я буду летать над облаками и крышами каждый день нашей с ним вечности. Даже если срок её — неделя...
— Почему не сказала, что девкой была? — смотрит на меня, все еще мокрый после душа. Стоит напротив кровати и в одних шортах, низко сидящих на талии, а по торсу стекают капли воды. — Я про то, что целкой ты была, почему не сказала?
— Не думаю, что об этом кричат. — Включаю ежика. — Да и по мне разве не видно, что я не особо пользовалась успехом у противоположного пола? Я не хотела никогда иметь огромный послужной список по этой части и всегда считала, что девушку это уж точно не красит.