К ЗВЕЗДАМ

Валеев Назар

Друзья очутились на большой смотровой площадке, на самой вершине горы, откуда открывался потрясающий вид на окрестности. Несмотря на ночное время суток, вековечный лес под горой освещался таинственным светом двух лун Омеры, а в кратере было отчетливо видно золоченую верхушку пирамиды. Маарв вызвал Арму и, сообщив ей координаты местонахождения, попросил подобрать их.

– Я знаю, где вы находитесь, – бодро ответила Арма, и уже на подходе.

– Следишь за нами, – криво усмехнулся Кейн, – Боишься, что мы потеряемся?

Неожиданно со стороны лестницы, ведущей на площадку, возникли два больших темных силуэта. Кейн интуитивно почувствовав опасность, повернулся к ним лицом, а вслед за ним обернулись и все остальные, тоже почувствовав

неладное. Вместо приветствия незнакомцы, одетые в тяжелые кожаные доспехи, какие обычно носили наемники, сходу открыли огонь из массивных лучевых пистолетов. Яркие вспышки выстрелов озарили площадку, и Кейн увидел грубые звериные лица нападающих, покрытые темной шерстью, и злые зеленые глаза, светившиеся звериной жестокостью и беспощадностью. Маарв успел активировать защитный экран, который принял на себя несколько выстрелов, а Драам, доставая оружие, замешкался, и один из выстрелов разорвался у него на груди, отбросив его к дальней стене, где он остался лежать неподвижно. Маарв захватил ближайшего к нему врага силовым полем своего щита, которое приподняло нападавшего над землей и, развернувшись, изо всех сил швырнул его с площадки в бездонную пропасть. Силовое поле по инерции протащило его далеко к барьеру площадки и он, едва не сорвавшись вслед за врагом, в последний момент ухватился обеими руками за парапет, повиснув над бездной. Джон, который был рядом, поспешил к нему на помощь, схватив его руки и не давая ему упасть, но его сил было явно недостаточно, чтобы затащить тяжеленного Маарва обратно. Второй нападавший, оставшись один на один с безоружным Кейном, издав хищный рык, уже поднял оружие, но выстрелить не успел. Позади него вспыхнул яркий свет и мощный вибрирующий звук двигателей зависшего в воздухе Армаона заставил врага обернуться. В следующую секунду тяжелый световой снаряд разнес его в клочья, разбросав синие куски останков по всему периметру, как следует обдав стоящего рядом Кейна.

– Черт возьми, Арма! – завопил ошарашенный Кейн, пытаясь протереть лицо руками, так как он практически ничего не видел, – Я же весь в этом… Да в чем же это я?! Крик о помощи Джона быстро привел его в себя и вдвоем они кое-как смогли втащить Маарва на площадку.

Арма, которая уже доставила Драама в специальной капсуле в медотсек, объявила, что тот жив, просто слегка обожжен в районе груди – его защитила пластина во внутреннем кармане, с которой тоже все в порядке – Драам, очнувшись, сразу про неё спросил вместо «здрасти».

– Кейн, тебя тут никто не обижал? – заботливым тоном мамы спросила Арма, – Беги скорее домой, я тебя отмою!

– Пойдем, любимец женщин, – в свою очередь по-отечески похлопав Кейна по плечу, сказал Джон, и тут же брезгливо отдернул руку, – Как следует помыть тебя точно не помешает, да побыстрее.

– И это вместо «спасибо» за то, что я принял на себя основной удар! – возмутился Кейн, – Могло и вас накрыть… этим самым.

Дождавшись, когда все зашли на корабль, Арма наглухо задраила люки и крейсер взмыл за облака.

XII

Солнце едва взошло, а Тадек был уже на ногах. Первый раз за долгое время он удивительным образом выспался. Сначала он даже не понял, в чем тут дело, но чуть позже, заваривая кофе на допотопной плите, до него вдруг дошло – в этот раз никто почему-то не шумел всю ночь напролет. Постоянный шум, крики и странные перемещения по ночам были здесь явлением обычным на протяжении всего времени, что ему приходилось ютиться в этом общежитии, регулярно просыпаясь от бесконечных разборок, криков пьяных соседей и их постоянных подозрительного вида гостей. Тадек отдернул выцветшую полосатую занавеску и открыл окно, впустив в комнату солнечный свет и свежий осенний воздух, с удовольствием позавтракав в тишине, которую нарушало лишь пение уличных птиц и звук редких автомобилей, которые проносились за окном. Все выходные он без устали и почти не отвлекаясь перерывами на еду корпел над важной статьей в

своей крохотной, заваленной книгами затхлой квартирке. И теперь, вдохнув полной грудью утреннюю свежесть, он пожалел, что не сходил вчера на пруд и не покормил лебедей. Да и давнишние друзья, которых он поневоле и к своему стыду, игнорировал уже которую неделю, звали его в их любимый бар выпить пинту-другую старого доброго эля.

Закончив университет, Тадек решил посвятить себя науке, попутно преподавая лингвистику и зарубежную литературу, и к своим тридцати двум годам уже получил степень профессора, кафедру в местном институте и малюсенькую квартиру в институтском общежитии, что по местным меркам, считалось изрядной роскошью. Как и большинство людей, целиком преданных науке, Тадек был немного рассеян, немного беззащитен и совершенно не подкован в плане жизненной мудрости, да и вообще был не очень-то приспособлен к суровым жизненным реалиям. Студенты любили этого слегка неуклюжего и неловкого на вид ученого, который никогда за словом в карман не лез и всегда забавно шутил, а коллеги уважали за профессионализм и порядочность. Он посмотрел на часы и, осознав, что уже вовсю опаздывает на лекцию, поспешно оделся, взял свой потертый портфель, сунул в карман плаща очки, намотал на шею шарф и вышел, закрыв за собой немного скрипящую дверь. Несмотря на то, что в подъезде горел свет, плотный холодный туман окутывал все помещение, сводя видимость практически к нулю.

– Боже, что же они там готовят, – подумал Тадек, – Сумасшедший дом, да и только!

Необычно тихий и немноголюдный для будничного утра парк, казалось, ещё не проснулся от сна. Легкая дымка стелилась по зеркальной глади озерной воды, по которой мирно плавали дикие утки, то и дело ныряя и выныривая, вызывая ровные круги на воде, на которых играли солнечные лучи и от этого немного рябило в глазах.

Тадек достал из кармана штанов большие круглые часы на цепочке, посмотрел на время и голосом кролика из сказки смешно заахал, – Ах, боже мой… Как же я опаздываю!

В институтском коридоре царила тишина. Видно, занятия уже начались, и Тадек виновато крался по свежевымытому полу вдоль стены на цыпочках, чтобы не дай бог не попасться на глаза злющей уборщице. Войдя в аудиторию, он с удивлением обнаружил лишь несколько человек, лениво восседавших в полудреме на задних рядах.

– А где же все остальные? У нас что, какие-то изменения в расписании? – с недоумением спросил он.

– Наверное, все в большом холле, – ответил самый пухлый из студентов, с усилием оторвав голову от парты, – Новости смотрят.

– Какие новости могут быть в понедельник?! – немного выходя из себя, пробормотал Тадек, – Хотя по понедельникам обычно все в разной степени чудят…

Он поднялся в большой холл, где висела большая информационная панель, по которой шли последние новости. Зал был основательно забит студентами, которые сидели, стояли и даже лежали на подоконниках, но несмотря на это, стояла гробовая тишина, которой позавидовал бы любой даже самый заправский лектор. Недалеко от себя Тадек увидел знакомую полированную голову декана Мартина, который так же внимательно и задумчиво слушал диктора. Он был лысым, со слегка загорелым лицом, среднего возраста и очень похож на Шалтай-Болтая с красивым малиновым галстуком в толстую полоску.

– А что случилось? – шепотом спросил у него Тадек, надев только что протертые носовым платком очки, – Как будто прям война!

– Вы что, ничего не слышали?! – в свою очередь полуудивленно, полувопросительно воскликнул декан. – Второй день уже по всему свету исчезают люди – буквально просто испаряются! В основном это заметно по всякого рода исправительным заведениям, но в некоторых странах внезапно исчезли целые правительства, можете себе представить! Знатный бардак намечается.

– Однако же, странная на первый взгляд просматривается аналогия, вам не кажется? – ответил Тадек, – Неужто Создатель вспомнил про плоды творения своего и решил навести порядок?