Кабульский трафик
Шрифт:
До двух часов пополудни Иван занимался в тренажерном зале.
Вернувшись к себе в апартаменты – как быстро человек привыкает к хорошему! – принял душ и некоторое время провел в кресле, листая журналы и газеты (международная пресса – недельной давности), потом переоделся в шорты и майку без рукавов, надел шлепанцы. Форма одежды – вольная; пожалуй, даже пляжная. Он в первый же день поинтересовался у Юсуфа, каковы здесь порядки и нужно ли соблюдать определенный дресс-код. «Мажордом» успокоил гостя: ходите, в чем вам удобно. Шкаф-купе в его апартаментах полон мужской одежды: от нижнего белья до костюмов. Есть из чего выбрать; да и размер, случайно или нет, оказался в аккурат его, Козака.
Прихватив гитару и томик стихов Киплинга (который он нашел здесь же, в антикварного вида книжном шкафу), Иван отправился на «пляж». Но до застекленной галереи, находящейся в левом крыле здания, он не дошел. Навстречу ему по лестнице поднимались двое: Юсуф и какая-то особа в черном мусульманском одеянии. Причем это была, кажется, та самая девушка, которую он мельком видел из окна, когда она усаживалась в подкативший к вилле бронированный «Мерседес»...
Иван остановился. И даже чуть посторонился; отступил к стене, пропуская поднимающихся по мраморным ступеням людей. Ему, конечно, было интересно, кто эта особа, что прячет свое лицо и формы под глухими одеяниями. Что она делает на вилле, кем приходится хозяину и почему ее здесь не было последние семь суток...
Но, учитывая местные обычаи, не то что задавать подобные вопросы, но и смотреть в ее сторону – не полагалось.
Он ожидал, что Юсуф и его спутница – а она, похоже, только что приехала на виллу – молча прошествуют в известном им направлении. И что девушка, как предписано, проскользнет мимо чужака, бессловесно, потупив взгляд, тем более, что на том из одежды лишь шорты да майка без рукавов.
Но случилось неожиданное. Девушка, она была почти одного роста с Козаком, остановилась напротив чужестранца. Ее руки, затянутые в тончайшую лайку, неспешно развязали нетугой узел хиджаба. Одна сняла платок, но лицо ее все еще было закрыто. Через прорезь никаба на него смотрели с интересом и испытующе милые зеленые глаза.
– Hi! – послышался голос, от которого у него вдруг пошли мурашки по коже. – My name is... [16]
Козак чуть подался вперед. У него в голове возникла совершенно безумная мысль. А вдруг... вдруг!.. перед ним – Анна!
– Меня зовут Жанна. А вас, как я поняла, Ivan?
Она неспешно стащила лайковую перчатку и подала руку Козаку.
– Рада с вами познакомиться, Ivan. Извините за внешний вид. Я с дороги и еще не успела переодеться. По этой же причине не снимаю пока никаб.
16
Привет! Меня зовут… (англ.).
Иван осторожно пожал узкую прохладную ладонь. Эта женщина, кто бы она ни была, окружена облачком тончайших запахов: смешанный аромат ягод, кофе, сандала и еще чего-то приятного для осязания.
– Вы меня тоже извините... за мой внешний вид.
Эта особа несколько секунд довольно бесцеремонно разглядывала стоящего перед ней мужчину.
– Определенно, выглядите вы много лучше, чем неделю назад... Вы, как я понимаю, в бассейн?
– Да... таковы были мои планы.
– Дождитесь там меня! Я переоденусь и тоже спущусь в галерею.
– Хорошо, Жанна. Конечно, дождусь. Рад знакомству.
– Ну вот и договорились. – Она посмотрела на «мажордома». – Юсуф, спасибо, золотой мой! Дальше я уже сама.
Мимо них, подымаясь по лестнице, прошел второй служащий. Парень нес багаж дамы. На левом плече – на ремне – средних размеров дорожная сумка Луи Вьюиттон. В обеих руках по чемодану производства той же всемирно известной французской фирмы.
Дама в мусульманском наряде еще раз стрельнула глазами в Козака через узкую щель никаба. Затем, развернувшись, цокая каблучками, направилась по коридору в апартаменты, расположенные напротив «номера» Козака.
Иван слегка кивнул Юсуфу. Он собрался было спуститься по лестнице на второй этаж, но «мажордом» вдруг остановил его жестом.
– Уважаемый Иванджон, позвольте задать вопрос?
– Конечно, Юсуф. Спрашивайте.
– Какие у вас есть пожелания... касательно меню на этот вечер?
– Меню? – Иван удивленно уставился на «мажордома». – На этот вечер?
– Да. Ведь сегодня праздник... как я понимаю?
– Праздник?
Юсуф улыбнулся кончиком губ.
– У нас здесь, вообще-то, не принято праздновать Новый год. Но вы наш гость! А пожелания гостя для нас – закон.
Иван только сейчас сообразил, о чем идет речь. Ну да, точно! Ведь сегодня... тридцать первое декабря! Миллионы людей готовятся отпраздновать наступление Нового года. Наряженная елочка, Санта Клаус или Дед Мороз, в зависимости от страны и обычаев; салат оливье, шампанское, конфетти, бенгальские огни… Неужели это все существует: и новогодние праздники, и залитая электрическими огнями Москва, и мирная жизнь с ее простыми, в сущности, заботами и радостями? Да, судя по собственным воспоминаниям, существует, но где-то в другой жизни, в параллельном измерении, на другой планете...
– Мы накроем поздний ужин в столовой, – сказал после паузы Юсуф. – В одиннадцать вечера по местному времени, если не возражаете.
– Какие могут быть возражения, Юсуф? Но...
– Если у уважаемого гостя праздник, для нас это тоже – большое событие.
– Я не хочу никого обременять. К тому же, такого рода праздники не отмечают в одиночестве...
Иван, хотя и вынужден был импровизировать, не случайно воткнул в их диалог фразу про одиночество... Вдруг «мажордом» проколется? И что-то скажет о только что приехавшей на виллу женщине?
Юсуф удивленно вскинул правую бровь.
– Может, вас чем-то не устраивает хонум? Достаточно одного вашего слова...
«Следи за базаром, – подумал про себя и о себе же Иван. – А то из-за тебя девчонку накажут...»
– Нет, нет, меня все устраивает. Решительно все. Но насколько мне известны традиции...
Он не закончил фразу, но «мажордом» его прекрасно понял.
– Хонум не будет праздновать с вами за столом. Но она, пока вы у нас в гостях, в полном вашем распоряжении.