Кабульский трафик
Шрифт:
Жанна надела халатик прямое на мокрое тело. Улыбнулась белозубо, проворковала:
– Продолжим как-нибудь в следующий раз. Завтрак на столе. Пока, Ivan.
Жанна, гражданка Франции, дважды успевшая побывать замужем, ныне вдова, свободная женщина, после утреннего визита к Козаку отправилась к себе и проспала еще около трех часов.
В ее возрасте надо было следить за распорядком дня. Соблюдать диету. Высыпаться как следует. Держать себя в тонусе, заниматься собой неустанно. И еще – это главное – держаться за счет или природных и приобретенных неустанными заботами данных, или же сметки, ума, женской хитрости рядом с мужчинами, которые могут позаботиться о ней, продвинуть ее саму поближе к солнцу. На место, за которое ведется неустанно жестокая конкурентная борьба.
Проснувшись незадолго до полудня, она позавтракала фруктовым
В Кабуле не так много мест, где надежно работает Интернет. Но в особняке Фархода Шерали, находящемся под присмотром его племянника Юсуфа, занимавшегося сначала под руководством репетиторов в Великобритании, чтобы наверстать упущенное в детстве, а затем закончившего один из английских колледжей, все функционирует надежно, как швейцарские часы.
Жанна первым делом открыла почту. Вошла в ящик Ивана Козака-Козакова, пароль от которого ей сообщил Доккинз. Она мониторила переписку четы Козаковых по поручению Ричарда последние пять недель.
Переписка эта, надо сказать, напоминает дорогу с односторонним движением. Анна Козакова пишет по одному, иногда по два письма ежедневно. А вот от мужа, отправившегося еще в августе прошлого года работать по контракту, сотрудника международной охранной фирмы AGSM, Анна Алексеевна писем не получает. Совсем. Ни одного.
Тем не менее, Козакова продолжает писать. Упорно. Каждый день. Русская женщина. Поистине – «умом не понять»...
Так и есть – новое письмо! Отправлено оно Козаковой – или все же не самой Анной? – как раз в момент, когда Жанна навестила ее муженька в туалетной комнате этого шикарного особняка. Около восьми утра.
Прочла текст – запоминая.
Ваня, здравствуй, родной!
Порадовал и обнадежил ты меня «эсэмэской», полученной 1-го января. А теперь опять тишина... Не знаю, что и думать. Я понимаю, что у тебя какие-то ограничения в плане переписки. И предполагаю, что это связано с твоей нынешней работой. Как я поняла из твоего SMS-сообщения, ты читаешь мои письма. Просто гора с плеч...
Ведь это значит, что ты в курсе происходящего, что ты понимаешь, какие перспективы открываются. И осознаешь, что нельзя упускать такие шансы.
Вчера встречалась в ресторане с двумя нашими коллегами. С В-евым и с Н-ским. Думаю, ты понял, о ком я. Посидели, поговорили. Я тебе уже писала раньше, что дела у меня пошли на поправку. Всех, кого выперли или заставили писать «по собственному» прошлым летом, на кого позаводили уголовные дела, всех, кто этого хотел, вернули в Службу. Наши знакомые получили новые назначения, пошли на повышение. В общем, вся наша команда сейчас на коне. Вот что значит связи... Чуть не в один день все переменилось, Иван. Ну а наш общий знакомый Виктор так поднялся... Нет слов.
Если уж речь зашла о В.М.А. Я тебе писала в одном из прежних посланий, что он здорово мне помог, заступился за меня. Лично приехал в Б-од, представляешь?! Они построили там местных! Вернешься, расскажу подробности.
Проживаю пока у Виктора, в его новой квартире в комплексе «Алые паруса» (она пустовала). Ты бы видел... чисто дворец. Сейчас подыскиваем квартиру. В связи с этим хочу спросить про те 250.000 долларов, что ты мне переслал. Я, правда, немного из них уже потратила, но не более десяти тысяч. Могу ли я воспользоваться этой суммой для приобретения жилья, Ваня? Если продать нашу белгородскую квартиру и добавить тысяч двести зеленью, можно купить хорошее жилье: коттедж или даунтаун. Да хоть и квартиру, хотя сам понимаешь, какие в Москве цены на недвижимость. Или лучше обождать, когда ты вернешься?
Виктор сказал, что поможет с кредитом. Он сам завел этот разговор. Не знаю, что и делать. Жить мне в этой его огромной квартире сколь-нибудь долго как-то неловко...
Мы ездили на Новый год в Париж, я тебе уже писала. Виктор с кем-то встречался. Было довольно мило. Позавчера он спрашивал меня о тебе, интересовался, есть ли какие-нибудь новости. Я сказала, что все по-прежнему, но что ты в курсе и вероятно вот-вот или сам приедешь, или свяжешься.
Иван, не знаю уже, какой тебе знак подать, чтобы ты меня понял.
Для тебя держат место, которому в этом мире несказанно обрадовался бы каждый. Не могу в письме всего обрисовать, но перспективы такие, что просто дух захватывает. Это все то, о чем мы мечтали, помноженное на десять. Да еще и, считай, на блюдечке с золотой каемочкой! Судьба улыбнулась нам, милый! Но Виктор не сможет бесконечно долго держать то место, которое планировалось для тебя. Поэтому очень тебя прошу, возвращайся! Или хотя бы сообщи о своих ближайших планах.
Ты умничка, ты настоящий мужик, я в тебя по-прежнему верю. Но то, что ты все еще не в Москве, хотя я и писала тебе, бросай на фиг свой контракт, это уже сильно тревожит. Не будь идиотом, не упусти такой шанс!
P.S. Виктор ко мне, кажется, неровно дышит. Ты знаешь, он одно время за мной ухаживал. Но я выбрала тебя. Не знаю, как долго будет держаться женская крепость.
Шучу, шучу... Возвращайся скорей! Или позвони!! Целую везде, твоя А.К.
Пальцы Жанны порхали по клавиатуре, подобно легким блестящим бабочкам. Она перевела письмо на английский, сохранила электронную копию в запароленной папке. Мягко заурчал принтер. Она взяла отпечатанное на двух листах письмо. Перечла еще раз внимательно, запоминая каждую строчку, каждое слово (теперь еще и на английском). Встала, подошла к минибару. Нажала на скрытую кнопку. Одна из панелей, инкрустированных, как и стол, арабской вязью, мягко, бесшумно отошла в сторону, обнажив вмонтированный в стену сейф. Набрала пятизначный код. Раздался мягкий щелчок...
Жанна извлекла из внутренностей небольшого сейфа кожаную папку. Она была довольно пухлой; в ней хранились отпечатанные в единственном экземпляре письма, отосланные по электронной почте, Анной Козаковой своему благоверному. У Жанны превосходная память. Она помнит содержание всех этих посланий наизусть, начиная с первого, которое ей довелось переводить для Ричарда: «Ваня, зачем ты звал меня в Киев? Я так ничего и не поняла! Ожидала, что мы с тобой увидимся в аэропорту Борисполя... Вернулась в Белгород, буду ждать от тебя новостей...», и заканчивая тем письмом, которое она только что перевела на английский.
Жанна положила письмо в папку, заперла ее в сейф.
В дверь постучались. Не успела она отозваться – как дверь открылась и в гостевые апартаменты вошел Доккинз.
– Hi, Jeanne!
– Hi! Я думала, вы с Фарходом не скоро вернетесь, Ричи.
– Я тебе уже так надоел? – Доккинз ухмыльнулся краешком губ.
– Ну что ты, дорогой, – женщина коротко поцеловала его в губы. – Занятие у меня только одно: быть у тебя в услужении, подобно восточной женщине.
Американец подошел к минибару; достал початую бутылку «Чивас Ригал». Плеснул себе виски в стакан. Бросил пару кубиков льда. Слегка поболтал стаканом в воздухе. Продегустировав молт, поинтересовался:
– Как дела? Удалось ли тебе соблазнить нашего общего друга? Говорят, он местную хонум за все это время так и не оприходовал. Брезгует, что ли?
– Но ты ведь тоже к этой девушке и пальцем не прикоснулся! – Жанна пожала плечами. – Может быть, он, как и ты, с предубеждением относится к восточным женшинам... Ты же их считаешь «зверушками»?
– У меня есть ты, Жанна! – Американец потрепал ее по подбородку. – Зачем мне сдались эти таджички или дочери диких кочевников?
– Ну да, ну да, – женщина иронично улыбнулась. – Кроме меня, Ричи, у тебя есть еще две или три пышногрудые блондинки... Ты ведь любишь именно такой типаж.
– Могу себе позволить. Ну и что? Так ты переспала с этим русским парнем?
– Странно, что тебя это интересует... Можешь узнать у Юсуфа. Здесь везде телекамеры. Уверена, он в курсе всего, что происходит на этой вилле.
– Ладно, оставим эти глупости. Почту проверяла?
– Да. Ему пришло еще одно письмо. Я его уже перевела и отпечатала.
– Давай сюда папку! Заодно хочу и некоторые другие письма перечитать!
Доккинз устроился в кресле и принялся перечитывать чужую почту, которую специально для него переводила с русского на английский его симпатичная помощница. Жанна уселась на краешек стола, не обращая внимание на то, что ее пятая точка соседствует с выгравированными на столешнице и позолоченными мастерами позапрошлого века изречениями из великой Книги.
Американец перечел свежее письмо, отправленное только сегодня утром. Задумчиво покачал головой, думая о чем-то своем. Все с тем же задумчивым видом погладил гладкую женскую коленку. Потом запустил руку еще дальше, еще глубже под короткий атласный халатик...
– О-о! – пробормотал он. – Так на тебе ничего нет?
– А это что, плохо?
– Отлично! Предстоит пара-тройка сложных деньков. Так что разрядиться сейчас – самое то!
Жанна достала из верхнего ящичка стола презерватив. Мастера, изготавливавшие этот стол для какого-нибудь шейха, визиря или иного знатного и ученого человека, вряд ли догадывались, какие интересные штучки будут храниться в его ящичках.