Кадиллак-Бич
Шрифт:
Серджо наклонился влево.
— Навсегда запомни, Малыш Серж. Сейчас ты увидишь человека, которого заслуженно зовут Великий.
— Когда отсюда начали вести передачи? — спросил Томми. — Я ничего об этом не читал.
— Два месяца назад, — ответил Серджо. — Он выкрутил руки каналу. Пришлось перевести все производство компании на его личные рельсы.
— Почему?
— Зимний гольф.
Малыш Серж попытался ускользнуть и начал съезжать с кресла на пол. Серджо протянул было руку, чтобы схватить мальчишку, но тот успел улизнуть. Нырнул под переднее кресло и пополз дальше, достать его уже не представлялось возможным.
— Может, поймаем? — спросил Морт.
— Сам вернется. Ему просто нужно сжечь энергию. Чи-Чи почесал в затылке и повернулся к Лу.
— Зачем ты позвала нас сюда? Предупредить Макко я могла бы и без нас.
— Заткнись, — сказала Лу. — Мы встречаемся по другому поводу. Я выбрала это место, потому что нам нужно поговорить.
Занавес открылся. Раздался голос конферансье: «Из Майами-Бич, мировой столицы солнца и веселья — „Шоу Джеки Глисона!“».
Банда заметила беспокойство в рядах, где Малыш Серж уже полировал ноги посетителей. Волнение нарастало и постепенно приближалось.
— Попробуйте схватить его, когда будет пролезать мимо, — попросил Серджо.
Парни нагнулись, но Малыш Серж оказался слишком резвым. Серджо успокоил их:
— Скоро вернется… Смотрите! Танцевальная группа Джун Тейлор.
— О чем же нам нужно поговорить? — поинтересовался Чи-Чи.
— Мы будем расширять дело.
— Расширять? — засмеялся Чи-Чи. — Совсем ни к чему. Я не знаю, что делать с теми деньгами, которые вы уже…
Лу сбила с его головы шляпу.
— Заткнись! Разговаривать будем не здесь!
В конце шоу артисты вышли на поклон, а Малыш Серж вернулся на свое место. Глисон вышел к краю сцены и распростер руки:
— Аудитория Майами-Бич — величайшая в мире!
— Как мило, — пробурчал Чи-Чи, вставая и поправляя смятую соломенную шляпу. Парни направились к выходу из театра, дебатируя достоинства нового состава по сравнению с недооцененным, но сделавшим так много для шоу Артом Карни [45] .
45
Арт Карни (Arthur William Matthew Carney; 1918–2003) — американский актер кино, театра, телевидения и радио. Сыграл сантехника Эдда Нортона, соперника Ральфа Крамдена, в фильме «Новобрачные».
Лу шагала впереди. На стоянке она остановилась и повернулась к ним лицом.
— В пятницу намечается работа.
— С каких это пор у нас появилась работа?
— С сегодняшнего дня, — отрезала Лу. — Я знаю одного скупщика краденого. Он занимается какими-то камнями. Где-то заварилась каша, и он взял предварительный заказ. Но камни будут у него всего в течение шести часов.
— Откуда ты знаешь? — спросил Лунный Пес.
— Он сам сказал.
— Зачем?
Чи-Чи вставил в зубы новую зубочистку.
— А ты сам как думаешь?
Шляпа снова слетела.
— Заткнитесь все! Встречаемся в семь у Джейка, и вы пойдете за мной туда, где мы с ним договорились выпить по стаканчику.
— И камни будут у него?
— Хочет произвести на меня впечатление, — заявила Лу, прикуривая сигарету от деревянной спички. — Я сказала, что горячий лед заводит меня.
— Даже не знаю… — засомневался Морт.
— Очень простое ограбление. Вероятно, нам даже не придется доставать стволы.
Глава 35
Пять утра. Лимузин ехал по безмолвным и пустым улицам, по радио Ван Моррисон пел «Ночной танец». Свет фар отражался от влажного и черного асфальта. Перед библиотекой пьяница на велосипеде врезался в мусорный бак. Вдалеке мерцали отблески небольшого пожара. Луч полицейского вертолета скользил по пляжу. Серж остановился на Семнадцатой.
Ленни остался единственным бодрствующим пассажиром. Они вышли из машины и двинулись по лужайке. Ленни достал из-за уха косяк.
— Ты уверен, что вообще до чего-то докопаешься в своем расследовании?
— Люди стреляют в нас, и это хороший знак, — ответил Серж, просматривая свои записи. — Подождем до рассвета, и вперед к Чи-Чи.
— Зачем же мы остановились здесь?
— Нужно провести большое стратегическое совещание. Генеральный план набирает обороты. События начнут разворачиваться в высшей степени стремительно и настолько сложно, что на поверхности все покажется совершенно бессмысленным.
— В противоположность тому, что мы имели до сих пор?
— Именно.
Серж остановился перед проволочной скульптурой, изображавшей Ральфа Крамдена. Достал фотоаппарат. Ленни поднял глаза на темный шатер: «Театр Джеки Глисона».
Серж снова сунул аппарат в карман.
— Мне потребуется все твое внимание, потому что дело осложняется.
Он обернулся по сторонам, потом стал шептать Ленни на ухо. Через десять минут они устроили перерыв.
— Я не хочу оскорбить твоих чувств, — проговорил Ленни, — но звучит как-то хаотично.
— Так именно оно и должно звучать. Математики выяснили, что в хаосе существует определенный порядок. И я решил воспользоваться этим обстоятельством.
Он показал Ленни страницу записей, испещренную алгебраическими и инженерными символами.
— И что это значит? — спросил Ленни, показывая пальцем на одну из частей страницы.
— Страшная сила фрактальной геометрии. От нее зависит наша жизнь.
Ленни щелкнул зажигалкой, но получил только искры.
— Я никогда особо не ладил с цифрами.