Кадота: Остров отверженных
Шрифт:
Останавливаюсь, захваченная блеском пота на его благородном лице. Протягиваю руку, чтобы смахнуть капли.
Наши глаза столкнулись в невысказанном понимании – связь была слишком глубокой, чтобы говорить что-либо, – и я отвела взгляд.
Пронзительный крик Тани разрушил момент, привлекая наше внимание к ее перекошенному от ужаса лицу и пальцу, указывающему вперед.
Проследив за ее движением, я оказалась перед пронзительными глазами белой пумы – хищника, затаившегося в безмолвии и приготовившегося нанести удар.
Страх охватил ледяными тисками, обездвиживая, пока зверь подбирался, напрягая мускулы для неминуемой атаки.
Зоран бросился в действие с быстротой, не соответствующей человеческим возможностям. Его срочный приказ пронзил воздух, призывая нас укрыться в траншее.
Таня, оцепеневшая от ужаса, замешкалась, пока крепкая хватка Зора не заставила ее двигаться. Я бежала за ними. Ветер завывал в ушах, песок под ногами вибрировал, а адреналин пропитал сам воздух, которым мы дышали.
Как только мы сгрудились в траншее, над нами пронеслась огромная тень – зверь. Если одичавшая от голода пума могла вызвать страх, то эта тварь внушала первобытный ужас.
Взглянув на ребят, я поняла, что они понятия не имеют, что делать дальше.
С упрямством, закалившим мой взгляд, я отстегнула кинжал от пояса – подарок отца на мой двадцатый день рождения, – его холодная сталь стала для меня чем-то родным.
– Пожелайте мне удачи, – прошептала я.
Пронзительный взгляд Зорана столкнулся с моим. Его голос прорезал напряженную тишину: – Ты с ума сошла, Дара?!! Это слишком опасно!!
Я крепче сжала оружие, черпая силы в его знакомости.
– У меня достаточно опыта, Зор. Тебе нужно сопроводить Таню в деревню.
– Но!…
– Зор, я справлюсь! Идите в Зету и предупредите старших охотников! Скорей!
С тяжелым сердцем, Зоран неохотно согласился, взяв на себя ответственность за возвращение Тани в деревню. Его исчезающая фигура, отягощенная тревогой и срочностью, задержалась на периферии моего сознания.
Оставшись одна, я заставила себя собраться, подавляя страх, который грозил поглотить волю. В голове звучало обещание, данное Зору, – клятва вернуться домой. Я должна доказать. Себе и Зете. Я не дефектная. Я охотница. Нужная. Способная.
Время, столь неуловимое понятие, казалось, распадалось на песчинки под палящим взглядом солнца.
Внезапный шорох на краю траншеи нарушил тишину, выводя меня из ожидания. Чувства обострились до предела, сердце ускорило ритм.
И тут, управляемый невидимой рукой, появился хищник – жилистая пума, в которой безошибочно угадывались первозданная сила и хищная изящность. Солнце отражалось от ее гладкого меха, а зрачки следили за мной с безошибочной точностью.
Я двинулась с быстротой, порожденной отчаянием, едва уклонившись от резкого выпада животного, когти которого пронзили воздух там, где я находилась несколько мгновений назад.
Судьба улыбнулась мне, поставив в выгодную позицию позади пумы. Узкие границы траншеи сдерживали движения громадного зверя. Мне это было на руку.
Решительным взмахом клинок нашел свою цель, погрузившись в боковую плоть существа.
Оглушительный рев разорвал округу. Я судорожно зажмурилась от этого звука, мое собственное сердце отозвалось болезненным скрипом.
Решаю не пускать кровь животного дальше – не прокручивать лезвие в ране. Смерть не была моей целью – отпугивание было. И в ответ на мою невысказанную просьбу раненый зверь бросился бежать.
Как только я доставил Таню на базу охотников, какофония деревенских окутала ее сочувствием. Девчонка впала в истерику, симулируя боль в грандиозном представлении, которое не вызвало у меня ничего, кроме недоумения. Даже для обычных выходок Тани эта была чересчур омерзительна. Точное местонахождение Дары не было известно, а время превращалось в противника. Надо было торопиться, известить ее родных, привлечь охотников к поисково-спасательной операции.
– Зор… Ты уже уходишь? Может… останешься? – робкая мольба девушки остановила меня. – Я чувствую себя лучше в твоем присутствии. Правда.
С тяжелым вздохом замечаю слезы в ее глазах.
– Нет. Не могу. Прости.
Осторожно высвободившись из ее хватки, я отвожу взгляд от ее умоляющих глаз. Не оглядываясь больше, спешу в деревню.
Знакомые очертания дома Дары встретили меня, как бастион передышки среди удушающей суматохи.
Пройдя по темному коридору прихожей, я остановился перед дверью в гостиную. Сквозь приоткрытый проем до меня донеслось тихое бормотание.
– …Я понимаю отца Харитона. Но Дара… она не сможет понести бремя замужества. Она еще слишком молода. Ее разум еще не оправился от…всего. Мы должны оградить ее от моральных нагрузок хотя бы еще на пару лет, чтобы она не лишилась очередных воспоминаний.
– Но, Рахим, – тихо вмешалась госпожа Елена. – Рано или поздно…