Кафедра странников
Шрифт:
— Ты молодец, Матвей. Все получилось как надо.
— А как сыграл Андрей! — Матвей ткнул студента в бок. — Блеск!! Лорды следили за ним раскрыв рты! Я так смеялся.
Они были похожи. Не просто похожи — одинаковы. «Крестьянин» и студент. Светловолосые, лобастые, сероглазые и с тонкими носами. Близнецы. Только вот геомантом был не студент.
— Я боялся, что таты заметят твои манипуляции, — признался Мельников.
— Мы же договорились двигать бумажник, — пожал плечами Матвей. — Я все подготовил заранее, оставалось несколько штрихов: нарисовать пару линий на бумаге, бросить под стол вилку… — Он весело посмотрел на брата. — Разлить на пол красное вино…
— Молодец! — раскрасневшийся от чая профессор довольно покачал головой.
— Прекрасно, что первый опыт общения с божественными лордами оказался столь удачным, — суховато бросил щеголь. — Теперь я хотел бы узнать: был ли толк от маскарада? Андрей, таты говорили о чем-нибудь на своем языке?
Студент торопливо кивнул:
— Да.
Для высшего московского общества щеголь был Николаем Михайловичем, графом Спицыным, владельцем богатейших угодий в Саратове и Малороссии, гулякой, повесой, завзятым театралом и бретером, героем русско-японской войны, вышедшим в отставку по ранению. Для профессора и Близнецов он был Хранителем Черной Книги, великим магом, которому доверено беречь главное сокровище челов.
— О чем они говорили?
Маскарад, о котором упомянул граф, заключался в том, что место настоящего геоманта Матвея занял его брат, Андрей, врожденные способности которого позволяли ему говорить на любом языке едва ли не после двух-трех услышанных предложений. Каждый из Близнецов мог похвастаться уникальными способностями.
— Толстый сказал, чтобы Нур не особо откровенничал с нами. Карлик заявил, что это не важно, мы никому ничего не расскажем. — Андрей прикрыл глаза. — Потом они начали спорить, почему мы не рассказали им о способе направления дальнего перехода. Толстый не верит, что мы знаем, как правильно накинуть Большую Дорогу на выбранный мир, боится, что весь наш рассказ — блеф. Мелкий сказал: «Даже если у челов нет надежного способа навигации, это не беда. Главное для нас — понять принцип, все остальное придумаем сами».
— Они вас обманут, — негромко произнес граф.
— Не привезут Трон? — встрепенулся Мельников.
— Думаю — привезут, — покачал головой Спицын. — Они привезут Источник, окончательно войдут к вам в доверие, дождутся, пока вокруг Трона не соберется вся Кафедра, и перебьют всех, кроме профессора и Матвея. Из вас они вытянут всю информацию о способе дальнего перехода — а допрашивать таты умеют — и тоже убьют. — Щеголь помолчал. — Я бы поступил именно так.
— Но для чего? — Голос Близнеца слегка дрожал. — Зачем нас убивать? Мы же готовы честно поделиться информацией!
— Во-первых, работающий Источник, — объяснил граф. — Теоретически у лордов хватит сил, чтобы закрыть его от Великих Домов, а если нет? Включенный на полную мощность Трон наблюдатели засекут даже на другой стороне земного шара. И туда сразу же прыгнет боевой отряд. Не думаю, что божественные лорды готовы потерять Источник только ради того, чтобы дать возможность группе челов совершить увлекательное путешествие во Внешние миры.
Спицын помолчал, брезгливо усмехнулся, глядя, как половой выставляет из трактира пьяного, и продолжил:
— И второе, самое главное, — факт открытия Большой Дороги не замаскировать никаким лордам. Какой бы технологией вы ни пользовались, прорубив стены мира, вы внесете хаос в магические поля. Возмущение почувствуют все сильные маги. И Великие Дома поймут, что кто-то нашел Путь. Зачем это татам? Им нужно спокойно разобраться в ваших записях, оптимизировать разработанный аркан, адаптировать его для своих ублюдков и спокойно скрыться. Вот так, мои дорогие ученые друзья. — Холодный взгляд гуляки, повесы и театрала безжалостно скользнул по поникшим собеседникам. — Вот вам две причины, каждой из которых вполне достаточно, чтобы покончить с вами.
Спицын взялся за чашку с чаем, с омерзением принюхался и вернул ее на стол. За все время пребывания в трактире он не притронулся ни к одному блюду и так и не снял перчаток.
— Но нам нужен Трон, — тихо проронил Мельников. — Без него мы не справимся.
Близнецы оглушенно молчали.
— Какие же вы простые, — посетовал граф. — Разве я сказал, что вы его не получите?
— Но если лорды хотят нас убить…
— Боже мой, — герой русско-японской войны потер висок с таким видом, что еще одно слово профессора, и его несчастная голова разорвется, — Профессор, хотят они нас убить или нет, это дело десятое. Мы знаем, что они собираются нас обмануть, а значит…
— Должны обмануть их первыми, — закончил Андрей. Спицын окинул смышленого Близнеца высокомерным и крайне уничижительным взглядом, давая понять, что невоспитанность юноши уравнивает его в правах со снующими вдоль плинтуса тараканами. И только после того, как студент залился краской стыда, Хранитель поинтересовался:
— Я слышал, вы сын купца?
Андрей сглотнул и молча кивнул.
— Вы мне нравитесь, молодой человек, — неожиданно смилостивился граф. — Действительно нравитесь. Есть в вас понимание жизни.
Москва, 1908 год
Два дня спустя
Они встретились в доме действительного тайного советника Эймана, и каждый из них приложил массу усилий, чтобы оказаться в этом месте незамеченным. Сантьягу привели осы, выдающиеся знатоки московского Лабиринта. Привели старинными подземными ходами, один из которых заканчивался аккурат в подвале Эймана. Помимо этого, комиссара прикрывали два советника Темного Двора, благодаря чему никто в Тайном Городе не догадывался о местонахождении Сантьяги. Собеседник нава, невысокий, но плечистый чел, прибыл в дом тайного советника в закрытой карете, а все его знакомые и друзья были уверены, что он находится у родственников в Троице. Усилия не пропали даром: никто, включая хозяина дома, которого попросили о небольшой услуге третьи лица, не знал, что за гости заняли одну из удаленных комнатушек.
Меры предосторожности были вполне оправданны. Получив доклад аналитиков о том, что Кафедра стоит на пороге важного открытия, Сантьяга принялся методично искать ходы к соратникам Мельникова. С одной стороны, он не должен был вызвать подозрения людов, ибо по давней договоренности все человские работы, так или иначе затрагивающие интересы Тайного Города, должны были в первую очередь попадать в Зеленый Дом. С другой стороны, комиссар боялся спугнуть Кафедру, опасаясь, что, почувствовав внимание Великих Домов, профессор прекратит исследования и уничтожит наработанный материал. Сантьяга действовал осторожно, тщательно изучая ситуацию, взвешивая каждый шаг и терпеливо, очень медленно приближаясь к жертве на расстояние удара. Согласившийся на встречу чел стал еще одним звеном в цепи маленьких удач нава, еще одним кирпичиком, из которых комиссар собирался сложить башню окончательной победы.