Каин и Авель
Шрифт:
– Ну и как я теперь найду ему замену за такой короткий срок? – жаловался менеджер.
Мясник не мог предложить ему никаких вариантов решения. А Авель мог. Он надел свой единственный костюм, прошёл сорок семь кварталов и получил работу.
Поселившись в «Плазе», он записался на вечерние курсы английского языка в Колумбийском университете и упорно работал каждый вечер, держа в одной руке раскрытый словарь, в другой – перо. По утрам, в перерыве между подачей завтраков и сервировкой обедов, он переписывал статьи из «Нью-Йорк Таймс», проверяя каждое незнакомое слово по словарю Вебстера, купленному в букинистическом магазине.
В
Преподаватель Авеля в Колумбийском университете был так поражён его усердием и успехами, что посоветовал ему записаться на другие вечерние курсы, которые могли бы стать первой ступенькой для получения степени бакалавра. Теперь в свободное время Авель читал не учебники английского, а книги по экономике, и вместо «Нью-Йорк Таймс» – «Уолл-стрит Джорнел». Новый мир увлёк его целиком, и он потерял контакты со своими первыми польскими друзьями в Америке, за исключением Джорджа.
Обслуживая столики в «Дубовом зале», он всегда присматривался к знатным гостям – Бэйкерам, Уитни, Морганам и Фелпсам – и пытался понять, почему все богачи – такие разные. Томимый желанием обрести новое знание, он читал Менкена, Скотта Фитцджеральда, Синклера Льюиса и Теодора Драйзера. Он изучал «Нью-Йорк Таймс», пока другие официанты читали «Миррор», и «Уолл-стрит Джорнел», пока остальные дремали. Он не знал, куда приведут его эти новые знания, но никогда не ставил под сомнение слова барона о том, что ничто не может заменить хорошего образования.
В один из четвергов августа 1926 года – он хорошо помнил этот день, так как именно тогда умер Рудольф Валентине и многие дамы, посещавшие магазины на Пятой авеню, надели траур, – Авель, как обычно, обслуживал один из столиков в углу. Столики в углу всегда резервировались для магнатов бизнеса, которые принимали пищу в приватной обстановке, чтобы оградить себя от любопытных ушей. Авелю нравилось их обслуживать, поскольку было время роста деловой активности и он часто получал инсайдерскую информацию, подслушивая обрывки разговора. После трапезы – если устраивавший её был владельцем банка или крупной холдинговой компании, – Авель просматривал финансовую отчётность фирмы, хозяевами которой были приглашённые, и, если ему казалось, что обед прошёл исключительно хорошо, он вкладывал сто долларов в компанию, которой они владели, надеясь, что мероприятие было посвящено поглощению или слиянию компании поменьше с компанией побольше. Если устраивавший банкет бизнесмен заказывал сигары в конце обеда, Авель увеличивал свои инвестиции до двухсот долларов. Семь раз из десяти цена на акции, которые он выбрал с помощью этих наблюдений, увеличилась вдвое за шесть месяцев, а именно на такой срок Авель обычно покупал акции.
А в тот день обслуживание столика в углу началось необычно, потому что клиенты попросили сигары ещё до подачи блюд. Потом к ним присоединились новые гости, которые тоже заказали сигары. Авель посмотрел имя устроителя в книге заказов метрдотеля. Вулворт. Он совсем недавно видел это имя на финансовых страницах газет, но никак не мог вспомнить, в связи с чем. Среди других гостей был Чарльз Лестер, традиционный партнёр «Плазы» и, как Авель знал, крупный нью-йоркский банкир. Авель – насколько
Авель не услышал никаких особенных подробностей, но понял, что этим утром заключена какая-то сделка, о которой будет объявлено ни о чём не догадывающейся публике позднее в тот же день. И тут он вспомнил. Он видел это имя в «Уолл-стрит Джорнел». Вулворт собирался открыть первые в Америке магазины, где все товары будут стоить пять и десять центов. Авель решил действовать. Пока гости наслаждались десертом, а большинство из них – по совету Авеля – выбрали клубничный чизкейк, он нашёл возможность выйти из зала на несколько секунд, чтобы позвонить своему брокеру на Уолл-стрит.
– Почём идут сегодня бумаги Вулворта?
На том конце провода возникла пауза.
– По два и одной восьмой. Они стали расти в последнее время, не знаю, почему, – ответил собеседник.
– Покупай на всю сумму, которая есть у меня на счёте, пока не услышишь заявление, которое компания сделает сегодня позднее.
– А что будет в этом заявлении? – спросил озадаченный брокер.
– Не могу сообщать такую информацию по телефону, – сказал Авель.
Брокер был крайне взволнован. Репутация Авеля убедила его не слишком сильно вникать в источники информации своего клиента.
Авель поспешил в «Дубовый зал» и успел как раз вовремя, чтобы подать гостям кофе. Они ещё немного посидели и, когда Авель вернулся, уже собирались уходить. Человек, принявший счёт, поблагодарил Авеля за прекрасное обслуживание и, обернувшись так, чтобы его могли слышать остальные, спросил:
– Хотите совет, кроме чаевых, молодой человек?
– Спасибо, хочу, – ответил Авель.
– Покупайте акции Вулворта.
Гости засмеялись. Авель тоже засмеялся, взял протянутые ему пять долларов и поблагодарил ещё раз. За следующие шесть месяцев он заработал на акциях Вулворта две тысячи четыреста двенадцать долларов прибыли.
Когда – через несколько дней после того, как ему исполнился двадцать один год, – Авелю предоставили полные права гражданина Соединённых Штатов, он решил, что это событие надо отпраздновать. Он пригласил Джорджа, его последнюю любовь Монику и девушку по имени Клара в кино на «Дон Жуана», где играл Джон Берримор, а затем в ресторан на обед. Джордж всё ещё работал на подхвате в пекарне своего дяди за восемь долларов в неделю, и хотя Авель по-прежнему считал его своим лучшим другом, он понимал, как ширится пропасть между нищим Джорджем и им самим: ведь на его счету в банке уже лежало более восьми тысяч долларов, и он заканчивал последний курс в Колумбийском университете, готовясь получить степень бакалавра по экономике. Авель знал, кем он будет, а Джордж давно перестал говорить всем, что станет мэром Нью-Йорка.
Все четверо прекрасно провели вечер, главным образом потому, что Авель точно знал, что представляет собой хороший ресторан. Его гость и гостьи весьма плотно отужинали, а когда принесли счёт, Джордж раскрыл рот от удивления: сумма превышала его месячный заработок. Авель заплатил, не проверяя счёт. Если тебе приходится платить по счёту, – научило его поведение богатых клиентов, – сделай вид, что тебе безразлична сумма. Если это не так, – не ходи больше в рестораны, но, что бы ни случилось, не говори ничего и не делай удивлённые глаза.