Как боги. Семь пьес о любви
Шрифт:
Акт второй
Все та же квартира Кораблевых. Стол уже почти накрыт. Последние приготовления. Перед зеркалом охорашивается Эдита. Бьют часы.
Эдита. А говорили, что никогда не опаздывают. (Сама с собой.) «Я чувствую себя моложе, чем вчера. Мне только двадцать восемь лет, только… Все хорошо…»
Виктор (проходя
Эдита. Витя, я же просила! Штаны хоть надень! (В отчаянье.) Они все погубят, все погубят. (Стараясь успокоиться.) «Все хорошо, все от Бога, но мне кажется, если бы я вышла замуж и целый день сидела дома, то это было бы лучше! Я бы любила мужа…» Все погубят, алкоголики несчастные!
Вера Михайловна вышла из кухни. Глядит на наряд дочери.
Вера Михайловна. Чумовой прикид!
Эдита. Мама, ты хоть при нем не выражайся!
Вбегает взволнованная Галя.
Галя. Вера Михайловна, нога!
Вера Михайловна. Что — нога?
Галя. Горит.
Вера Михайловна (на бегу — Эдите). Я же тебе за бараньей ногой смотреть велела! Лохнесское чудовище!
Эдита. Ну конечно, я во всем виновата… И почему лохнесское?
Вера Михайловна. От слова «лох» (скрывается в кухне).
Раздается звонок в дверь. Эдита начинает суетиться, забегает в ванную. Из комнаты выходит пьяный Виктор, чтобы открыть дверь. Эдита выбегает из ванной, останавливает Виктора и гонит его в спальню.
Эдита. Витя, сиди там и не высовывайся. (Поправляет прическу перед зеркалом в прихожей, идет открывать дверь.) Все хорошо.
Входят телохранители, демонстративно осматривают квартиру, словно они тут впервые. Появляется Корзуб.
Корзуб. Здравствуйте, ваши часы спешат на две минуты. Меня зовут Владимир.
Эдита. Здравствуйте! Очень рада!.. Очень рада! Даша про вас много рассказывала. Меня зовут Эдита… Ивановна. Такое странное имя. Фантазия родителей. Можно просто — Эдита…
Корзуб. Ну почему же, очень красивое имя!
Целует даме руку, берет у телохранителя букет, протягивает Эдите.
Эдита. А разве это не Даше?
Корзуб. Не волнуйтесь… Хватит всем!
Эдита. О, какие розы!
Появляется Вера Михайловна.
Вера Михайловна. Чуть без ноги не остались. Дурдом! (Телохранителям.) Привет, мальчики. (Заметив олигарха.) Ну, здравствуйте! Я — Вера Михайловна, Дашина бабушка…
Корзуб. Владимир.
Возникает 1-й телохранитель с еще одним букетом. Корзуб протягивает букет Вере Михайловне.
Вера Михайловна. Ошизеть!
Эдита. Мама! Я же просила.
Вера Михайловна. Благодарю. Вы чрезвычайно любезны. Где же Даша?
Эдита. Даша, Даша…
Появляется Даша. На ней рваные новые джинсы, на плече свежая татуировка.
Даша. А вот и я…
Вера Михайловна. Едреный корень! Не кисло.
Эдита. Даша, что с тобой? Ты что сделала с новыми джинсами?
Даша. Ты ничего не понимаешь!
Эдита. Что у тебя на плече?
Даша. Это смывается.
Возникает телохранитель с очередным букетом. Корзуб протягивает цветы Даше.
Вера Михайловна. У вас там оранжерея?
Даша. Благодарю.
Корзуб. При близком знакомстве вы еще ослепительнее!
Даша (насмешливо). В старину это называлось смотрины… Что ж, посмотрите, как мы живем. Скромно?
Корзуб. Да, как сказать… Я вырос в бараке.
Эдита (спохватилась). Что же мы стоим? Ах, да! Я сейчас познакомлю вас с моим отцом и братом… (Громко.) Папа, у нас гости!
Даша. Мама, ты же знаешь дедушку: пока не доиграет партию, не выйдет.
Корзуб. Шахматы? Тогда это надолго.
Даша. Нет, они блиц играют.
Появляются довольный Иван Афанасьевич, одетый по-домашнему, и огорченный Иосиф, а также Марк Львович.
Иван Афанасьевич. Да, брат Иосиф, сильно ты там в Америке мозги-то свои расторговал!
Иосиф. Еще не вечер…