Как это было
Шрифт:
— В клетках, говорят, живет. Вроде птицы что ли… Не понять!
— Путаешь чего-нибудь, — сказал батька и сам полез на полати. — Ну-ка, дай-ко-сь мне!
— С батькой на полати полез и Федоров.
— Ребята чего понимают? А я привычный к этому делу. В Красной армии бывало, надоест даже…
Батька и Федоров нацепили наушники и притихли.
— Атомное ядро, — шопотом повторял батька, посматривая с палатей серьезными глазами, — долгое время считалось конечным элементом материи, но в последнее время…
Батька
— Пойми тут: ликтороны, атомы, клетки да…
— Тьфу, дьявол!
Снял наушники и Федоров.
— Научное разъясняют, — сконфуженно произнес он.
— А про ссуду-то? — спросил дядя Павел.
Батька посмотрел на Мишку.
— Где же ссуда-то твоя?
— Дык… Сам слышал…
— Что же, — вступился Федоров, — не год же про ссуду передавать. Кому ссуда интересна, а кому иликроны с атомами… Тут на всякий вкус, вить… Кому что надо… А ты, Мишка, того… не ослышался?
— Вот, ей-бо! — перекрестился Мишка.
— А ну-ка, повторить можешь, чего передавали?
— Могу… Слушаем мы давеча, а оно и говорит: пострадавшим от неурожая выдаем без возврата…
— Чего выдают-то?
— Ссуду! А семена…
— Так и сказали ссуду?
— Ей-бо, сам слыхал!..
— А про семена-то как, как?
— А семена, грит, через два месяца…
Батька посмотрел в сторону радиоприемника и нерешительно сказал:
— Да оно, пожалуй, на правду похоже… Вроде бы и время выдавать…
— А по скольку дают-то? — спросил дядя Павел.
— Не говорили об этом!
Пойманная антенной новость мигом облетела деревню. В избу, набитую народом, пришел председатель сельского совета, старый солдат Кандыбин, расспросил ребят и покрутил желтые от махорки усы:
— Ну, вот… А чего орали? Пришло время и дают…
— А может брехня это… С радия чего возьмешь, коли взбрешет? И говорит-то откуда, неизвестно.
— Брехни тут никакой не может! — строго сказал председатель. — Раз властью разрешено передавать по воздуху, стало быть все на совесть.
— Ну и слава богу! — вздохнула вдова Устинья. — я было к Силантию уж хотела… Чуть было, ить, хомут не надела на шею…
Через три дня в сельсовет пришла бумага. А через неделю деревенская беднота получила из города хлеб, который советское правительство отпустило бесплатно.
— Вот оно! И отдавать не надо! — кричал Федоров. — Своя власть, потому и бесплатно… Не то что кулачье…
— Ты к чему это?
— А все к тому же: власть нас научает колхозами жить, а вы все думаете худа она желает нам, Адьеты!.. Верно, громкоговоритель? — обращался Федоров к Мишке.
— Я ничего не знаю, — пыхтел Мишка.
Он был немного сердит на Федорова. Да и то сказать, как же тут
— Эй, громкоговоритель! — дразнили Мишку в деревне ребята.
Мишка сначала гонялся за обидчиками, норовя загнуть им салазки, но потом привык к новой кличке и уже не обижался. С той поры, как он обрадовал деревню новостью, на полатях перебывало изрядно народу. Даже сам председатель совета Кандыбин лежал здесь целый вечер с наушниками. Он отчаянно дымил махрой, жестоко крутил усы и пристукивал по доскам пятками. А потом снял наушники и сказал:
— Чистая химия. И даже того хлеще… Надо будет в сельсовет провести!
После этого Кандыбин дня три говорил о том, что надо поставить радио в сельсовете, но вскоре успокоился.
Радио в сельсовете так и не появилось.
Социалистические гуси
Однажды Мишка и Костя услышали по радио совсем необычайную историю. Знакомый голос, который они узнали бы теперь из тысячи голосов, рассказывал о том, как в одной деревне пионеры и школьники устроили птичник и развели таких кур, за которых им был выдан похвальный лист на выставке и целых сто рублей.
Радио говорило о том, как вся деревня ходила к ребятам учиться ухаживать за птицей и каким почетом были окружены затейники пионеры и школьники.
Прослушав эту историю, Мишка снял наушники и сказал:
— Ловко небось? На сто рублей, поди, сто возов хлеба купили!
С этого дня Мишка начал задумываться. Он бродил в раздумьи по двору, заглядывал к гусям и долгое время глядел на них, не замечая яростного шипенья, которым гуси встречали Мишку.
Он рассказал отцу все, что слышал, и осторожно намекнул:
— Мы бы с ребятами еще чище могли обделать такое дело.
Отец зевнул, потрогал вихры Мишки и молча принялся подшивать валенок.
— Ей-бо, устроили бы…
— Ну, ну! — сказал отец, — не вертись тут… Ступай-ка на улицу!
Встретив как-то Федорова, Мишка снова рассказал о пионерах и школьниках, которые получили сто рублей за своих кур.
— Ну и мастаки! — удивился Федоров. — А ты, громкоговоритель, пустяками занимаешься. Собрал бы вот ребят, да и отчебучил бы такую же штуку…
— Мы бы еще чище устроили, — сказал Мишка.
— А ты не хвались. Сначала сделай, а там и говори!
— Сделаешь тут. Я батьке давеча говорил, а он молчит…
— То-то, что батьке говорил… А те ребята, поди, без батьки дело начали!
После этого разговора Мишка сходил к учителю и снова рассказал о том, что слышал по радио.
Учитель заинтересовался этой историей. Он немного подумал и сказал:
— Ты вот что, собери-ка подходящих ребят да заходи с ними. Мы потолкуем об этом.