Как говорить, чтобы дети слушали, и как слушать, чтобы дети говорили
Шрифт:
Прочитав вашу книгу, я задалась вопросом, срабо тают ли эти навыки с подобным ребенком. В общем, они сработали. Я заметила, что, если я говорю с ней по вашему методу после того, как она приняла свое лекар ство, оно помогает ей весь день, особенно это касается ее социальных навыков. Уверена, что, если буду про должать в том же духе, это поможет ей позже в жизни.
Спасибо вам за книгу».
* * *
«Мы с мужем оба психологи. Недавно мы поставили нашему сыну (восемь лет) диагноз — синдром дефицита внимания с гиперактивностью. Нам с ним часто бывало очень тяжело. Подруга познакомила нас с вашими
Мы оба вначале использовали бихевиоральные ме тоды, которые с нашим сыном привели к обратным результатам. Ваш подход, основанный на взаимоува жении и взаимопонимании, постепенно помог нам по лучить от сына то, что нужно, хотя мы не пытались контролировать все, что происходит. Это было такое долгожданное облегчение!
Я поняла, что мое знание модели взаимодействия находится в зачаточном состоянии, но я делилась тем, чему научилась в ходе лечебной практики. Ваши мето ды эффективны в различной обстановке и с разными людьми.
Спасибо вам за вашу готовность делиться опытом и признавать свои слабые места. Это помогает вашим читателям признавать свои слабости».
* * *
«У моего сына, Питера, обнаружили ослабление зре ния в довольном уже взрослом возрасте, в шесть лет.
Его врач объяснил нам, что нужно шесть месяцев носить повязку на очках, или зрение Питера в правом глазу рискует сильно упасть. От Питера требовалось носить повязку четыре часа в день, во время школьных занятий.
Излишне говорить, что Питер стеснялся и чувство вал себя неловко. Он пытался избавиться от ношения повязки каждый день, и у меня уже лопалось терпение.
Он жаловался, что у него из-за этого болит голова, что он видит хуже, чем раньше, и что ему больно. Я призна вала его чувства и одновременно твердо стояла на сво ем, но его отношение не улучшалось.
Наконец через пять или шесть дней я сломалась.
Я сказала ему:
— Слушай, Питер, я тоже надену на четыре часа по вязку, чтобы знать, что это такое, а потом мы вместе что-нибудь придумаем, чтобы было легче носить ее.
Я сказала это из жалости к нему, но не думала, что это даст результат.
Через двадцать минут у меня жутко заболела голова.
Я потеряла ощущение глубины, так что попытка за няться повседневными делами — открыть дверь в ком нату, снять белье с сушилки, выпустить на улицу кошку или даже подняться на второй этаж дома — далась мне с невероятным трудом. К концу четырех часов я превра тилась в несчастную измученную развалину, которая полностью понимала,через что прошел ребенок.
Мы поговорили. Хотя я не могла изменить требова ний врача, мы с Питером признали, что испытали одно и то же. Несомненно, все, что ему было нужно, это мое подтверждение того, как это тяжело и что я не способна справиться с этим так же, как он. С этого момента он стал добросовестно носить повязку каждый день по че тыре часа во время школьных занятий. Его зрение не упало, и ему даже не пришлось носить очки.
Я поняла, что иногда нужно просто поддержать ре бенка
Я уже много лет преподаю семинары для групп по вашей книге «Как говорить…». Стех пор как я купила вашу первую книгу в 1976 году, я стала сторонницей ваших методов. В то время у меня только родился пер вый ребенок, Алан. Сейчас ему уже двадцать два года, и он страдает от психического расстройства. Это рас стройство умственной деятельности, передающееся по наследству в моей семье. Благодаря навыкам, кото рым я научилась, у Алана перспективы намного луч ше, чем у большинства пациентов, и я способна по мочь ему в беде и признании своей беспомощности.
Также благодаря навыкам я могу справиться с его эмоциональными взлетами и падениями, связанными с болезнью.
Поскольку я посещала группы поддержки вместе с другими родителями, у которых были нетрудоспособ ные дети, я увидела, что ваши методы изменили мою ситуацию к лучшему. Будем надеяться, что сможем по мочь Алану продолжить добиваться успеха и, что самое главное, предотвратим обострения и госпитализацию, которые так часто случаются.
Я так благодарна вам за то, что уже семнадцать лет использую ваши принципы. Братья и сестры Алана то же страдают от страха заболеть и от ужасно неравно мерного распределения средств в нашей семье из-за инвалидности сына. Навыки помогли нам с мужем со чувственно относиться к их положению и отдавать себе в нем отчет. Ваша книга — огромный подарок для всей нашей семьи».
2. Да, но…? Что, если…? Как насчет…?
Не все отклики, которые мы получали, были поло жительными. Некоторые люди были разочарованы тем, что не нашли ничего полезного в книге для помо щи детям с серьезными проблемами. Другим не понра вилось, что мы не ответили на их конкретные вопросы.
Некоторых расстроило, что они приложили искренние усилия, чтобы иначе разговаривать и вести себя с ре бенком, но не получили должных результатов. Они по вторяли одно и то же: «Я попробовал, но эти принципы не работают».
Когда мы их спрашивали, что в действительности произошло, и узнавали о деталях их опыта, почти всег да было легко понять, что шло не так и почему. Очевид но, что некоторые идеи нам надо было развить более полно. Вот некоторые вопросы и комментарии, кото рые мы слышали по поводу нашей книги, и наши отве ты на них.
О выборе
«Я дал выбор моему ребенку подросткового возраста, но это привело к обратным результатам. Я сказал ему, что он может причесаться и пойти на обед в честь Дня благо дарения либо может пообедать у себя в комнате, все зави сит от него.
Он сказал:
— Ладно, я поем в своей комнате.
Я был шокирован. Я воскликнул:
— Что?! Ты поступишь так со мной и со своей семьей?
Он просто повернулся спиной и ушел. Может быть, лучше не предоставлять подросткам выбор?»
Прежде чем предложить выбор ребенку любого воз раста, спросите себя: «Оба эти варианта приемлемы для меня и для ребенка?»Или они скрыто угрожают чем-то?