Как Григорий Бельский стал Малютой Скуратовым

Лялин Вячеслав

– Говоря, что пока на Москве не было царя, бояре начали разговоры о смене Иоанна Васильевича. Желают нового государя на Москве посадить.

– Вон она как, – надвинул шапку на затылок Малюта. – Кого в цари прочат?

– Знамо кого, князя Владимира Андреевича Старицкого.

– Что государь?

– Велел остановить поход

и повернуть назад в Москву. Теперь у нас там будет много работы. Следует измену выжечь калёным железом. Никого не пощадим. Всех бояр на дыбу, – Грязной потирал от удовольствия руки.

– А как же Ливония? – не разделял оптимизма товарища Малюта. – Государь собрал такую армию, мы одним махом расправились бы с рыцарями. Взяли бы Ригу. Новой землицей разжились бы в Ливонии. Поселились бы у моря.

– Экий ты увалень.

– Чего это?

– А то, что завязли бы в этой Ливонии и Риги бы не взяли. А напрасно сложили бы там свои головушки. И вместо поместий отвели бы нам клочок земли на погосте. Вот и всё.

– Да что ты говоришь?

– Именно так и было бы, – Грязной, ударил рукояткой плётки по сапогу. – Всё опричное войско полегло бы напрасно. А наше дело другое. Бороться с боярской крамолой. А не по Ливонии шататься. Не для этого нас собрал при своей особе государь.

– Может ты и прав, – согласился с товарищем Малюта. – Значит, так Богу стало угодно. Знать сам Господь уберёг наши головы для борьбы с внутренними врагами.

– На Бога надейся, а сам не плошай, – усмехнулся Василий Грязной.

– О чём ты?

– Это Басманов подсуетился на Москве.

– Не уж то это пустой навет на Старицкого князя.

– А то.

– Грех то какой, – перекрестился Малюта.

– Ты как красно девица Григорий Лукьянович. Если мы не станем направлять царя в нужное русло, опричнине не жить. Положим свои головы в Ливонии, а князья и бояре после царя за жабры возьмут. И посадят на царство боярского царя. И конец православной Руси. Смекаешь.

– Это да, – почесал затылок Малюта.

– Нужно ловчее быть, а то ты как лапоть, запрягаешь уж больно медленно.

– Ни чего, за то поскачу быстрей.

– Дай Бог, – осенил себя крестным знамением Грязной. – Теперь нужно не теряться. Чую на Москве нас ждут большие дела. Придётся распотрошить боярские гнёзда, выжечь измену. Сможем угодить царю поднимемся к подножию трона. Не сможем, оттеснят нас другие, так и затеряемся в опричной гуще. Нужно Григорий Лукьянович нам вместе держаться. Как на это смотришь?

– По рукам Василий Григорьевич, – протянул руку товарищу Малюта.

Получив тревожные вести из Москвы, Иоанн Васильевич приказал немедленно прекратить поход и распустить ополчение. Дворянское ополчение и государев полк медленно двинулись в обратный путь. Словно предвидя окончание войны, испортилась погода. Похолодало и зарядили мелкие дожди. Дороги размыло. Движение войска замедлилось. В столицу воинство возвратилось в самом жалком виде. Ободранные, голодные, больные воины были рады добраться до родных дворов, чтобы отогреться и досыта отъестся.

Вернулся домой и Малюта, на радость своим родным, уже не чаявшим увидеть его живым и здоровым. Однако долго гостевать дома Скуратову не пришлось. Царь спешно отъехал из Москвы в Александровскую слободу, призвав с собой всех опричников. Иоанн Васильевич был не на шутку напуган. Боярство имело великую силу и, объединившись, могло подмять под себя царскую власть. К тому же в руках знатных боярских родов были сосредоточены основные богатства. Многие бояре пользовались уважением и поддержкой москвичей. Поэтому опасения царя были вполне обоснованы. В слободе и на ближайших кордонах были выставлены усиленные посты из опричников.

Конец ознакомительного фрагмента.