Как избавиться от наследства
Шрифт:
– Успокоилась?
– вкрадчиво поинтересовался темный.
Его дыхание обожгло мне шею. Мы лежали на шкуре в облаке гусиного пуха. Я –лицом вниз, Деймон – сверху.
Жизнь научила меня двум правильным вещам: вовремя поблагодарить и вовремя послать. Поблагодарить – за то, что все-таки защищает, а послать – за все остальное.
В общем, первый раз за все двадцать шесть лет оказалась в такой ситуации, когда хотелось сразу сделать и то,и другое
– Сейчас врежу тебе как следует и буду вообще абсолютно спокойна, – пообещала я.
– Тогда я, пожалуй, еще полежу, - со смехом предложил темный.
С учетом того, что под его тушей я не могла не то что пошевелиться , а толком вздохнуть,да и заломленная рука нещадно болела, я раненым зверем взревела:
– Ах ты…
Чернокнижник, уже откровенно издеваясь, перебил:
– Я говорю, что меня в моем нынешнем положении все устраивает: мягко, удобно, опять же тепло.
– Милый, - начала я нежным голосом, который никак не подходил рычащей от злости на полу. Темный ощутимо напрягся. Я же продолжила: – Меня чуть до разрыва сердца не довела своим подарочком твоя любовница, до этого мной пытались подзакусить вампиры, я чуть не сдохла в вашей Бездне, в обед кто-то решил закидать меня не снежками, а огненными шарами, а намедни утром один гребаный темый властелин пытался порыться у меня в голове. А сейчас ты лежишь на мне своей тушей, пыхтишь и что-то говоришь мне о спокoйствии?! У тебя совесть вообще есть?
– Есть, но ее осталось очень мало, поэтому я экономлю, – невозмутимости Демона позавидовали бы даже мертвецы.
Я дернулась. ще раз. И еще. потом один чернокнижный паразит прошептал мне на ухо:
– Кэр, если тебя это утешит,то я вчера утром прорывался на аудиенцию к Его Темнейшеству, боясь, как никогда до этого не боялся. Меня трясло от того, что с тобой может что-то случиться. Затем ополовинил свой резерв за пару вдохов, ликвидируя у тебя последствия ментального удара. В обед меня в собственной столовой пытались прожарить два мага, а подзакусить мной же – червоточный демон. К слову, это ему почти удалось. А затем я нырнул на семидесятый уровень Мрака, преследуя двух несостоявшихся убийц. Один из которых, правда, не выдержал давления бездны – его разорвало. И как только я поймал и убил второго, пришлось срочно возвращаться, чтобы найти тебя и Милу. Благо, ее меты отозвались. Хоть и не сразу, но все же. Но не успел я тебя отыскать, как ты решила, что смерть от обморожения тебе к лицу. И это только за один день.
Увы, я не впечатлилась. Может, потому, что впечаталась телом в шкуру? Нет, сидя у камина и попивая вино, я, вероятно, прониклась бы сей пламенной речью, а так… Поза «носом в ковер» не очень располагает к сочувствию.
Поняв, что я вроде бы больше не брыкаюсь, и желание свернуть чернокнижничью шею уже поутихло, меня отпустили. И даже помогли подняться, протянув руку.
– И за какие ошибки Мрак послал мне тебя? – философски спросил Дей, осматривая меня.
– Если судьба свела вас со мной – значит, пришло ваше время платить за свои грехи! – не удержалась я.
Темный с хитрой улыбкой парировал:
– И совершать новые: сорочка прелестно смотрелась в утренних лучах солнца, когда ты сидела на подоконнике.
– Ты это о чем?
– насторожилась я, враз почувствовав себя как-то неуютно. Была бы в халате – поплотнее запахнулась бы.
– О том, что она просвечивала насквозь. И увиденное мне понравилось.
Нет, он определенно нарывался.
– Слушай,темный, - вкрадчиво начала я, – а у тебя бывает когда-нибудь ощущение, что все бесит?
– А у тебя разве бывает по–другому? – невинно поинтересовался Дей.
– Тьфу на тебя, - не выдержала я. – С тобой даже нормально не поругаться. Все вступление для скандала испортил.
– Просто у меня большой опыт участия в таком интересном мероприятии, как женская истерика. И навык избегания оных. Меня тяжело вывести из себя, но у тебя,дорогая Кэр, талант.
– А я вообще талантливая. И очень положительная. Положу на все и радуюсь.
– Я заметил…
И тут утреннюю тишину прорезал звон дверного колокольчика.
– Кто бы это мог быть?
– сам у себя спросил чернокнижник. Впрочем, открывать не пoшел.
– Слуга встретит.
Я вспомнила сонную горничную, которая в три часа ночи приготовила мне, Эльзе и юным Райосам чай и удалилась на покой. Похоже, здесь о восьмичасовом рабочем дне ходят легенды, как в нашем мире о привидениях: о них много говорят, но мало кто видел.
В утренней тишине раздались неторопливые шаги, открылась дверь, а потом два голоса заспорили. Таллас, а отворил дверь именно дворецкий, выражался очень эмоционально и сочно. Происходи дело в армии, я бы сказала, что общаются равные по званию: столько многоэтажных конструкций звучало на одну фразу и у слуги,и у визитера.
– А я говорю, что не буду будить госпожу Райос. Не понимаешь, что ли, выкидыш хмерны! – перешел на практически литературную речь дворецкий. – Мне потом мой хозяин голову оторвет. Он вчера ясно выразился: его супругу не беспокоить.
– Безднов потрох, а я тебе ещё раз повторяю: посылка из тайной канцелярии го Темнейшества. Сказано передать лично в руки.
Миг тишины, за которым, судя по всему, словестные доводы курьера и дворецкого закончились. Зато вдоволь имелось рукопашных. Возня, сдавленные крики…
Я заторопилась на звуки, и выскочила бы из комнаты , если бы не коварство длинного подoла. А еще чьих-то загребущих рук, отловивших меня за оный.
– дин вздох, Кэр, – с этими словами Деймон подошел к шкафу и распахнул дверцы. Быстро найдя там что-то, чернокнижник протянул мне: – Надень.
Халат. Такой же огромный, как и ночнушка. Зато шелкoвый, с длинными рукавами и закрывающий абсолютно все.
Буквально через минуту я уже имела самый целомудренный, я бы даже сказала, монашеский вид, с ног до головы укутанная в шелк,и спускалась по лестнице.
– Лериссу Райос будить не надо, поскольку она проснулась.
Я старалась ступать величественно. Даже представила, что за мной тянется не подол халата, который мне велик на пару размеров. На пару десятков размеров. Нет. Я воoбразила себя одной из тех невест, которых пересняла на своем веку изрядно. Халат был моим парадным платьем, а волочащийся по ступеням подол – шлейфом.
Прямая спина, прямой взгляд. Не надменная, но знающая себе цену – такой я спустилась на первый этаж. При виде меня оба: и дворецкий, и посыльный – замерли. Так и стояли, вцепившись друг в друга. У Таллоса начал наливаться наисвежайший фингал, у посыльного лацканы держались на паре ниток. В общем, пока была ничья, хотя соперники и размочили счет.