Как карта ляжет
Шрифт:
Тем более что накануне свадьбы к нему пришел Монтгомери. Как оказалось, адвокат добился того, чтобы первую супружескую встречу им с Кристен разрешили сразу же после свадьбы.
– То есть, у нас будет брачная ночь? – хмыкнул Карри.
– Скорее, брачный вечер, – уточнил Монтгомери. – Обычно дается два часа на такие встречи, но я попросил в этот раз увеличить время до трех часов…
– Спасибо, – Карри и вправду был благодарен. Адвокат в ответ с улыбкой склонил голову:
– Используйте это время разумно, следующая такая встреча состоится только через месяц…
– Ооо, поверьте, мы потратим эти три часа разумно, – заверил его Карри, мысленно уже представляя, как они с Кристен останутся наконец вдвоем, и тогда он сможет обнять ее, и надышаться ею, и целовать ее растущий живот, и гладить ее кожу, прижиматься вплотную и шептать до бесконечности на ухо: люблю, люблю, люблю…
12 глава
– Ты подготовил свадебную клятву? – прошептал Лысый на ухо Карри, и Карри смутился:
– А нужно было?
Лысый со смехом закатил глаза:
– Ну ты даешь! У тебя было столько свободного времени! Можно было поэму написать в стихах!
– Вот черт, – тихо выругался Карри. Он стоял вместе с Лысым и Лиамом возле небольшого столика, за которым расположился священник. Отец Себастьян служил в тюремной церкви двадцать лет и для него это была уже далеко не первая свадебная церемония. Было видно, что он не волнуется: сложив одна на другую сухие ладони под белоснежными накрахмаленными манжетами, он спокойно дожидался, когда появятся Кристен и Лэсси. Карри же заметно потяхивало, и ни ободряющий кивок отца Себастьяна, ни забота и подколы Лысого не могли его успокоить.
Администрация тюрьмы собиралась использовать эту свадьбу в своих целях: большая часть заключенных – тех, что не обвинялись в особо тяжких преступлениях, хорошо себя вели и не отбывали наказание в карцерах, – были приглашены на торжество. Они расположились на деревянных скамейках, поставленных вдоль тюремного коридора. Охрана, конечно, была усилена, за смотровым пультом сидело сразу три человека. Все это создавало определенные сложности для сотрудников, но сверху был дан четкий приказ: устроить праздник, позволить заключенным отдохнуть от быта и развлечься, пригласить прессу, сделать репортаж о прогрессивных и гуманных условиях работы исправительного учреждения, взять интервью у визитеров…
Фотографы щелкали затворами своих аппаратов. Заключенные переговаривались, обмениваясь сальными шуточками, толкая друг друга в бок, но надзиратели с дубинками тут же осаждали особенно активных. По радиосвязи, прерываемая помехами, негромко играла какая-то музыка.
– Довольно попсовая, – заметил Лиам.
– Это неважно, – отмахнулся от него Карри. Кристен под руку с Лэсси вот-вот должны были появиться из-за угла.
– Я рад за тебя, братишка, – сказал Лиам.
Карри обернулся, бросив на него благодарный взгляд. Может быть, между ними и бывало все не очень гладко, может, и сейчас все было не слишком хорошо, но он любил брата и верил в искренность его слов.
– Идет, идет! – зашептались вдруг на последних рядах, и Карри повернул голову, тут же внутренне напрягаясь и вытягиваясь.
– Какая краля!
– А пузо-то какое…
– Ага, того и гляди родит.
Карри эти замечания не смущали. Он вместе с администрацией выбирал тех, кому будет позволено присутствовать на свадьбе. Здесь были только хорошие ребята. Да, преступники, да, хамы, грубияны, пошляки, но ни один из них не сделал бы ничего по-настоящему плохого. У этих ребят были сердца. Все бессердечные остались в камерах – да они и не рвались на праздник. Бухла бы им все равно никто не дал.
Зато Кристен, выйдя из подсобного помещения в коридор, увидев на себе несколько десятков пар глаз, услышав нескромные замечания, тут же залилась пунцовой краской и чуть было не повернула обратно, но Лэсси удержала ее на месте и прильнула губами к ее уху:
– Не бойся… Они рады за тебя.
– Не похоже, – слабым голосом пробормотала Кристен.
– Они в тюрьме. Прости им то, что они не ведут себя как джентльмены. Но они все благодарны тебе и Карри за эту возможность отвлечься от ежедневного дерьма. Просто взгляни…
Кристен нерешительно подняла взгляд – и столкнулась со взглядом одного из заключенных. Тот улыбался, и в нем не было ничего ожесточенного или агрессивного.
– Вот видишь? – улыбнулась Лэсси. – А теперь посмотри вперед, – велела она, и Кристен взглянула туда, куда указывала девушка. С другого конца коридора на нее смотрел Карри. Она тут же невольно заулыбалась: даже издали было видно, что взгляд у него влюбленный и завороженный, а сам он нервничает и дрожит от нетерпения… В этот момент все остальное перестало иметь значение – три десятка заключенных, надзиратели, эта серая неприветливая тюрьма, – были только коридор, ведущий к Карри, и теплая ладонь Лэсси, крепко державшая ее собственную ладонь. Втянув ртом воздух, Кристен теперь уже решительно двинулась навстречу Карри.
– Какая ты красивая, – прошептал Карри, когда Кристен оказалась наконец рядом, а Лэсси отошла чуть в сторону, туда, где стояли Лиам и Лысый.
– Я красная, как помидор, – смущенно заметила девушка. – И такая же пузатая, как помидор… – кажется, она хотела добавить что-то еще, но тут Карри взял ее руку в свою и ласково поцеловал внешнюю сторону запястья. Она подняла на него глаза, столкнулась с его взглядом и тут же пропала… За несколько месяцев многое изменилось, у нее вырос живот, а Карри, наоборот, потерял несколько килограммов веса, но глаза его по-прежнему были ярко-зелеными, в них плескалась бездна, а через щеку тянулся старый длинный шрам. Как завороженная, она смотрела в любимое лицо.
– Начнем? – мягко спросил отец Себастьян, и Кристен и Карри оторвались друг от друга. За спиной послышались добродушные смешки. Кристен нашла взглядом Лэсси – та улыбалась и кивала.
– Начнем, – согласилась девушка.
– Пластмассовые кольца? – Кристен нахмурилась.
– Отец Себастьян настоял на них, – сообщил Карри, и отец Себастьян вмешался в диалог:
– Это правда. Ваш жених сказал, что вы собираетесь сделать татуировки, но вы не можете обменяться ими прямо сейчас. Для порядка нам нужны кольца. Вы сможете снять их сразу после церемонии.