Как манипулировать журналистами
Шрифт:
Хозяин, имеющий популярное СМИ и «загружающий» его информацией «о себе любимом», рано или поздно потеряет учитывающую беспристрастность журналистов аудиторию. А это равнозначно потере самого средства массовой информации.
Со СМИ можно договариваться и не покупая их. Так, например, случалось в Израиле:
«В период до войны Судного дня комитет главных редакторов встречался с представителями власти, как правило, по инициативе власти, и целью этих встреч были попытки предотвратить публикацию или оттянуть ее. Например, во время Синайской кампании Бен Гурион пригласил главных редакторов наблюдать за разгрузкой партии вооружения, которая прибыла в Хайфу и должна была поступить для начала военной операции. И Бен Гурион, посвятив главных редакторов в секрет этой операции, попросил не публиковать ничего до начала этой кампании, и его просьба был удовлетворена.
Другой
Эти два примера показывают, что модель, когда главные редакторы были вовлечены фактически в процесс политических решений, вела к тому, что информация не поступала к общественности». [142]
142
Ярон Гамбург, пресс-атташе посольства Израиля. Журналистика Судного дня. «Комитет трех» // Среда. – № 12, 2002.
Покупают, как известно, не только сами средства массовой, но и их редакторов. Вот «как это делается в Братиславе. Недавно мне позвонил один мой знакомый и на правах старой, как он выразился, дружбы попросил о встрече. Он сказал, что приведет своего друга, который, по его словам, – большой человек в области компьютерного бизнеса.
При встрече выяснилось, что в списке его клиентов числилось правительство бывшего премьер-министра Владимира Мечиара, однако при этом он сотрудничал с тогдашней оппозицией, которая нынче перешла в разряд официальной власти. Так что он располагает очень хорошими связями. Ему стало известно, что редактор нашей газеты пишет статью о его прошлых делах. Сегодня на него работают сотни людей, он привлекает иностранные инвестиции в Словакию; и в том случае, если он будет изображен в негативном свете, он вынужден будет уволить людей и отправиться в Монако, к своим жене и сыну. Он спросил меня, какая прибыль поступит от всего тиража. Затем сказал, что его собственность якобы составляет десять миллионов долларов и он может себе позволить благополучно отбыть в Монако, и если о нем пишут, то, по крайней мере, должны поговорить с ним и узнать его мнение. Он дал мне номер своего мобильного телефона, звонить ему можно круглосуточно, хотя завтра он будет недоступен – дела в Гонконге.
В процессе беседы его нынешний – и мой теперь уже бывший – друг одобрительно кивал и повторял, что он сам ему (в смысле, этому предпринимателю) шибко обязан, к тому же тот все же на короткой ноге с нынешним правительством… Какая будет жалость, если вся его работа окажется перечеркнутой какой-то статьей! Когда они ушли, я задумался, что же им в действительности было нужно. Я позвонил своему знакомому, предпринимателю с большим стажем, и изложил ему нашу беседу.
«Все предельно ясно, – ответил он мне, – если твой друг сказал тебе, что у его друга есть связи в нынешнем правительстве, то это значит, что один из госчиновников хотел бы решить дело миром. Разговоры о том, что его собственность исчисляется десятью миллионами долларов, означают, что он предлагает тебе деньги. Его собственность в действительности составляет более десяти миллионов, но, я думаю, он дает понять, что вы реально можете рассчитывать на 3% от этой суммы, то есть на 300 000 долларов. Теперь слово за тобой. Он ждет твоей реакции. Твой друг в данном случае выступил в роли коммерческого посредника. Во время беседы не озвучивай сумму – они могут записывать на пленку, напиши цифры на бумажке или покажи пальцами и говори при этом, например, о погоде.
«Но я – главный редактор независимого издания», – попробовал возмутиться я.
«Конечно, – ответил он, – но предприниматели такого склада знают только три категории людей. Первая – это честный идиот, с которым нельзя договориться, второй – дурачок, которого можно купить за несколько тысяч, и, наконец, третья – опытный бизнесмен, искушенный в подобных делах. В какой категории окажешься ты – зависит от тебя…» [143]
В целях манипулирования журналистами можно просто стараться ограничивать информацию. Так происходило во время войны в Ираке в 2003 году:
143
Мартин Шимечка. Система не располагает к свободе и не наказывает за стремление к ней // Среда. – №5, 2000., с.20-21.
«Никогда еще со времен Второй мировой войны не собирался столь многочисленный журналистский корпус для освещения военных действий американских вооруженных сил.
«Корпус прессы» насчитывает 500 репортеров. Из них сто будут представлять иностранные СМИ… Действия репортеров на войне будут регулироваться правилами, установленными Пентагоном. Они сложные, но детализированные. Например, семьи военнослужащих не должны узнавать из первых журналистских рук о ранении или смерти своих близких на фронте. Телевидение не будет иметь права показывать подобные кадры Но главное – секретность… Репортажи и сюжеты о военных операциях могут печататься и показываться исключительно с разрешения командования. Запрещены упоминания дат, времени и места операций и репортажи об их результатах. Последнее можно делать лишь «в общем плане»…
Обжегшись во Въетнаме, когда именно пресса стала главным возбудителем общественного негодования по поводу войны, Пентагон теперь стремится «урегулировать» масс-медиа, чтобы «показ войны по телевидению не имел отрицательный психологический эффект» [144] .
Нередко на средства массовой информации оказывается прямое давление. Рычагов много. Газеты, радио и телевидение, как и все другие предприятия, платят налоги, арендует помещения, соблюдает правила пожарной безопасности и т.д. Вот что произошло с компанией «Аль-Джазира»:
144
Мэлор Стуруа. Американские масс-медиа готовятся к войне // Известия. – 26 февраля 2003.
«Представители биржи Nasdaq, куда „Аль-Джазира“ обратилась за разрешением на ведение прямых репортажей с главной площадки на Таймс-сквер, отказали без объяснений.
Причину американских злоключений «Аль-Джазиры» ее руководство видит в недовольстве властей США информационной политикой канала. «Я получил официальное разъяснение из нашей штаб-квартиры в Катаре, – сказал „Известиям“ шеф московского бюро „Аль-Джазиры“ Акрам Хузам. – Американцы сказали им: нас не устраивает, что ваш канал транслировал в эфир кадры, изображавшие погибших и тех, кто сдался в плен. Считается, что это не соответствует Женевской конвенции. Но ведь CNN тоже показывала иракских военнопленных – и это никого в Вашингтоне не возмущало. Похоже, у американской демократии в нынешнем веке вполне определенный принцип: то, что можно нам, не позволено другим». [145]
145
Наталия Бабасян. Цензура по-американски // Известия. – 28 марта 2003.
А следующее случилось уже в России:
«…руководители ряда республик Поволжья заключили негласный договор, по которому типографиям запрещалось печатать оппозиционные газеты из соседних регионов…
Жертвами упомянутого соглашения стали, в частности, газеты «Чебоксарская правда», которую сначала перестали печатать типографии Чувашии, затем Татарстана и Марий Эл, и «Добрые соседи» (Йошкар-Ола), которую после отказа марийских типографий пришлось выпускать сначала в Зеленодольске (Татарстан), а затем – в Кировской области, хотя и туда уже поступали предложения воздержаться от производства издания, неугодного администрации президента Марий Эл. В похожей ситуации оказалась и йошкар-олинская «Народная газета».
Перечень проблем был продолжен главным редактором «Новой молодежной газеты» Ириной Семеновой, которая сообщила, что в мае 2001 года Госкомпечати республики Марий Эл прекратил выделение денежных средств на финансирование газеты, хотя в бюджете расходы на «НМГ» были предусмотрены. По словам главного редактора, высвобожденные средства планировалось направить для финансирования официозной газеты «Марийская правда».
…издания, пытающиеся донести до читателя полную и достоверную информацию, подвергаются давлению со стороны местных властей». [146]
146
Борис Тимошенко. Марийские СМИ: жесткий прессинг власти // Журналист. – №7, 2002.