Как начать карьеру
Шрифт:
Возле Холодного Камня на крутом речном берегу стоял туман.
И это казалось странным, ведь больше его нигде не наблюдалось. Туман обволакивал стволы редких деревьев (березок вперемешку с рябинами и кленами), и шагах в пяти все пропадало в дымке, а за десять шагов ничего нельзя было разглядеть. Под ногой что-то несколько раз хрустнуло прежде, чем я опустил глаза и посмотрел, на что наступаю.
— Эт-то же… Ой, мама!
— Да, сюда часто приходят умирать дикие звери, — не оборачиваясь, проинформировал меня мэтр. — Сами понимаете, Згаш, никто эти трупы закапывать не будет. Так что смотрите под ноги!
Вовремя он это сказал! Впрочем, не так уж много тут обнаружилось
Самих камней оказалось два: две серые тени внезапно выступили из тумана. Одна, огромная, — справа, а другая, поменьше, — слева. Лишь через несколько шагов, когда подошли ближе, заметили, что больший «камень» — это остов старого здания с прогнившей крышей и заваливающимися друг на друга пристройками. Строение стояло на самом берегу, чудом не падая в реку. А может, уже и начало валиться, когда хозяева его бросили. Даже мне, городскому жителю, стало понятно с первого взгляда, что когда-то это была водяная мельница. Половодье унесло колесо, которое вращала на стремнине вода, но основа, на которую оно крепилось, никуда не делась. Стремнина проходила как раз между берегом и торчавшим из воды валуном, который больше напоминал памятник, — такие ровные бока и закругленная макушка в природе встречаются редко. Камень стоял посередине русла, с противоположной стороны угадывалась отмель. Там буйно разросся рогоз, торчали веточки ивняка — реке негде было развернуться, и вся ее масса устремилась в проход между Холодным Камнем и мельницей. Из мутной, серой сквозь туман воды торчали обточенные червецами бревна — когда-то тут находилось что-то вроде мостков.
— Присмотритесь к камню повнимательнее, Згаш, — шепотом предупредил мэтр, когда, привязав лошадей, мы подошли к самому берегу.
— А что с ним такое? — Я добросовестно вытаращил глаза в туман.
— Ничего подозрительного не замечаете?
Хм. Камень как камень, обычный неправильной формы валун. Макушка слегка закругленная, бока обточены водой, все в пятнах мха от постоянной сырости.
— Есть такое местное поверье, — глухо заговорил за спиной некромант. — Много лет тому назад, еще во времена Войны Трех Королей, здесь был хуторок. Стояла тут самая большая мельница в округе. Мука, которую на ней мололи, не портилась никогда — не слеживалась, жучки не заводились. А уж какой хлеб из нее пекли — басня! Пышный, вкусный, подолгу не черствеющий… Поговаривали, что мельницу держал то ли бывший эльф, то ли колдун…
— А разве эльфы бывают бывшими? — перебил я.
— Бывают. Так говорят о том, кто совершил какое-то преступление, свои же его изгнали, вычеркнули родовое имя из списков и прокляли. Такому отступнику в свои земли хода нет, вот и селятся изгои под чужими именами где-нибудь в глуши… В общем, про эльфа слухи не просто так ходили — мельник жил здесь более полувека, а все не старел. Но речь не о нем. Была у него дочь. Красавица — слов нет… Ее Деним Мас хотел графиней сделать…
— Мас? Графиней? — Мне показалось, что я ослышался. — Вы, наверное, хотели сказать — Деним Байт?
— Деним Мас, молодой человек. Байты — это побочная ветвь рода. Графами они стали уже после этого случая. Трое Масов было — два брата и их кузина, которая вышла замуж за Байта. Старший Мас как раз скончался, оставив жену на сносях, причем скончался как-то странно… В городских хрониках есть упоминание, но оно к делу не относится… В общем, приехал в город его младший брат — принимать бразды правления. И увидел вскоре после приезда дочку мельника. Влюбился так, что захотел жениться и сделать ее графиней. Только мельник
— Почему? Разве для его дочери было бы плохо стать графиней?
— Выходит, что плохо… В общем, улучил он момент и утопил Денима Маса. И, чтобы тот не всплыл, привязал к его ногам камень.
— Точно?
— Точнее не бывает — камень потом всплыл.
— Вот как? — Я аж крикнул от удивления.
Что-то часто в последнее время начал вопить — нервы совсем ни к бесу стали! Нет, некромантия — очень вредная профессия. Не зря же все старики такие мрачные типы — небось все издерганные донельзя… И правильно я поступил, что написал заявление об уходе. Здоровье у меня одно, как ни крути!
— Да. Это он и есть. — Куббик кивнул на лежащий в воде валун. — Он не просто всплыл — он растет. Присмотритесь к нему внимательнее, Згаш!
Я сделал шаг вперед, схватился за кусты, чтобы не сверзиться в воду с крутого берега. Ой, точно! На камне видны следы веревок, которыми его обвязали! Только эти следы довольно толстые — никак не меньше тех канатов, которыми поднимают городские подъемные мосты. Камень рос — и отпечатки росли вместе с ним!
— Да, — послышатся голос моего начальника, — что-то вмешалось в ход событий. То ли сам мельник был плохим колдуном и его магия дала «побочный эффект», то ли боги в тот день смотрели на землю, а не по сторонам, как обычно. Мельника выдала родная дочь — узнав, что случилось с возлюбленным, девушка бросилась на городскую площадь и ударила в Било Справедливости. Видели лобное место, когда приехали? Там такая чугунная болванка висит, вот это оно и есть. Любой может, ударив в него, воззвать к суду и мести… В общем, подняла она народ. Прибыли и родственники покойного графа: его беременная невестка и кузина. Узнав, что случилось, вдова начала рожать — благо срок уже подходил. Родила чуть ли не на помосте, да и скончалась. Ребенок, однако, остался жив, но к власти его не допустило семейство Байт. Вот так они и стали графами, не совершив для этого ровным счетом ничего!
— А мельник?
— Повесился. На воротах своей мельницы. Когда сюда прибыла толпа из города, он уже висел мертвый — так записано в хрониках. И заметьте, Згаш, — там отмечено, что одежда и волосы его были мокрыми и с него капала вода, как будто его сначала утопили, а потом уже вздернули!.. Самоубийство — самый лучший способ взять на себя вину и заодно избежать судебного расследования. В законах сказано: вся вина на том, кто найден мертвым после совершения преступления. Труп, кстати, бросили в воду — убийцу отправили к его жертве.
— А как же дочка мельника?
— А что ей? Она некоторое время жила тут одна. Эти мостки были проложены для того, чтобы девушка могла приходить на этот камень и сидеть на нем. Часто там бывала… Сначала сюда по старой памяти ездили зерно молоть, но мука с каждым годом получалась все хуже и хуже. Наконец совсем забыли дорогу в эти края. А мельничиха умерла.
— Утопилась? — догадался я.
— Утопилась. И с тех пор это место просто притягивает тех, кому невтерпеж. Тут ведь глубоко. Да и они помогают.
— Кто — они?
Некромант не ответил, только коротко указал глазами куда-то через плечо. Поворачиваясь, я уже знал, кого увижу.
…Они сидели на камне. Вдвоем, но не вместе. Две тени. Молодой мужчина, так похожий на Анджелина, что я даже себя ущипнул (единственное отличие состояло в том, что Деним Мас носил усы и бородку), и немолодая уже женщина, сохранившая остатки былой красоты. Мельничиха ведь пережила своего возлюбленного надолго… Несмотря на то что их останки покоились рядом, они не могли соединиться даже после смерти.