Как ни крути – помрешь
Шрифт:
Кистен застонал, сдавил меня в объятиях, лбом оттолкнул мне голову в сторону и с рычанием зарылся лицом мне в шею.
Губы его нашли мой шрам, и я завопила – все тело вспыхнуло огнем, озарилось свершением, и меня затрясло вершиной наслаждения. Волна за волной накатывали на меня, каждая выше предыдущей. Кистен содрогнулся, движения его затихли, когда его страсть вслед за моей тут же вышла на гребень. Дыхание вырвалось из меня со стоном, я трепетала, не в силах шевельнуться, боясь и жаждая последних приступов наслаждения.
– Кистен? –
Он неохотно разжал объятия, руки его упали на диван. Я уронила голову ему на грудь, дыша с трудом, и не могла шевельнуться, могла только лежать на нем, полузакрыв глаза. Потом почувствовала, что спина у меня мерзнет и что рука Кистена проводит теплую дорожку вдоль позвоночника. Я слышала, как смешиваются наши запахи, биение наших сердец. С дрожащими от усталости мышцами я подняла голову и увидела, что глаза у него закрыты, а на лице – довольная улыбка.
У меня перехватило дыхание. Черт побери, что же я сейчас натворила?
Кистен открыл глаза – чистые и синие, с нормальным зрачком, – нашел меня взглядом.
– Ты теперь испугалась? – спросил он. – Поздновато, пожалуй.
Его взгляд остановился на фонаре у меня под глазом – теперь, когда амулеты лежали на полу, он стал виден. Я отодвинулась от него – и тут же прильнула снова, потому что холодно было – у меня даже руки и ноги затряслись. – Очень получилось забавно, – сказала я, и он рассмеялся.
– Забавно, – повторил он, пальцем проводя по моей скуле. – Моя испорченная ведьма говорит, что это было забавно? – Улыбка не сходила с его лица. – Дурак был Ник, что тебя отпустил.
– Это ты о чем? – спросила я, пытаясь сдвинуться, но он удержал меня двумя руками.
– О том, – тихо сказал он, – что я в жизни такой эротичной женщины не видел и в руках не держал. Ты одновременно и лупоглазая невинность, и опытнейшая потаскуха.
Я напряглась:
– Если это у тебя такая попытка постельного разговора, то она очень неудачна.
– Рэйчел, – начал он проникновенно, и только его тяжелый взгляд удовлетворенной нежности удержал меня на месте. Ну и вряд ли я уже смогла бы встать. – Ты понятия не имеешь, как это заводит – когда ты смыкаешь на мне свои зубки, пытаясь прокусить, когда пробуешь, не пробуя. Невинная, опытная и голодная одновременно.
Я приподняла брови, рукой отвела с глаз прядь волос.
– Ты все это рассчитал, да? – высказала я обвинение. – Думал прийти и соблазнить меня, как всех прочих?
Не то чтобы у меня получалось злиться, лежа на нем, но я попыталась.
– Нет. Не как всех прочих, – возразил он, блеском глаз проникая прямо мне в душу. – И – да, я пришел сюда с заранее обдуманным намерением тебя соблазнить. – Он поднял голову и шепнул мне в ухо: – Это то, что я очень хорошо умею. Как ты умеешь уклоняться от демонов и бить морды.
– Бить морды? – переспросила я, когда он уронил голову обратно на подлокотник дивана. Его рука снова бродила по мне, и двигаться мне не хотелось.
– Ага, – ответил он, и я вздрогнула – это его рука нашла место, где было щекотно. – Мне нравятся женщины, умеющие сами о себе позаботиться.
– Не такой уж ты белый рыцарь на белом коне?
– Ой, мог бы им быть. – Он приподнялся на локте. – Но я такой лени-ивый…
Я рассмеялась, он засмеялся вместе со мной и сильнее обнял меня за талию. Чуть изогнувшись, он приподнял меня над собой.
– Держись, – велел он и встал, закинув меня на руки как пятифунтовый пакет сахара. С его вампирской силой он держал меня одной рукой, другой подтягивая штаны. – В душ?
Я обнимала его за шею, разглядывала ее, но следов укусов не было, хотя я знала, что сжимала зубы достаточно сильно. И еще я знала, не проверяя, что он на мне тоже не оставил следов, хоть ласки были весьма настойчивые.
– Звучит заманчиво, – сказала я, и он зашагал вперед, так и не застегнув джинсы.
– Я тебе сделаю душ, – сказал он, пока я глядела на свои амулеты, штаны и единственный носок, валяющиеся на полу. – А потом мы откроем окна и проветрим церковь. Еще я тебе помогу доделать твои помадки – это тоже кстати.
– Это шоколадные пирожные.
– Еще лучше. Для них печка нужна.
Он замешкался перед дверью моей ванной, а я, ощущая себя нужной и желанной в его руках, открыла дверь ногой. Силен этот мужчина, надо отдать ему должное. И это так же доставляет удовольствие, как секс… или почти так же.
– Есть у тебя ароматизированные свечи? – спросил он, когда я ногой щелкнула выключатель.
– У меня две Х-хромосомы, – ответила я сухо, когда он посадил меня на стиральную машину и снял с меня последний носок. – Найдется пара свечей.
Он хочет помочь мне принимать душ? Как это мило!
– Отлично. Я возьму одну, когда пойду в святилище. Айви скажешь, что поставила ее там в окне для Дженкса, и тогда она может гореть до рассвета.
Едва ощутимый прилив неловкости заставил меня выпрямиться, и движения мои замедлились, когда я снимала свитер и бросала его на стиральную машину.
– Айви? – спросила я.
Кистен прислонился к стене и снял ботинки.
– Или ты хочешь ей сказать?
Ботинок Кистена стукнул в дальнюю стенку, и у меня щеки похолодели. Айви. Ароматизированные свечи. Проветрить церковь. Сделать пирожные, чтобы насытить ароматом воздух. Смыть с меня его запах. Ну, супер!