Как победить злодея
Шрифт:
– Повар напевал ее сегодня, когда готовил завтрак, – отозвался Фредерик.
– Ну, почти все, – поправился Лиам. – Я хочу сказать, что сейчас самое время вернуть себе былую славу. А если ты хочешь снова отправиться со мной на поиски приключений, я должен быть уверен, что ты сможешь постоять за себя в бою. За дело!
Лиам принял боевую стойку и стал ждать, когда Фредерик последует его примеру.
– Надо хотя бы вернуться в гимнастический зал, – сказал Фредерик. – Сдается мне, этому коридору уже достаточно впечатлений на сегодня.
И
– Фредерик, не стоит так нервничать, – сказал Лиам.
Фредерик со вздохом поднял клинок.
– Хорошо, но я попросил бы занести в протокол, что… ай!
Лиам сделал в сторону Фредерика несколько стремительных выпадов, а тот – к общему восторгу – сумел их все отразить. И с отрешенной улыбкой размахивал мечом тудасюда, отбивая все удары друга.
И тут-то и появился его отец.
– Что здесь происходит, скажите на милость? – рявкнул король Уилберфорс и решительно зашагал к ним.
При звуке этого густого баритона Фредерик мигом утратил способность сосредотачиваться.
– Папа! – выдавил он и повернул голову – и очень некстати. Лиам задел его по щеке кончиком меча. Фредерик вскрикнул, уронил меч и зажал рану ладонью.
– Ой, прости, пожалуйста! – выдохнул Лиам.
– Тебе больно? – Элла бросилась к жениху.
Разъяренный король приближался к ним, на его груди с каждым тяжелым шагом звякали десятки орденов.
– Что ты сделал с моим сыном?
– Я нечаянно! – выпалил Лиам.
– Отец, это просто царапина, – сказал Фредерик. И посмотрел на кончики пальцев – там и правда нашлась всего одна красная точечка.
Фредерик вздохнул с облегчением: будь крови хоть чуточку больше, он бы, наверное, утратил присутствие духа, а при отце ему этого совсем не хотелось.
– Более того, если бы ты не закричал и не отвлек меня, ничего бы не случилось.
– Чем я заслужил подобное неуважение? – вопросил король Уилберфорс. – Я, правитель этой державы, вижу, как на моего единственного сына напал какой-то хулиган, и требую прекратить безобразие! И что я слышу? Одни упреки!
– Какой-то хулиган? – нахмурился Фредерик. – Лиам живет здесь уже почти год.
– Кто он такой, мне известно, – презрительно скривился король. – Так называемый Прекрасный Принц, изгнанный собственными подданными и ненавистный всему миру за то оскорбление, которое он нанес Спящей красавице. Человек, которому я предложил свое гостеприимство вопреки всему, что твердила мне интуиция. И хулиган, который платит мне за доброту тем, что кромсает моего сына на филе!
– Ваше величество! – воскликнул Лиам. – Я благодарен вам за доброту. И, как я уже много раз пытался объяснить, слухи о том, как я обошелся с принцессой Шиповничек, – неправда. Она оклеветала меня в отместку за то, что я отказался на ней жениться. И, само собой разумеется, ранить Фредерика я не хотел бы ни за что. Я просто…
– Естественно, не хотел! – ответил король Уилберфорс. – В том-то с тобой и беда. Ты считаешь, будто Фредерик может делать то, на что он не способен. Похоже, у тебя такое хобби – подвергать моего сына опасностям. Неужели ты будешь отрицать, что из-за тебя Фредерик едва не погиб, когда вы потерпели полное фиаско в истории с колдуньей?
Лиам промолчал. Фредерик тоже – и, будь он черепахой, то с удовольствием втянул бы голову в панцирь.
Король свысока
– Я запрещаю любые забавы с мечом в этих стенах, – постановил он. – И вообще на территории дворца.
– Отец, но ведь… – начал было Фредерик.
– Сэр, – вмешался Лиам, – Фредерик делает некоторые… – Он не смог заставить себя произнести «большие успехи». – То есть он старается! Еще несколько тренировок – и он…
– Ни о каких тренировках не может быть и речи! – оборвал его Уилберфорс. Его пышные ухоженные усы дрогнули, и на пурпурную шелковую ленту на груди упала капелька слюны, оставив мокрое пятнышко: подобного безобразия не потерпел бы ни один гармонийский самодержец. – Не испытывай мое терпение, эринтиец, иначе я возьму назад свое чересчур милостивое приглашение! Если я увижу оружие в руках у кого-нибудь из вас – у любого! – вы отправитесь в изгнание. И не просто из дворца, но за пределы королевства Гармония! – Уилберфорс резко развернулся и промаршировал прочь по коридору. – Фредерик, немедленно к врачу, – добавил он на прощание. – Нельзя, чтобы после этой ужасной раны остался шрам.
Фредерик весь обмяк и опустился на край вазона с филодендроном.
– Прошу прощения, – проговорил он.
– Не за что тебе извиняться! – Элла села рядом с ним и крепко приобняла за плечи. – Ты ничего плохого не сделал. Кстати, если понадобится, чтобы я прикрыла тебя от престарелого бухтящего величества, только скажи.
– Спасибо, Элла. Ты такая милая. – И Фредерик положил ей голову на плечо.
Лиам отвернулся. Почувствовав его смущение, Фредерик поднялся на ноги.
– Просто мне неловко от всей этой сцены, – сказал он. – Пойду лягу спать пораньше. А вы веселитесь. – И он поспешил прочь, оставив Эллу с Лиамом наедине.
Лиам распахнул стеклянные двери и шагнул на резной мраморный балкон.
– Мне здесь не место, – вздохнул он, глядя на солнце, которое быстро катилось за горизонт. – Я злоупотребляю гостеприимством.
– Но не можешь же ты вернуться в Эринтию!
Элла вышла на балкон следом за ним. Она посмотрела на Лиама, озаренного теплым светом фонарей, которые горели по всему саду вокруг дворца. Внешность у принца была до того идеально геройская, что становилось даже смешно: карамельный загар, пронзительные зеленые глаза, точеные скулы, модный плащ и ко всему этому еще и блестящие черные волосы – два последних украшения красиво взметнулись от теплого майского ветерка. Лиам стоял в своей привычной позе – руки на поясе, голова повернута в профиль, – словно бы ждал, когда невидимый скульптор запечатлеет его в мраморе. За все это Элла частенько над ним подшучивала, но сейчас ей было не до шуток.
– То есть ты же не передумал и не хочешь жениться на принцессе Шиповничек? – уточнила она.
– Этот вопрос можно было и не задавать, – отвечал Лиам.
Таких мерзких личностей, как принцесса Шиповничек из Авонделла, с которой Лиам был помолвлен с трех лет, ему, пожалуй, больше встречать не приходилось (а Лиаму приходилось встречать довольно много неприятных личностей, в том числе, например, колдунью, которая намеревалась взорвать его при большом стечении народу). Однако в Эринтии, родном королевстве Лиама, никто (кроме разве что его младшей сестры Лилы), похоже, и не думал о личном счастье принца – всех заботили лишь богатые золотые копи Авонделла, которые Эринтия получит, как только Лиам женится на принцессе Шиповничек. Тут надо уяснить себе, что эринтийский народ и раньше не то чтобы бедствовал, просто Эринтия во всем занимала второе место после Авонделла. А такому жадине и крохобору, как средний эринтиец, второго места точно не хватит.