Как поступить в американский университет и обучаться в нём бесплатно
Шрифт:
При стихотворном переводе мы сталкиваемся с тем, что русские слова «барабанщик», «освобождать», «рассветная», «красная звезда» содержат больше слогов, чем соответствующие английские, а значит нельзя соблюсти размер, если пытаться переводить близко к тексту. надо или найти другие русские слова, или уложить английское четверостишие в шесть или восемь строф, или чем-то пожертвовать в тексте подлинника. Я выбрал последний вариант, выбросив упоминание об арфисте и солдате. И вот что у меня получилось:
Бей, барабан, трубите горны — Час наступает чёрный. Мечется пламя, пылают травы Под Алой Звездой кровавой.Драконы у Энн Маккефри различаются по цветам: вожак – бронзовый, затем следуют самцы коричневого, голубого и зелёного оттенков. Это обстоятельство не раз фигурирует в стихотворных эпиграфах, и тут ничего выбрасывать нельзя – ведь стая драконов описывается во всём её многоцветье. Пришлось пойти иным путём – превратить четыре строки английского стихотворения в шесть. Взгляните на представленные ниже оригинал и подстрочник:
From the Weyr and from the Bowl Bronze and brown and blue and green, Rise the dragonmen of Pern, Alorf, on wing, seen, the unseen. Из Вейра и из Чаши, (имеется в виду кратер вулкана) Бронзовые, и коричневые, и голубые, и зелёные, Поднимаются драконные люди (драгонмены) Перна, (Ложатся, взмывают) на крыло, видны, невидимы (исчезают).Признаюсь сразу, что я не смог точно перевести последнюю строку, хотя смысл её ясен: взмыв из кратера вулкана, драконы простирают крылья, затем какое-то время они видны, и вдруг исчезают, отправляясь в подпространственный Промежуток. Но главная сложность не в этом; главное, что перечисление цветов «bronze and brown and blue and green» никак не ложится в размер русской строфы «бронзовые, и коричневые, и голубые, и зелёные». Я сделал весьма вольный перевод, и вот что получилось:
Из Вейра, из чаши вулкана глубокой, Всадники, мчитесь в простор синеокий! Сияют драконы, взлетая, как дым, Зелёным, коричневым и голубым. Вот бронзой сверкнуло крыло вожака, И стая исчезла, мелькнув в облаках.Ещё одно стихотворение, более энергичное и выразительное, чем предыдущие:
Wheel and turn Or bleed and burn, Fly Between, Blue and green, Soar, dive down, Bronze and brown, Dragonmen must fly When Threads are in the sky. Кружитесь и вертитесь Или кровоточите (истекайте кровью) и горите (пылайте), Летите Промежутком Голубые и зелёные, Парите (летайте высоко) и падайте (ныряйте) вниз Бронзовые и коричневые. Драгонмены должны летать, Когда Нити в небе.Ясно, что в данном случае речь идёт о манёврах, совершаемых драконами в битве с Нитями, о ранах, которые они получают, и о долге их героических всадников. Я перевёл это так:
Мелькают бронза, коричневый цвет, Зелень, голубизна... Мчись Промежутком в огненный бред Ставшего явью сна. Взмывай и падай, судьбе молись, И кровь свою не жалей... Всадник и Нить в небе сплелись Над пёстрым ковром полей.Должен сказать, что мне так понравилось это занятие – я имею в виду перевод виршей Энн Маккефри – что я сам сочинил четверостишие, которого у неё нет, и сделал его эпиграфом к предисловию «Полёта дракона» и к этой моей книге:
Мечтая обрести удел иной, Преодолев отчаяние и страх, Они блуждали в бездне ледяной, Чтоб родину найти в чужих мирах.Это – о звёздных странниках Маккефри и о вас, мой читатель. А теперь возвратимся к делам практическим.
Какой вывод из всего сказанного выше? Я думаю, вам стало ясно, что чужой язык нужно изучать годами, изучать долго
– уже после того, как вы начнёте говорить на нём с лёгкостью и беглостью; изучать в тонкостях и деталях, добиваясь правильного соответствия слов, фраз и текстов при переводе в обе стороны. И тогда вы будете не сдавать TOEFL, а сами составлять подобные тесты. Мне кажется, что лучшей тренировкой здесь является перевод стихов с английского на русский и с русского на английский, ибо ни в чём ином столь откровенно и полно не познаётся душа языка, как в поэтическом творчестве.
Посчастливилось мне прочитать чудесную книгу двух болгарских авторов, Сергея Флахова и Сидера Флорина, которая называется «Непереводимое в переводе» и посвящена переводу реалий – таких слов и словосочетаний, как оригинальные название мер, денежных единиц, терминов, каламбуров и тому подобное. Я вам эту книгу горячо рекомендую; она вышла в свет в Москве, в издательстве «Международные отношения» в 1980 году. Так вот, в ней много эпиграфов, и я приведу два из них.
Великий Гёте сказал: «При переводе следует добираться до непереводимого, только тогда можно по-настоящему познать чужой народ, чужой язык.»
А теперь мнение по этому поводу Новеллы Матвеевой:
Кто мог бы стать Рембо? Никто из нас. И даже сам Рембо не мог бы лично Опять родиться, стать собой вторично И вновь создать уж созданное раз. А переводчик – может! Те слова, Что раз дались, но больше дадутся Бодлеру – диво! – вновь на стол кладутся. Как? Та минута хрупкая жива? И хрупкостью пробила срок столетий? Пришла опять? К другому? Не к тому? Та муза, чей приход (всегда – последний) Был предназначен только одному? Чу! Дальний звон... Сверхтайное творится: Сейчас неповторимость – повторится.Так что переводите стихи, мой друг, а заодно полюбопытствуйте, как их переводили другие. Сравните оригиналы Пушкина, Пастернака, Байрона, Мильтона, Шекспира с переводами; полюбопытствуйте, как переводил Маршак; сравните «Винни-Пуха» Милна на английском с переводом Бориса Заходера. Не знаю, как там обстоят дела с Пушкиным и Байроном, но прочитав «Винни-Пуха» на русском и на английском вы будете потрясены, ибо Заходер, великий переводчик, вложил в эту книгу не меньше Милна, а труд свой назвал скромно – перевод... Но мы-то с вами получили не перевод, а книгу, которая превосходит оригинал, и которая – увы! – недоступна детям в Британии и Штатах. Разве что перевести её обратно...
Советую вам обратить внимание ещё на несколько обстоятельств, и прежде всего – на слова, заимствованные в русский язык из английского. Есть у них некое коварное свойство: для англоязычных слушателей и читателей они значат не совсем то или совсем не то, что для нас с вами. Возьмём слово «мадам», которое в Соединённых Штатах и во многих западноевропейских странах означает обычное обращение к замужней женщине или же обращение старомодное, но особенно вежливое. А у нас, в стране победившего пролетариата, это слово носит пренебрежительно-уничижительный оттенок, и если вы назовёте женщину «мадам», то вы её оскорбите и услышите в ответ: «Какая я вам мадам! Я замужем, у меня двое детей, и я работаю! Я – дворник!» Или: я – врач!.. я – портниха!.. я – инженер!.. Словом, профессии разные, а реакция, увы, одна...