Как поймать монстра. Круг первый
Шрифт:
– Что это за лес? – спросила Джемма, оборачиваясь на уткнувшегося в телефон Нормана. – Есть о нем что-нибудь?
Кэл, примостившись локтями рядом с ней, с охотой предположил:
– Может, он по чудесному стечению обстоятельств называется лес Пропавших Агентов УНР?
– Точняк, – согласилась Джемма. – Лес Гиблых Душ.
– Лес Злобных Ведьм.
– Лес…
– Я понял, понял, – убирая телефон в карман, сдался Норман. – Разве у нас не было правила: никакого коллективного креатива до полудня? Что ж, теперь оно есть.
Джемма расхохоталась. Норман не сдержал
– Там начинается национальный парк. Вообще-то, на самом деле в Ирландии почти нет лесов, вы знали?
Кэл весело ухмыльнулся:
– Зачем нам это знать, если ты сейчас все нам расскажешь?
– А вот и расскажу, – кивнул Норман, и Джемма, опираясь одним локтем на ограждение, повернулась к нему, чтобы послушать. – Ирландия – единственная страна в Европе, уничтожившая все свои леса. Точнее, до восемнадцатого века остров почти полностью был ими покрыт, но потом в дело вступила старая добрая промышленная революция. Так что срубили все, до чего дотянулись.
– Не, погоди, – не поняла Джемма. Она кивнула на лес: – А это что тогда такое?
Норман рассеянно поправил очки. По жизни он напоминал что-то среднее между профессором философии и музейным работником: все эти пальто, джемпера, очки, пятна от кофе и развязанные кроссовки делали из него почти сериального персонажа. Джемма в нем это обожала. Еще Джемма обожала умника за то, что он мог цитировать на память все, начиная от инструкции по сборке кухонного шкафа и заканчивая «Молотом ведьм»… со ссылкой на нужную страницу.
– К началу двадцатого века на острове остался один процент от всех лесных массивов. – Сериальный персонаж обстоятельно кивнул. – Я серьезно. И он, этот один процент, прямо перед вами. – Выставив пятерню в сторону берега, он произнес: – Та-дам. Национальный парк Килларни. Внесен в Список Всемирного наследия ЮНЕСКО.
– Значит, – огорченно вздохнул Кэл, – все-таки не лес Злобных Ведьм, да? Обидно.
Джемма разглядывала берег. Национальный парк Килларни, значит? Уже лучше. Если ты приезжаешь на дело, где есть особенно древний лес, шансы на то, что с ним связана какая-нибудь чертовщина, резко возрастают.
– …Но сейчас дела обстоят не так плохо. Слава зеленым активистам! На сегодняшний день где-то десять процентов острова могут похвастаться лесами, и…
Джемма остановила его ладонью:
– Что, если Купер ушел туда?
– Я думал об этом, – тут же перестроился Норман, подходя к ним и снова доставая телефон. Полистав что-то в браузере, он показал экран. – Проблема в том, что Килларни просто огромный. Он бы не смог уйти далеко пешком. А даже если бы он где-то в этой глуши нашел машину, внутри парка нет никакой инфраструктуры, это дикое место. Мы понятия не имеем, куда он мог направиться.
На карте, которую показывал Норман, национальный парк обозначался сплошной зеленой заливкой. Переключив в режим спутника, Джемма попыталась найти что-нибудь из того, чего в Америке в национальных парках всегда навалом: туристическую базу, отель, парковку, да хоть что-нибудь. Но Норман оказался прав: дикое место. Ничего тут не было.
– Долбаная Ирландия, – резюмировала она, возвращая телефон.
– Может, ты перестанешь произносить слова «долбаная» и «Ирландия» в одном предложении, пока мы в Ирландии? Ты в курсе, что ирландцы – довольно драчливый народ, да?
Норман задрал голову, чтобы возмутиться ей в лицо.
Стоя между ним и Кэлом, Джемма возвышалась над обоими. Ничего нового – с ее ростом она возвышалась над всеми в Западном офисе, кроме разве что Ронни Райса из гоэтического отдела. Это обеспечивало ей очки доминирования, когда надо было на кого-то наехать: мало кто захочет связываться с женщиной в тяжелых ботинках и с хорошо поставленным хуком справа, если эта женщина ростом под шесть с половиной футов. Впрочем, иногда люди совершали фатальную ошибку, решив, что если она тощая, то у них есть шанс. Не-а. Никакого шанса не было. Джемма всегда побеждала.
Победила и в этот раз.
– Я тоже драчливая. – Она вздернула бровь, отталкиваясь от парапета. – Проверь лес еще раз, когда вернемся в номер. Хочу по нему полную сводку. Где там Доу? Это дело меня бесит, и мне срочно надо на ком-нибудь отыграться.
Доу они нашли там, где и должны были, – в крохотном полицейском участке. Ближайшая крупная станция Гарды находилась в Трали, административном центре графства, здесь же их ждало малюсенькое здание с одним-единственным дежурным пожилым офицером. Доу только вылез из архива и с самым недовольным лицом оповестил их о том, что местные полицейские пропустили какой-то этап технологического развития и понятие «компьютерная база данных» им не знакомо, так что ему пришлось рыться в бумажном архиве.
– Бумажном, – подчеркнул он, – разложенном по картонным папкам. Это примерно тот же уровень развития цивилизации, что и наскальная живопись.
А потом смахнул со лба свои волосы-сопли и добавил:
– А теперь нам пора в морг.
– Меня сейчас вырвет, – жалобно объявил отвернувшийся Норман.
Джемма не могла не поддержать порыв.
Стоило начать с того, что Доу нюхал труп. С таким видом, будто это нормально.
Да хрен с ним, с каким видом он это делал: он нюхал чертов труп!
Когда они прошли в морг по фальшивым документам магистрантов по обмену медицинского вуза, Доу объявил, что тело обнаружили утром одиннадцатого ноября. «Не знаю, как вы, – оглядев их с ног до головы с таким видом, будто он сомневался в их умственных способностях, – но, для протокола, я в такие совпадения не верю».
Спасибо, гений. А то без тебя не поняли бы.
Утром одиннадцатого ноября в реке обнаружили труп. Одиннадцатого ноября Брайан Суини выходит из своего номера в отеле и больше туда не возвращается. Одиннадцатого ноября Теодор Купер подает в контору заявление о том, что Суини пропал. Учись питаться фастфудом, спать стоя и не верить в совпадения – три главных завета любого агента УНР.