Как предать Героя
Шрифт:
– Возвращаемся в укрытие, – с отвращением прошептала Камикадза.
Рыбьеног вздохнул:
– Боюсь, я согласен.
– Погодите секунду! – шепотом воскликнул Иккинг. – Мы не можем просто ОТПРАВИТЬСЯ ДОМОЙ и оставить Сморкалу здесь!
Рыбьеног смотрел на друга запавшими глазами человека, который слишком долго скрывался от Драконьего восстания:
– Иккинг, я не думаю, что Сморкала выбрал Драконью Печать. Он лживый, двуличный, вероломный разбойник. Он предавал тебя столько раз, что я со счету сбился, и он почти наверняка работает на Элвина.
– Люди меняются! –
Рыбьеног стал загибать пальцы:
– Давай посмотрим. Он пытался убить тебя на уроке Боя На Мечах В Море. Он пытался убить тебя, когда мы застряли на Истерии. Он бросил камень, открыв всем твое Клеймо в школе «Гром и молния»… Он только и делал, что предавал тебя, снова и снова.
– На сей раз будет по-другому, – прошептал Иккинг с верой в лучшее. – Теперь-то он изменился… Я совершенно уверен.
– Пытаясь по доброте душевной спасти Сморкалу, – предостерег Одинклык, сгорая от беспокойства, – ты поставишь под угрозу нас всех, подвергнешь опасности жизнь тех, кто верен тебе, кто никогда тебя не предавал. Порой доброта оборачивается жестокостью. Это одно из тех трудных решений, которые приходится принимать вождю.
Вот спасибо тебе, Одинклык. Очень кстати. Большинству из нас повезло – мы не короли и не герои, и нам не приходится делать выбор, который выпадает на их долю. Или я уже говорил это, да? Ну, не грех и повторить…
Ледяной плот затрещал, когда один из волкозубов едва не перевернул его. Показалось Иккингу или драконы, полулежавшие в воде вдоль берегов, тоже шевельнулись, когда раздался треск?
В этот миг Иккинг заметил очень маленького и очень уродливого дракончика-нюхача. Дракончик невинно дрых рядом со Сморкалой и его драконом, Ураганом, и больше всего походил на невинную маленькую свинку. Он был из породы мухрюнделей, самых глупых и добродушных драконов в мире.
Девять пар глаз, драконьих и человеческих, с тревогой глядели на Иккинга. Иккинг любил своих друзей. Он понимал, что не должен подвергать их опасности. Но он не мог обречь на ужасную гибель в когтях Мятежных драконов собрата-человека, даже если он на другой стороне, не говоря уже о бедном, покрытом шрамами верховом драконе и умильном глупом маленьком мухрюнделе.
– Давайте спасем его, – прошептал Иккинг. – Давайте его спасем!
– Ох, братец, – простонал Рыбьеног. – Я понимаю, что ты прав, но ох, братец…
– Попробуем спасти его с воздуха, – сказал Иккинг. – Я проведу Смертеня прямо над льдиной, а Камикадза сбросит Сморкале веревку.
– Позволь только заметить, что я АБСОЛЮТНО не согласна с твоим решением, – яростно прошипела Камикадза. – Это БЕЗУМИЕ! Это ИДИОТИЗМ! Ты витаешь в облаках и не понимаешь, что происходит, Иккинг, Хулиганский ты полудурок… – Тут, как бывало часто, ее настроение мгновенно переменилось, и девчонка азартно выхватила меч. – Лучше я спущусь сама!
И прежде чем кто-то успел ее остановить, Камикадза привязала веревку к седлу Смертеня и полезла вниз, пока не зависла над ледяным островком, словно черный паучок.
– Это тоже часть плана? – спросил Рыбьеног.
– Унылые устрицы, нет… Камикадза! – прошипел Иккинг. – Давай обратно!
Но Бой-бабы обладают чудесной способностью временами начисто терять слух.
– Спроси его, на чьей он стороне! – подсказал Рыбьеног шепотом сверху.
Камикадза повисла на веревке ровно у Сморкалы над головой. Держась одной рукой за веревку и натянув лук другой, она подстрелила волкозуба (чтобы похвастаться одним из самых выпендрежных своих умений).
– Привет, – бодро окликнула она Сморкалу. – Иккинг думает, что мы должны тебе помочь, а вот Рыбьеног хочет знать, на чьей ты стороне. Потому что, если ты из людей Элвина, я просто оставлю тебя здесь…
Сморкала был занят, отбивался от волкозубов, но, услышав голос из ниоткуда, резко обернулся и негромко вскрикнул от изумления.
Камикадза успокаивающе помахала Сморкале и наградила его самой лучшей и широкой своей улыбкой. Тот вылупился на девчонку, которая будто висела в воздухе, и решил, что ему мерещится. Потом он все-таки спохватился и, ткнув трясущимся пальцем в спящих по берегам драконов, с невыразимым облегчением прошептал одними губами:
– ПОМОГИТЕ… только тихо…
Камикадза, не обратив внимания на его попытки тихариться, отозвалась совершенно обычным голосом, беззаботно раскачиваясь в воздухе:
– Да, занятно, что ты об этом попросил. Мы как раз прикидывали, помогать тебе или нет.
– Ради Тора, ты, Бой-баба психованная… это же Мятежные драконы… ты видела, что они сотворили со здешним лесом? А если они проснутся, то позовут Ярогнева…
Камикадза отпустила веревку и по-кошачьи приземлилась на льдину рядом со Сморкалой.
– Ты не ответил на вопрос. На чьей ты стороне?
Сморкала неразборчиво, но разочарованно хрюкнул, отпихивая лапу ухмыляющегося волкозуба, которому почти удалось выбраться на льдину.
– Ладно, – прохрипел он. – На ВАШЕЙ я стороне! Точно на ВАШЕЙ! Зуб дам, на ВАШЕЙ! Я искал вас, чтобы отвести вас в лагерь ведьмы – там остальные Утраченные Сокровища…
– Говорит, он на НАШЕЙ стороне! – крикнула Камикадза наверх. – Но я бы не стала доверять ему дальше, чем на полет стрелы.
– Я же говорил! – прошептал Иккинг сверху. – Но пожалуйста, чуть потише, Камикадза…
– Ты точно уверен, что нам надо его спасать? – еще раз спросила Камикадза, не скрывая разочарования. – Он правда не очень-то хороший парень.