Как притвориться идеальным мужчиной

Арсентьева Александра

— Тебя — да! И любит, — вставила Пандора.

— Потому, наверное, и уважает, — продолжала Офелия.

— Его томит и сна лишает любовь к студентке Аграрного университета. Бывает. Пройдет, нет ли — время покажет. Или (что лучше) — не покажет, — шутила Пандора.

— Ага. Только и спросил, какой праздник и почему вручаем 12, а не 14.

— Любопытен! — заметила Пандора.

— Мы узнали, где и с кем он живет. Одинокий бродяга любви Казанова, да еще и с машиной

и квартирой.

— Тот еще желанный жених! — смеялась Пандора.

— И в связи с этим ты мечтала, что он пригласит тебя домой.

— Не пригласит.

— И я думаю также.

— Не выйдет ничего у нас с ним. Он не оценит моих трудов. А если оценит, то не поймет.

— А если поймет, то превратно, — усмехнулась Пандора.

— Короче, ты в него влюбилась!

— Это не любовь. Разве бывает через 1,5 года?

— Бывает. И ты ему нравишься, сестренка. Он с тобой ведет себя скромно и строго. Это любовь! Я знаю точно: любовь!

— Зато я вышла — ужас! Надо будет перефотографироваться, прежде чем нести подписывать фотографии.

— Точно. Нести фотки Виктору Нетэро — все равно, что нести свой крест, — захихикала Пандора.

— Итак, о герое нашей истории, который упорно не соглашается стать героем. Или о том, как все было. Я еще его спросила, не сможет ли он взять меня в аспирантуру. Ан, нет! Я сказала, что жалко…

— Умница! — удивилась Пандора искренне.

— Он и обомлел радостно. Натурально счастлив был. Запомнил, что я на их кафедру в аспирантуру собираюсь поступать. Уточнил, говорила ли с кем-нибудь еще.

— А как же! Волнуется. Хочет, чтобы поступила. Переживает, — ответила Пандора.

Мэттью, как Пандору увидел 13.03., так и застыл в виде скульптуры из музея «Восковых фигур». Разменял Пандоре валюту, не поднимая глаз. Мозг его не хотел встречаться с ней, а нечто иное было радо видеть, чувствовать и слышать. Пикачу снял шапку и начал причесывать свои волосы, и энергично ходить туда-сюда. Этого сестры никак не ожидали. Видно было, что он все же испытывает к Офелии какие-то чувства.

— Чувство беспризорного, тормознутого поклонника, — сказала сестре Пандора.

Та, как обычно, промолчала.

Тиаго дома спросил Пандору, не к любовнику ли она так собирается.

— Это Мотя-то любовник? Кто первым это скажет — пусть первым получит в лоб большой камень.

— Это я, да? — серьезно спросил ее Тиаго.

— Нет, милый. Это твое воображение. С Мотей, даже если сильно захочешь, не сможешь любовь закрутить. Не дано!

— А ты, стало быть, этого хочешь!

— Нет.

Естественно, она его в своей правоте не убедила.

Потом

Пикачу набирал воду в чайник, а сестры смеялись до упаду над чудесной улыбкой Мэттью. И он испугался и убежал. А Пикачу смирился со своим поражением на любовном фронте. Перед этим девушки звонили в т/з и узнали, что Мэттью будет в среду. А парень какой-то спросил с жутким интересом: «А кто его спрашивает?»

— Судьба, — не растерявшись, — пошутила Пандора.

— Та, что преследует его везде, где бы он ни находился.

Девчонки звонили и Нетэро на домашний телефон. Трубку взяла женщина, а потом ребенок.

— И кто это? — удивилась Офелия искренне.

— Ах, да! У него вроде бы есть старшая сестра, а у нее ребенок. В гости, очевидно, пришли.

— То есть пример старшей сестры его не вдохновил на подвиги? — разочарованно протянула Пандора.

Офелия все-таки пошла к Виктору Нетэро. Он разговаривал с мужчиной. Офелия зашла, поздоровалась и вылетела оттуда пулей. Она же не предполагала, что он не один. Потом мужчина вышел, и Офелия с одногруппницей зашли. Обоюдно поздоровались.

— Мистер Нетэро, подпишите нам, пожалуйста, фотографии.

— А зачем? — недоумевающе-робким тоном.

— Просто так. На память.

— Ну… ладно. Давайте. Что Вам написать? Что-нибудь, что полагается писать?

— Да.

— Можно, я напишу «на память?»

«Нет, ни в коем случае!»

— Да, конечно.

Он робко и красиво улыбнулся. Очевидно, извиняясь за свое слабое красноречие. Тут он доказал, что берет у преподавателя английского языка и литературы уроки на дому.

— А «на память» пишется слитно или раздельно?

Тут Офелия и другая студентка заулыбались.

— Раздельно, — хором.

— Я просто распишусь. Тут все понятно. В.Н. — Виктор Нетэро.

— Да! — ответила Офелия, насмешливо взглянув на роспись.

— Это украинская фамилия. От отца. Отец у меня Нетэро. Раньше эта фамилия звучала как Нитэро.

— А мы думали, что немецкая, — студентка.

— Ну, я так не думала! — возмутилась Офелия.

«Она бы хоть глупости говорила за себя одну!»

Он засмеялся.

— А как Вашу маму зовут?

— А причем тут моя мама? — опасливо, пригибая голову к столу.

— Стефани.

«А причем тут твой отец?» — хотелось спросить Офелии в ответ.

— Ну, ладно. До свидания.

— До свидания, — вежливо, с чувством.

«Не чета Дамарису!»

И они ушли.

Явились сестры на смотрины в т/з. Все администраторы их увидели, узнали и захотели познакомиться. Мэттью спросил Пандору: