Как продавали Аляску. Все еще можно вернуть
Шрифт:
По мнению Ф.П. Врангеля, разделение властей в колониях невозможно, поскольку это приведет лишь к затягиванию решения дел и бюрократическим проволочкам: «Когда ответственность лежала на главном правителе, он пользовался всеми правами уполномоченного от Компании лица и мог действовать быстро, не стесняясь формальностями; но как скоро и самая ответственность контролера, и главного правителя подчинится бюрократическим формам, то место быстроты действий займется медлительностью, неизбежною при соблюдении узаконенных форм, которые в том крае неудоприменимы» [254] .
Не согласен бывший главный правитель Русской Америки с обвинениями в аморальности компанейских начальников: «В приведенном обвинительном пункте, между прочим, сказано, что грубые, необразованные личности из низкого сословия назначаются иногда в местные начальники, которые дозволяют себе оскорблять и притеснять туземцев и будто на эти притеснения весьма редко обиженный
Исправление существующих неурядиц путем изменения устава Ф.П. Врангелю представляется невозможным: «Среди обвинений в записке к министру финансов оправдываются директоры и главные правители и снимается с них вина в приведенных неурядицах, которые приписываются «ошибочности самого устройства управления». Смеем думать, что если эти неурядицы происходили не вследствие физических местных затруднений от разбросанности и отдаленности полудиких стран, и следовательно от явной невозможности их совершенно устранить (а всего менее устранились бы посредством изменения устава), – то главные правители, допустившие беспорядки, никак не могли быть оправданы, а должны бы, по всей справедливости, ответствовать перед законом» [256] .
Прекрасно знающий положение дел в русских колониях Ф.П. Врангель по существу не соглашается ни с одним доводом великого князя. Константин Николаевич выступает против прошения Российско-Американской компании продлить на 20 лет ее исключительную монополию «пользоваться всеми предметами и выгодами, какие промышленность и торговля могут извлечь как на поверхности, так и в недрах земли, без всяких со стороны других на то притязаний и исключительное право рыболовства и китоловства во всех водах Российско-Американских колоний» [257] . Великий князь утверждает, что данная привилегия фактически тормозит экономическое развитие края, не дает развиваться торговому флоту, провоцирует деятельность иностранных промышленников: «Неограниченной здесь монополией Компания пользуется уже более полувека в ущерб другим подданным государя императора, которые желали бы обратить свои капиталы и труд на помянутые промыслы и торговлю… При этом должно заметить, что эта монополия Компании убила частный купеческий флот наш, который начинал появляться в Восточном океане, и нисколько не помешала иностранцам наполнять наши воды своими судами и торговать с туземцами. В настоящее время русских купеческих судов не существует при наших берегах, а ежегодно являются туда сотни американских и английских судов с несколькими тысячами матросов, которые занимаются теми самыми промыслами, от участия в коих исключены одни русские подданные вследствие исключительного права, предоставленного Компании» [258] .
На основании подобных доводов великий князь Константин Николаевич заключает, что продление привилегий принесет России вред и что следует преобразовать Российско-Американскую компанию в «обыкновенное торговое общество» [259] .
Ф.П. Врангель с легкостью разбивает надуманный довод великого князя, что «монополией Компания пользуется в ущерб другим подданным государя императора и эта монополия убила частный купеческий флот наш» [260] . Однако в его защите по данному пункту больше недоумения и непонимания причин данного обвинения: «Цель торговых монополий не в одной России, а в других государствах и именно в Англии (Гудзонбайской компании), кажется нам, заключается всегда в намерении правительства обеспечить торговое или промышленное предприятие, особые условия которого представляют неодолимые затруднения для частных разрозненных попыток. Когда посредством дарованной монополии обеспеченное предприятие имело успех, тогда оно действовало не в ущерб прочим подданным государства, особенно такого как Россия, где, кажется, деятельность и капиталы всегда найдут достаточный себе простор. По каким соображениям Российско-Американская компания виновна в том, что Россия не имеет своего купеческого флота, мы недоумеваем. Компания исправляет все колониальные потребности, сношения с разбросанными островами и отделами на дальнем севере, в соседнюю Калифорнию, Сандвичевыми островами, Китаем и С.-Петербургом на русских исправно управляемых мореходных судах, и тем прежде заслужила общее одобрение даже со стороны иностранцев, имевших случай на этих судах плавать и видеть верфи и мастерские в Ново-Архангельске. Тому, что «Российско-Американская компания нисколько не помешала иностранцам наполнять наши воды своими судами и торговать с туземцами», – никто не виноват. Трактаты дозволяют иностранцам плавать по океану, омывающему наши берега, и они этим правом пользуются, приходя в числе более 200 судов в колониальные воды промышлять китов. Какими средствами их остановить, прогнать, не пускать туда? Не токмо частная, в средствах ограниченная коммерческая Компания, но даже само правительство не в состоянии этого сделать. Сетовать на то, что русские купеческие суда не являются к состязанию с англичанами и американцами в китоловстве на тех отдаленных морях, было бы не справедливо, принять в соображение, что китопромышленность есть, так сказать, последняя ступень совершенства в коммерческом судоходстве, и что даже в деле простого каботажа на южных и западных европейских наших водах, мы едва в состоянии удовлетворить местным потребностям и давно были бы оттеснены от этих скромных морских занятий чужестранцами, если бы международное право то допускало» [261] .
Далее член Государственного Совета барон Врангель, заключая, что выдвинутые против Российско-Американской компании обвинения безосновательны, утверждает, что Компания выполнила все возложенные на нее обязанности в государственном и экономическом отношениях. Ф.П. Врангель подчеркивает жертвенность Компании в пользу государства и ее огромные заслуги перед правительством. Барон отмечает, что за сорок лет только размер пошлин, выплаченных Компанией, составил 6,5 миллиона рублей: «Все эти результаты достигнуты не токмо без малейших от правительства жертв или издержек; но напротив, в период от 1822 до 1861 года включительно внесена ею в Государственное казначейство сумма в 6 508 891 р. 40 к. сер. различными пошлинными сборами» [262] .
Особо подчеркивает Ф.П. Врангель заслуги Российско-Американской компании в деле освоения Амура: «Справедливость требует не умолчать здесь о содействии Российско-Американской компании правительству в различных особых случаях; между прочим, по делу разысканий о судоходности реки Амура еще в 1846 году собирания торговых сведений на Чугучане около того же времени, доставления правительственных запасов в Камчатку и на Амур (одно амурское предприятие стоило Российско-Американской компании не менее 252 362 р. 34 к. сер., за исключением возвращенных ей от казны сумм: это более 2 годовых дивидендов акционерам, по 20 руб. за акцию и т. п.). Не ставя подобные полезные, безвозмездные действия Российско-Американской компании в какую-либо ее особенную заслугу, не думали однако ж, чтобы они могли навлечь на Компанию недовольствие правительства» [263] .
Грамотное администрирование Компании вкупе с продуманной хозяйственной деятельностью, по мнению Ф.П. Врангеля, заслуживают безоговорочного продления высочайших привилегий: «Приведенные результаты, административные и торговые, достигнуты Российско-Американской компанией при складочном основном капитале не более как в 1 122 600 р. сер. Этот складочный капитал вместе с экстренным и запасным капиталами, всего суммою в 2 563 150 р. сер., числится частью в колониальных заведениях, товарах, судах, долгах и наличными деньгами. Сближение этих цифр красноречивее всяких похвал должны в глазах справедливого судьи говорить в пользу тех принципов, которым следовали распорядители по делам коммерческим, равно как и по части администрации.
В виду всех приведенных здесь фактов в совокупности, едва ли было бы справедливо, благоразумно или даже в каком-либо отношении полезно, лишить Российско-Американскую компанию тех привилегий и того доверия, которыми она доселе пользовалась» [264] .
Убедительно, фактами и цифрами, Ф.П. Врангель опровергает все выдвинутые великим князем Константином Николаевичем обвинения против Российско-Американской компании, которые оказываются не только беспочвенными, но противоречащими здравому смыслу, историческим реалиям.
Но ни убедительные доводы, ни говорящие сами за себя итоги деятельности Компании в конкретных впечатляющих цифрах на Константина Николаевича не действуют, великий князь, на основании заведомо ложных посылов, требует отмены монополии Российско-Американской компании, коренным образом исправив ее устав.
В первую очередь, по его настоятельному требованию, должен быть изменен статус служащих Компании. «Служащим в Компании испрашиваются права лиц, состоящих в государственной службе». Великий князь утверждает, что нельзя сравнивать службу государственную со службою торговому обществу и потому эти постановления не могут быть допущены. Далее в проекте устава определяется: «Правительственные места, по жалобам Главного Правления, немедленно подвергают виновных служащих Компании определенному по закону взысканию. Но, по исполнении сего, не возбраняется никому из них приносить жалобы Правительствующему Сенату, только не позднее 6 месяцев после объявления означенного решения» [265] . Великий князь возражает: «Компания имеет право наказывать без суда и наказанному дозволяется жаловаться в Сенат в течение 6 месяцев. Не есть ли это насмешка над правосудием?».