Как продавали Аляску. Все еще можно вернуть
Шрифт:
Как бывший морской министр Ф.П. Врангель указывает также, что с ликвидацией управленческого статуса Компании устраняется возможность сохранения нейтралитета колоний в случае войны: «В этих кратких объяснениях мы не коснулись политической стороны преднамереваемых изменений в форме управления колониями, представляющих едва ли не большее неудобство, если предположить возможность войны с морскою державою, которая, благодаря частной сделке с соседнею Гудзонбайскою компаниею, оставалась в отношении колоний наших нейтральною во время последней Восточной войны» [283] .
Однако и эти важнейшие доводы барона Врангеля были проигнорированы.
Анализируя столкновение мнений могущественного во влиянии на царственного брата председателя Государственного Совета великого князя Константина, выступавшего против привилегий Российско-Американской компании, и члена Государственного Совета Ф.П. Врангеля, отстаивавшего эти привилегии на основании своего опыта работы главным правителем Компании, можно заключить, что позиция барона была прямой и искренней. Даже если одним из мотивов его твердой убежденности в необходимости сохранения Компании на Аляске был и личный интерес как акционера компании, то он не противоречил его доводам как политика, желавшего блага России.
Позиция же великого князя Константина, напротив, неискренна, двулична, ведь в своих претензиях к Российско-Американской компании он вменяет ей в вину самые разнообразные грехи, такие, как отсутствие заботы о туземном населении, нежелание воспитывать в аборигенах уважение к императору, препятствия российским жителям пользоваться богатствами Аляски, «убийство» русского купеческого флота в Тихом океане и прочее. Возмущаясь этими беспорядками, великий князь Константин Николаевич вовсе не собирался их исправлять упразднением Компании. Это был лишь надуманный предлог к ее устранению. Цель же великого князя выявляется из его переписки о необходимости продажи Аляски Соединенным Штатам, которые уж точно не озаботятся ни развитием русского купеческого флота, ни допуском русских промышленников на Аляску, ни попечением о туземцах, ни, тем более, внушением им уважения к русскому царю. Двуличность позиции великого князя обнажает затеянную им крупную политическую интригу, продолжением которой явилась ревизия Российско-Американской компании.
ГОСУДАРСТВЕННЫЙ РЕВИЗОР C.A. КОСТЛИВЦЕВ: «ПОТРЕБНОСТЬ РОССИИ В АЛЯСКЕ НЕСОМНЕННА»
В своих доводах о причинах продажи Аляски исследователи в основном ссылаются на положение наших заокеанских колоний, изложенное в официальной документации, так или иначе связанной с заключением договора их продажи. Прежде всего на описание бедственного состояния Российско-Американской компании в трактовке великого князя Константина Николаевича. Использование подобного источника не может дать объективных выводов. Упорно ссылаясь на великого князя, никто из историков не ставит вопрос, на каком основании великий князь делает выводы по данному предмету. И могли вообще великий князь, разрываясь между Петербургом и Ниццей, владеть объективной информацией? Мог и действительно владел самыми полными, исчерпывающими знаниями о состоянии российских заокеанских владений, но не на них опирался великий князь, напротив, упорно игнорировал истинное положение дел, скрывая эту информацию, да так глубоко, что этих сведений нет в официальной документации, которой пользуются историки.
С 1857 года великий князь Константин настаивает на отправке в североамериканские колонии ревизоров, считая необходимым «назначить несколько самых способных гражданских чиновников и морских офицеров для отревизования колониального управления Российско-Американской компании с целью удостовериться, в какой мере успешно Компания исполняет свои административные обязанности в отношении к народам ей подвластным» [284] . И в 1860 году в колонии направляются правительственные ревизоры С.А. Костливцев и П.Н. Головин.
Цель своей миссии С.А. Костливцев определял следующим образом: «Его высокопревосходительство господин министр финансов в предписаниях на имя мое, данных от 19 мая и 9 июля минувшего 1860 года за №№ 3185 и 3754, и таковом же секретном от 2 июля за № 76 соизволил выразить, что с приходом 1861 года оканчивается привилегия, дарованная в 1841 году Российско-Американской компании. Привилегия эта служит только продолжением тех преимуществ, которые предоставлены Компании императором Павлом I в 1797 году. С тех пор высочайше утвержденный устав Компании в существе своем остался почти неизменным. Между тем, вновь последовавшие государственные распоряжения, как относительно внутреннего управления, так и торговли, требуют необходимости согласовать их с самим устройством колоний наших в Северной Америке; особенно положение туземцев обращает на себя попечительное внимание правительства и требует того же коренного преобразования, которое совершается ныне внутри России относительно участи людей крепостного состояния» [285] .
Ревизоры должны были дать официальный ответ на три вопроса:
1) в законных ли пределах и с успехом или безуспешно Российско-Американская компания пользуется дарованными ей привилегиями более 60 лет;
2) в какой мере Компанией выполнены обязанности, возложенные на нее правительством;
3) готовы ли Российско-американские колонии к принятию предложенных для них преобразований и улучшений [286] .
Задачи, поставленные перед государственными ревизорами, были сформулированы сторонниками ликвидации Компании, среди них особенно любопытным представляется вопрос о готовности колоний «к принятию предложенных для них преобразований и улучшений». Это означало, что ревизоры, с одной стороны, были нацелены на поиск промахов, ошибок и изъянов в деятельности Компании, с тем, чтобы по выводам ревизии лишить ее привилегий, с другой стороны, ревизоры не были осведомлены о планах организаторов ревизии продать Русскую Аляску.
Результаты ревизии оказались неожиданными для ее устроителей. Обратимся непосредственно к «Отчету по обозрению Российско-американских колоний действительного статского советника Костливцева» [287] . Вот что пишет ревизор о доходности компании за последние десять лет: «Валовой доход Компании по десятилетней сложности с 1850 по 1860 гг. простирается до 852 855 р. с. в год» [288] . Чистую прибыль акционеров за годы существования Компании С.А. Костливцев определяет следующим образом: «С 1797 по 1859 гг. включительно выдано всего в дивиденд 5 738 308 р. 99 к. с. Следовательно, на каждый год приходится по 91 020 р. 77 к., а по числу 7484 акций на каждую акцию в 150 р. с. получено с 1797 г., т. е. в 62 года, по 766 р. 20 к. с.» [289] .
По мнению ревизора, выгоды правительства от существования Российско-Американской компании проявлялись и от получения пошлин за чаи и меха, которыми Компания торговала в России, и в сохранении расходов, которые государство должно было нести, если бы содержание колоний лежало на ответственности правительства. Средний годовой объем пошлин, вносимых в казну Компанией, С.А. Костливцев определяет в 180 000 руб. с.: «С 1797 по 1859 гг., т. е. в 63 года, внесено в казну пошлин за чай и мех серебром 6 659 763 р. 58 к. На каждый год приходится по: 105 710 р. 53 к. Но эта цифра уменьшенная, так что в последние 10 лет за средний годовой доход, получаемый казною с Компании в виде пошлин, должно считать более 180 000 р. с.» [290] .
Что же касается расходов Компании по содержанию колоний, то государственный ревизор называет 250 000 руб. с. ежегодно: «Обращаясь затем к расходам компании по содержанию колоний, должно заметить, что отдельных ежегодных сведений по этому предмету с 1797 по 1821 гг. не выводилось, но с 1821 г. предметы расходов велись аккуратно и потому верный расчет может быть выведен только с этого времени. С 1821 по 1859 гг., в 39 лет, по сведениям, доставленным из Главного Правления, содержание колоний стоило Компании: серебром 9 525 914 р. 46 к., т. е. в каждый год по 244 254 р. 21 к. Цифра эта нисколько не преувеличена, напротив того, она меньше противу действительного расхода по содержанию колоний» [291] .