Как продавали Аляску. Все еще можно вернуть
Шрифт:
Государственный Совет, председателем которого был великий князь Константин, игнорирует все обращения Российско-Американской компании. Одновременно он принимает к сведению информацию Министерства финансов 16 апреля 1865 года. В очередном послании государственному секретарю М.Х. Рейтерн констатирует прекращение поставок продовольствия в колонии: «Неразрешение помянутого дела лишает Компанию всякой возможности к обеспечению колоний продовольствием, а равно к увольнению в определенные сроки служащих разного звания лиц и что вообще от сего самое управление в колониях теряет характер должной самостоятельности и порядка» [356] .
Затягивание рассмотрения дела Российско-Американской компании со стороны правительства приобрело издевательский характер. Свидетельством тому можно привести письмо помощника статс-секретаря департамента торговли и мануфактур некоего Измайлова от 14 апреля 1865 года [357] , в котором для решения вопроса по пересмотру устава Российско-Американской компании просят сообщить, на каком основании Компания выпускала марки в американских колониях, определен ли объем выпуска означенных марок и какова их сумма, находящаяся в обороте…
4 мая 1865 года в обращении Главного Правления Компании М.Х. Рейтерну [358] констатируется ее неспособность выполнять поставленные перед ней задачи и отвечать по своим обязательствам. Из-за противодействия правительства Российско-Американская компания впервые за всю историю своего существования несла убытки, попросту говоря, разорялась.
Об этом свидетельствует динамика курса акций Компании. В начале 1840 года количество акций – 7484, номинальная стоимость акции – 150 руб. [359] . К 1858 году активы Компании достигли 5 344 195 руб. 9 коп., акционерам в качестве дивидендов выплачивалось по 18 руб. за акцию. На Санкт-Петербургской бирже за акцию платили 337,5 руб. при спросе 335 руб. В этом пределе сделки совершались вплоть до мая 1858 года. 8 мая 1858 года акция Российско-Американской компании установила очередной рекорд – 340 руб. Доходность превысила 120 процентов. Компания имела самый высокий процент доходности из всех существовавших в то время отечественных обществ [360] ! Но уже через год картина резко изменилась. Если сумма выплаченных дивидендов в 1860 году осталась на том же уровне, что и в 1859 году, то курс акций на бирже резко пошел вниз. В январе 1860 года спрос составлял 312,5 руб., в марте за акции давали уже 290 руб., а в декабре и вовсе 275 руб. Весной 1861 года акции продавались уже по 245 руб., в конце года – по 195 руб. [361] . В 1862 году курс акций продолжал снижаться: в январе он составил 180 руб., к лету снизился до 165 руб., в сентябре установился на отметке 150 руб. [362] . В конце 1864 года общее собрание акционеров приняло решение воздержаться от выплаты дивидендов на неопределенный срок. Биржевые котировки компании упали до 135 руб. [363] . 27 февраля 1867 года акции пытались продать по 90 руб., но выше 75 руб. цена не поднялась [364] .
С 1856 года развернулось целенаправленное уничтожение крупнейшей в стране торговой компании, не только приносящей казне доход, но и фактически за свой счет осуществлявшей снабжение и управление всего Дальневосточного региона и российских владений на Американском континенте. Официальная переписка и официальные отчеты о положении Компании за указанный период свидетельствуют о подрыве деятельности Компании со стороны Государственного Совета, должного продлить ее привилегии по выводам им же снаряженной ревизии и проигнорировавшего эти выводы. Бездействие Госсовета привело к расстройству управления Компании вверенными ей территориями, к экономическому разорению процветавшего предприятия.
Один из акционеров Компании Д.И. Завалишин пытался обратить внимание правительства на правительственную же резолюцию от 7 марта 1841 года по поводу дарованных Российско-Американской компании привилегий: «Российско-Американскую компанию по обширности и разнородности круга ее действий нельзя ставить в сравнение ни с какой другою. Сверх торговой и промышленной монополии, правительство уделило ей и часть своей власти по управлению отдельным и пространным краем, где лежит на ней и на собственных ее способах, вся местная администрация. В таком виде компания есть уже не одно коммерческое сословие, но некоторым образом и власть правительственная, а привилегия ее заключает в себе не одно право, но вместе с ним и обязанность. Изменение сего порядка едва ли принесло пользу, и в случае успех оного был бы весьма гадателен… Из сего очевидно, что если привилегия непременно нужна в видах частной пользы Компании, то она, конечно, столько же нужна и в общих видах государственных, а потому нельзя не согласиться, что до устроения торговли и промыслов в американских наших владениях на ином основании действия упомянутой привилегии продолжать необходимо» [365] . По мнению Д.И. Завалишина, правительственные предложения по изменению положения Компании, в первую очередь, угрожают российским интересам в регионе. Ликвидация монополии на промысел пушных зверей и торговлю спровоцирует непременное истребление животных, а также развращение и гибель туземцев. Введение свободной торговли захлестнет колонии контрабандой, бесконтрольными, беспошлинными товарами. Что касается привилегий Компании, то они «далеко еще не служат вознаграждением за те расходы, которые лежат на ней по обязанности управления, и что она не пользуется такими пособиями, как другие компании, учрежденные в последнее время, например (не говоря уже о Главном Обществе Железных Дорог) «Кавказ и Меркурий», Общество Пароходства и Торговли и пр.» [366] .
Свой голос в защиту Российско-Американской компании возвысила Церковь, в свидетельство тому письмо архиепископа Камчатского к обер-прокурору Святейшего Синода от 6 октября 1865 года. По мнению иерарха, отмена торговой монополии Компании позволит наводнить колонии иностранным купцам, основным товаром которых станет водка, что неминуемо приведет колонии к упадку и разорению: «До меня дошли слухи, что Российско-Американской компании не будут даны новые привилегии и что в колонии наши будут приходить для торговли все, кто хочет. И если это так, то что же будет тогда с нашими колониями, с нашими церквами и миссиями и с моими достолюбезными алеутами?.. У нас нет русского коммерческого флота, следовательно, в колонии будут приходить американцы, как ближайшие к ним и как более знакомые с краем. И, конечно, они будут иметь здесь в виду более свои выгоды, чем благосостояние туземцев, и, следовательно, главный товар у них будет – водка, до которой, надобно сказать правду, очень падки наши алеуты, а от этого может быть то, что через несколько (и очень немного) лет все придет в такое расстройство, что никакими пожертвованиями нельзя будет поправить» [367] .
Архиепископ Камчатский указывает, что замена компанейского снабжения края на государственное сделает невозможным должное обеспечение колоний всем необходимым: «С уничтожением существования Компании в Америке, конечно, снабжение края хлебом и другими жизненными припасами правительство примет на себя, иначе быть не может; и если это так, то да будет позволено думать, что если не все, то многие колонии наши будут оставаться без всякого снабжения; и следовательно тогда нам же нечего будет помышлять об увеличении Миссии» [368] .
Архиепископ предвидел, что в случае ликвидации Российско-Американской компании положение колоний будет гораздо плачевней, чем на Камчатке: «Никто из русских не поедет туда на службу ни за что. К такому заключению приводит нынешнее положение Камчатки, которая более чем втрое ближе Ситхи и Николаевска, откуда обыкновенно отправляются суда в прилежащие приморские места, и где имеется несколько судов казенных с той только целью, чтобы снабжать преимущественно Камчатку, но и при всем том сколько терпит Камчатка!» [369] .
Архиепископ описывает удручающее положение духовенства на Камчатке, предсказывая закат Православия на Аляске в случае передачи колоний в казенное управление: «Вот уже два года сряду, как оттуда не приходило ни одно судно (и от того один священник из россиян, получивший увольнение на выезд и сдав должность своему преемнику еще в 1864 г., может выехать из Камчатки не ранее как в 1866 г. в июне или в июле), а в Камчатку прошедшего лета не приходило ни одного судна из Николаевска, и там остаются без еды и без денег… Правда, все это делалось совершенно против желания воли начальства. Но что было, то может быть и опять. И если это делалось вблизи главного начальства, и куда (в Камчатку) судно удобно может сходить в одно лето и один раз, но я питаю себя надеждою, что правительство наше, приняв во внимание весьма справедливые сведения о тамошнем крае г. Костливцева (бывшего там ревизора), продлит существование Российско-Американской компании, по крайней мере, еще на 20 лет, а иначе прежде всего необходимо будет содержание тамошнего духовенства удвоить и кроме того производить от казны хлебные пайки с доставлением на место каждого служащего» [370] .
Вопрос о продлении привилегий под давлением общественности все же был решен, но лишь в 1865 году. Для Компании четыре года непредсказуемого ожидания стали катастрофой. Официально привилегии продлили до 1882 года [371] , но то была лишь кость, брошенная общественному мнению, ибо новые официальные основания деятельности Российско-Американской компании были приняты с учетом всех требований великого князя Константина Николаевича и делали невозможной дальнейшую успешную административную и коммерческую деятельность Компании.