Как разрушить летние каникулы
Шрифт:
Эйви простонал.
– Я не пойду.
– Ты сказала своему парню, что пойдешь с ним. Я слышал твой телефонный разговор, – с вызовом сказал Эйви.
Думай быстрей, Эми. Он преследует свою цель.
– Да, конечно, я пойду только с ним. Митч стал бойскаутом примерно в пять лет.
Снотти присвистнула.
– Эми, ты сочиняешь разные сказки, что бы хорошо выглядеть. Что правда, а что ложь? Эйви прав на счет тебя.
Тишина. Мое терпение на исходе.
Я знаю, что не стоит ссорится с тем, с кем живешь в одной комнате. И я знаю, что, вероятно, не совсем хорошо
Даже сейчас, когда я сама себе говорю успокоиться и попридержать рот на замке, я слышу собственный голос:
– Ты не устала вести себя как сучка? С тех пор, как я тебя знаю, ты обращаешься со мной, как с куском дерьма, – я пытаюсь остановиться, но мой рот не затыкается. – Я на дух тебя не переношу, твои короткие рубашки и облегающие штаны… О! У тебя ничтожная грудь! Это же правда, не так ли?
Я указала пальцем на Эйви.
– И ты, ты плохо ко мне относишься и постоянно задираешь. Идти в поход лишь для того, чтобы…докучать тебе! Если я тебе не нравлюсь, не ходи. Тогда ты будешь трусливым болтливым израильтянином!
– Ты думаешь, что ты храбрая? – с вызовом спросил Эйви.
– Чертовски верно. Я могла бы столкнуть тебя с этого тюка сена, даже не подумав об этом дважды.
Насмешливо улыбаясь, он встал.
– Ну, попробуй!
Хорошо, я думаю об этом. Но только один миг. Потом, со всей мочи я толкнула его в грудь.
Он даже не шелохнулся. Этот парень как скала.
Услышав его смех, я отвернулась и спрыгнула с сена на твердую землю. Они не представляют, какие рациональные чувства вызвали у меня. Я размышляю о случившимся.
Не знаю, почему слезы капают на мои щеки.
Не знаю, почему я на них разозлилась, ведь мне предстоит с ними жить последующий месяц.
И, черт побери, я не знаю, почему согласилась пойти в поход в зону военных действий с людьми, которые меня ненавидят.
Боже, я в Израиле, на Святой Земле. А где ты?
Глава 15
Когда выбор невелик, делай то, что можешь
Вечером, после ужина, когда я смотрела телевизор вместе с Додой Юки, друзья Снотти зашли в дом. Почему здесь не закрывают двери?
Снотти и Офра, вырядившись в короткие облегающие платья, вышли из спальни. Эйви, Ду–Ду и О’Дейд надели джинсы и рубашки с длинными рукавами.
Я не спрашиваю, куда они идут сегодня вечером, потому что меня это не интересует. Я счастлива целыми днями смотреть телевизор. Я была приятно удивлена, узнав, что в Израиле есть много американских телепередач. Наверное, поэтому израильтяне хорошо знают английский.
Рон, полвечера проговоривший по телефону, подошел ко мне.
– Ребята идут на диско.
Диско? Звучит как в семидесятых.
– Рада за них.
– Разве ты не хочешь пойти?
– Нет.
– Будет весело выйти за пределы Мошав.
Если бы он только знал, что я ранее сказала О’Снат. Я оскорбила ее стиль и грудь. Я не собираюсь рассказывать Рону об этом маленьком инциденте.
– Пойду, попрошу, чтобы они взяли тебя, – прежде чем я успела его остановить, он встал и направился к Снотти. Он что–то сказал ей на иврите.
Она ему ответила.
В этот момент, Дода Юки прервала их разговор. В ее голосе слышатся поучительные нотки. А потом, моя тетя подошла и взяла меня за руку.
– О’Снат хочет взять тебя вместе со своими друзьями.
Да, конечно. Женщина просто сражалась от моего имени, мое сердце не позволить мне спорить с ней. Вместо этого, я гневно посмотрела на Рона, на человека, который первый втянул меня в эту неразбериху.
Десять минут спустя я села в машину Эйви. Мы поехали по склону горы. Эйви и Снотти меня игнорируют, но я их не виню. Я ненавижу их, они презирают меня. Это взаимные ненавижу–призираю отношения.
Когда мы остановились около «диско», я вышла из машины и пошла за Снотти, Офрой, Ду–Ду, О’Дейдом и Эйви. Похоже на большой склад. Громко играла музыка и ярко–мигающие огни сияли из больших окон.
Увидев огромную очередь около входа, я остановилась.
– Там безопасно?
– Обещаю, внутри нет змей, на которых ты случайно можешь наступить,– сказала Снотти, смеясь надо мной.
В моих глазах появился блеск негодования, направленный к Эйви. Как он мог рассказать Снотти о случае со змеиными кишками? Предательство. Благодаря ему я чувствую себя униженной.
– Пойдёмте, – сказала Офра, взяв меня за руку и направляя к очереди.
Зачесав волосы, я встала в конец очереди. Когда я подошла к входу, военный заставил меня открыть клатч и показать содержимое. Я думала, что он попросит показать удостоверение, но он этого не сделал. Полагаю, в клубах Израиля нет никаких возрастных ограничений. Когда военный пропустил нас вперед, мне пришлось пройти через металлоискатель, чтобы попасть на «диско».
Ребята, нет никакой опасности. Если бы в Америке в каждом городе, торговом центре или баре нас окружали военные, то никого бы не осталось, чтобы защитить страну.
Когда я, наконец, зашла внутрь, от громкой музыки вибрировал пол. Снотти, Офра, О’Дейд и Ду–Ду направились напрямую к танцполу и начали танцевать. Эйви прислонился к перилле. Задумчивый, как и обычно. Пока он там стоял, его окружили девчонки, поэтому он не выглядел одиноким.
Я? Ну, я стою одна, потому что сейчас у меня нет желания танцевать. От стены до стены стоят люди, но мне удалось протиснуться сквозь толпу и дойти до бара. Мне нужна Coca–Cola или что–нибудь еще в руке, а не просто стоять и смотреть на людей.
К счастью, я успела сесть на табуретку до того, как кто–то бы другой занял ее своей задницей.
Воспользовавшись моментом, я осматриваю обстановку. Люди принарядились для дискотеки в модную одежду. Все танцуют, смеются и пьют. В воздухе пахнет сигаретным дымом, видимо, здесь не запрещено курить.
По приезду домой я не смогу посетить клубы, потому что мне только шестнадцать и меня туда впустят лишь в двадцать один. Но когда я туда попаду, я смогу развлечься, как израильтяне.
Бармен что–то сказал мне на иврите и поставил передо мной пивной стакан с желтой жидкостью.