Как склеить разбитое сердце?
Шрифт:
— Он принес нам поесть! — обрадовался Вовик, бросаясь к курице.
— Не вздумай! — Каринка поставила гитару, метнулась к брату и вцепилась в плащ. — Нельзя! Это же грязь, микробы! Тебя и так уже тошнило!
— Я хочу есть! — Вовик вырывался, тянулся к курице.
Между братом и сестрой завязалась нешуточная потасовка. Пес сидел рядом и, удивленно наклонив голову, наблюдал, как мой плащ превращается в клочья, а ошметки несчастной курицы разлетаются по всему коридору.
Не в силах больше выносить пытку аппетитным запахом и варварской расправой с едой, я обратилась к собаке:
— Песик! Вперед! Кухня! Веди меня в кухню!
Умная
Через некоторое время надобность в проводнике отпала — меня повел запах, божественный аромат жареной курятины. Он-то и привел в кухню, прямо к грилю, где на шампуре крутился подрумяненный цыпленок.
Я схватила валявшуюся на табуретке тряпку, открыла гриль и, обжигаясь, вытащила курицу, перевалив ее на тарелку. Если бы птичка не была раскаленной, я бы тут же и съела ее — целиком, с костями и, главное, с хрустящей золотистой корочкой. Но пока еда остывала, мне удалось взять себя в руки. Я вспомнила о голодных друзьях и скомандовала:
— Собака, приведи сюда ребят! Скорее! — Я не была уверена, что смогу продержаться до их прихода…
До чего же понятливыми бывают собаки! Я еще договаривала последнее слово, а пес уже исчез за дверью.
Как же невыносимо находиться рядом с аппетитной курочкой, вдыхать волшебный аромат и ждать, когда придут друзья! Сколько раз меня так и подмывало отщипнуть хоть малюсенький кусочек, хоть кончик крылышка или ножки! Но нет, я стойко выдержала испытание, оставив еду нетронутой. Хватит с меня и щавеля!
А потом я решила отвлечься.
Для начала неплохо бы вымыть руки… Вспомнив об этом, я отправилась на поиски туалета. Долго искать не пришлось — вверх по лестнице находилась отлично оборудованная ванная комната, и только голод удержал меня от того, чтобы тут же броситься под горячий душ. Зато я тщательно вымыла руки, используя ту самую тряпку, которой вынимала курицу, вместо полотенца.
Потом, решив подыскать какой-нибудь гарнир, а заодно и напитки, я начала обследовать кухню. Обнаружив холодильник, я выгребла оттуда все подчистую и смешала в огромной керамической миске. В результате получился салат из наспех порубленных листьев щавеля, черемши, редиски, помидоров, огурцов, маслин, оливок, зеленого лука, укропа, петрушки, яблок, консервированных ананасов, тертого сыра, кальмаров, ветчины, вареных шампиньонов. Все это я щедро залила майонезом, посыпала приправой для салата и чуть-чуть сбрызнула лимонным соком.
Я хотела добавить туда и то, что валялось на столе, но передумала и соорудила из этого другой салат. В него вошли: пачка сушеных кальмаров, пачка соленых сухариков с чесночком, пачка соленых орешков, пачка чипсов с луком и укропом и пачка соленых палочек. Этот салат я заправила половиной банки стоявшего на столе пива.
Получилось два отличных «маринских» салата! (Так Каринка называет мои кулинарные эксперименты.)
Потом я накрыла на стол, поставив рядом с курицей еще три тарелки. Посуда и приборы нашлись в огромном буфете. Там же я наткнулась на две бутылки минеральной воды и, не устояв, выпила половину одной и только тут сообразила, что друзей почему-то долго нет. Неужели опять что-то случилось? Я уже собиралась отправиться на поиски, но в дверях услышала радостный собачий лай и восторженный голос Вовика:
— Курица! Еще одна! Маринка нашла курицу!
— Пыталась
Едва увидев накрытый стол, эти двое ринулись к еде, чуть не опрокинув меня, и сразу стало заметно, что они брат и сестра.
Как выяснилось, тарелки я доставала зря: они так и остались пустыми. Курица была уничтожена мгновенно, превратившись в кучку костей. Следом атаке подверглась миска с овощным салатом — никогда еще мои кулинарные подвиги не пользовались таким успехом!
— Слушай, а этот очень даже ничего! — прокомментировала Каринка. — Почему я такой раньше не пробовала?
— Я только что его придумала! — похвасталась я.
— Особенно здорово — ананасы с грибами! — отметил Вовик, выбирая из миски желтые и бурые кусочки.
— Возьми мои! — предложила Каринка. — А я просто торчу от маслин!
— Отдаю тебе свои! — великодушно ответил брат.
Потом они принялись за второй салат — триумф был бешеным, хотя я поняла, что чипсы и палочки надо было добавлять в последний момент — они раскисли и превратились в кашу. А вот кальмары и сухарики размягчились как раз до нужной консистенции.
Собака тоже с удовольствием налегала на салаты — особенно на пивной, после которого она тут же свернулась калачиком и уснула.
— Вот и нам бы так! — Каринка сладко улыбнулась, погладила себя по животу. — Только вначале помыться бы. А то от меня несет, как от бомжа! — Она брезгливо принюхалась. — Интересно, тут есть душ?
— Есть! И я даже знаю где! — похвасталась я.
Через минуту мы с Каринкой весело плескались в душе. При обыске раздевалки я обнаружила в одном из шкафчиков полотенце, купальный халат, мыльницу, бутылочку шампуня, бритвенные принадлежности. Все это мы с Каринкой решили поделить: я взяла себе халат, она — полотенце, а намыливались мы все той же тряпкой, которой я вынимала курицу. Поплескавшись, мы решили заодно постирать наши вещи и помыть обувь — все это было запачкано грязью. Я выгребла из карманов ценные вещи, чем вызвала немало завистливых вздохов Каринки.
— Не переживай, это нам на двоих, — успокоила я подругу, показывая на маникюрный набор, косметичку, расческу, темные очки и зубную щетку.
— Тогда ладно, — удовлетворенно кивнула она, даже не попрекнув меня «запретной» косметикой. — А то я вообще на нуле. Слава богу, догадалась хотя бы купальник надеть еще в Москве. Теперь мне никакое купание не страшно!
А потом мы одновременно охнули, вспомнив:
— Паспорт! Во что превратились документы?!
После всех приключений наши красные книжечки действительно выглядели не супер. Так же, как и деньги. Мокрые страницы и купюры склеились, страшно было даже дотрагиваться до них.
— Жаль, если паспорт менять придется! — огорчилась Каринка. — У меня там такая классная фотография! В первый раз сама себе на ней понравилась!
Меня больше беспокоили деньги.
— А здесь, между прочим, две тысячи! — я крутила в руках пачку слипшихся сотенных купюр. — А что, если они навсегда склеились?
— Ладно, не будем их трогать, пока не высохнут! — махнула рукой Каринка. — А там будет видно. Утро вечера мудренее!
Моющие средства мы старались использовать экономно, не забывая о Вовике, так что после мытья и стирки остался еще довольно внушительный кусок мыла и на палец — шампуня в бутылке. Вещи, деньги и паспорта мы развесили на радиаторе, туда же поставили мокрые кроссовки.