Как стать героем

Хили Кристофер

Густав выбрался из-под кучи плечистых пиратов. В помятых, закопченных доспехах, с выпирающими могучими мускулами и обожженной лысиной вид у него был прямо-таки устрашающий.

– Чего тебе? – прорычал Густав.

– Это принц Густав, сын правителей вашей страны – Штурмхагена, – провозгласил Фредерик.

– Минуточку, – поднял палец один из убийц. – Он из баллады про Рапунцель, так? В балладе он не сделал ни-че-го!

– Да что вы говорите? – изумился Фредерик. – Его сбросили с девяностофутовой башни, ему выцарапали глаза, а он вышел из этой истории целым и невредимым! Это ли не подвиг?!

Несколько негодяев согласно

загудели, обдумывая его слова.

– Когда мы с Густавом познакомились, – продолжал Фредерик, – его перебросил через ограду огромный тролль, однако Густав сохранил присутствие духа – настолько, что принялся осыпать меня оскорблениями, едва завидев. Я своими глазами наблюдал, как его сбрасывали с крыши замка, вертел в воздухе разъяренный великан, били разбойники, молотила волшебными молниями злая колдунья. Я видел, как Густав оказался прямо на пути у драконьего пламени. Между прочим, вы все лупили его почем зря последние пять минут. А теперь взгляните на него! Он снова готов к драке! Густава никто не остановит! Право, я не советовал бы вам с ним связываться.

Все негодяи тут же молча отошли от Густава на шаг-другой, и вокруг него образовалось пустое пространство. Он посмотрел на Фредерика и ухмыльнулся.

– Похоже, твои друзья не так уж плохи, – рассудил бородатый пират. – А ты как же? Ты у нас кто такой?

– Я? – растерялся Фредерик. Ему оказалось нетрудно подать историю каждого из своих спутников именно так, чтобы она пришлась по душе этим прожженным типам, но как быть с самим собой? Что можно сказать о себе – разве у него есть хоть одна черта, которая способна произвести даже малейшее впечатление на целую таверну бессердечных злодеев? Фредерик был в тупике. Он приветливо улыбнулся негодяям, чтобы выгадать время. Некоторые невольно улыбнулись ему в ответ.

И тут Фредерика осенило.

– А я – Прекрасный Принц. Меня все любят.

21

Прекрасный Принц связывается с дурной компанией

– Фредерик, ты гений, – сказал Лиам.

Четверо принцев снова тихо-мирно сидели за столиком в углу «Коренастого кабанчика». Как только завсегдатаи таверны обнаружили, что их посетили настоящие знаменитости, они несколько минут охали и ахали – дородный дикарь попросил Фредерика оставить автограф у себя на пузе, – а потом почтительно согласились оставить знаменитую четверку в покое. Трактирщик, небритый толстяк, отзывавшийся на имя Бонифаций К. Рипснард, даже выделил принцам какое-то тряпье и таз мыльной воды, чтобы привести себя в порядок.

– Ага, хорошо у тебя получилось, ты, Гармония, – подхватил Густав.

– Спасибо, – отозвался Фредерик с детской улыбкой и напускной скромностью.

– Вообще-то, мне не нравится, когда гномы называют меня Дункан Доблестный, – добавил Дункан. – Но когда ты это сказал, мне понравилось. У тебя это как-то иначе прозвучало.

– Просто я говорил серьезно, – пояснил Фредерик. – Вы сами вызвались сразиться с Разбойничьим Королем, сами выступили против великана, который больше вас в двадцать раз, – конечно, слово «Доблестный» вам подходит.

Тут к их столику подошел трактирщик и поставил перед ними четыре кружки с какой-то густой и пенистой желто-коричневой жидкостью.

– За счет заведения, – сказал Рипснард.

– Благодарю вас, сударь, – учтиво сказал Фредерик ему в спину.

– Я этого не пью, – прошипел Лиам, едва трактирщик

оказался далеко и не мог его услышать.

Дункан понюхал кружку и передернулся:

– Бе-е! Что это?

– Представления не имею, – ответил Фредерик и с брезгливой гримасой уставился на пузырьки, поднимающиеся к поверхности напитка. – В моем что-то плавает.

Густав ухватил свою кружку огромной лапищей и осушил одним глотком. Грохнул пустой кружкой по столу и вытер рот рукавом.

– Гадость, – сказал он, покривившись.

Остальные рассмеялись, и даже Густав улыбнулся.

– Ну, Лиам, расскажите нам, каков ваш новый план, – попросил Фредерик.

– Постой, постой! Не говори! – запрыгал на стуле Дункан. – Можно, мы сами догадаемся? В нем наверняка участвуют летучие обезьяны!

– Увы, Дункан, я в них не верю, так что придется обойтись без них, – ответил Лиам. – Однако я и в самом деле обдумывал новый план, если вы и вправду готовы его выслушать. План предполагает участие всех четверых, вот почему мне так важно знать, кто со мной.

– Я, – сказал Фредерик. – Теперь я понимаю, что и от меня есть польза.

– А я и не собирался никуда уходить, – просиял Дункан.

– Густав? – спросил Лиам.

Густав пожал плечами:

– Кто-кто, а я понимаю, когда противник превосходит меня числом.

– Не понимаете, – рассмеялся Фредерик. – Десять минут назад вы бросились в толпу из тридцати человек.

– Да ладно, ладно, – отмахнулся Густав. – В общем, я с вами.

– А ведь Фредерик верно подметил, – сказал Лиам. – Густав, ты действительно не всегда понимаешь, когда лучше отступить. Однако таков уж ты есть. Надо было мне это учитывать. Видишь ли, мой главный промах – я не видел сильных сторон всех участников нашего отряда. И не увидел бы, если бы не Фредерик. Тебе, Густав, нипочем никакие испытания – диву даешься, как посмотришь, сколько ты можешь вытерпеть. Ты, Фредерик, прирожденный оратор. В нашем отряде ты будешь отвечать за дипломатию. А ты, Дункан, – что ж, всегда можно рассчитывать, что ты учинишь какое-нибудь безумство. Имей в виду, это похвала. Ты не боишься рисковать.

– А я и не обиделся, – сказал Дункан.

– Как же нам применить эти… гм… таланты? – спросил Фредерик.

– Сейчас объясню, только, пожалуйста, сначала выслушайте, а потом начинайте возражать, – ответил Лиам. Остальные подались к нему. – Первым делом надо вернуться в крепость Цауберы и раздобыть карту. Если с нами не случится больше никакой ерунды, препятствия всего три: великан, дракон и колдунья. Фредерик, великана я оставляю тебе.

– Как это мне? – испугался Фредерик. Он, конечно, успел поверить в свои силы, однако мысль о том, чтобы сразиться с великаном один на один, представлялась ему одновременно и страшной, и неразумной.

– Да, тебе, – кивнул Лиам. – Твоя задача – отвлекать его. Я не хочу, чтобы ты с ним бился. Я хочу, чтобы ты с ним разговаривал. Морочь ему голову, сделай так, чтобы он тебя слушал. Главное – чтобы он не обратил внимания на остальных.

– То есть я должен подойти к великану, к тому самому великану, который чуть не раздавил меня в лепешку, и завести с ним светскую беседу? – Фредерик недоверчиво усмехнулся. – Вам не кажется, что он сочтет это подозрительным?

– Разумеется, сочтет, – сказал Лиам. – А нам придется сделать так, чтобы все выглядело правдоподобно. Вот почему я хочу, чтобы ты сдался ему в плен.