Как стать миллиардером
Шрифт:
– Точно, я как раз в Москву ездил, – снова кивнул Серегин.
– Ну дык, значит, сразу после того это было, как мы кредит оформили, – просиял Умецкий. – Через два дня, может, через три.
– Понятно, – кивнула я. – Дмитрий Иванович, извините за глупый вопрос, а вы не могли случайно рассказать Беззаботных о кредите?
– Нет, – даже не обиделся Умецкий. – Уж кому-кому, а ему я точно не рассказывал. Да я, если хотите знать, даже жене об этом не говорил.
– Охотно верю, Дмитрий Иванович. Тем не менее о кредите ваш бывший однокурсник откуда-то узнал. Пожалуй, стоит спросить об этом у него самого. Константин Вячеславович, – обратилась я к Серегину. – Вам удобнее, вы ближе сидите, посмотрите, пожалуйста, где Беззаботных сейчас проживает. Второй слева значок на панели задач – его личное
Серегин пощелкал клавишами и выразительно присвистнул.
– В Горекамске он живет. Улица Суворова, девять. Короче, край географии.
Я была с ним вполне солидарна. Районный центр Горекамск находился на самом краю области, и путь предстоял неблизкий.
– Ну что ж, – сказала я, вставая. – Чем раньше поеду, тем раньше вернусь.
– Вы что это, прямо сейчас собрались? – опешил Серегин. – Ночь на дворе.
– Тем лучше, к утру доберусь, – ответила я.
– Минуту, Евгения Максимовна, а вы как собираетесь ехать, через новый мост или через старый? – спросил Умецкий.
– Что за вопрос, – удивилась я. – Новый гораздо ближе.
– Досадно, – вздохнул Умецкий. – Я у старого живу, хотел вам на хвоста прыгнуть. Ну да ничего, такси вызову. Мне ж еще проспаться хоть немного надо, завтра ведь на работу. Блин, Костян, ну вот на хрена мы с тобой вторую открывали?
– Ну ты, Димон, стахановец, – уважительно произнес Серегин. – Езжай, если хочешь, на работу, а я, пожалуй, завтра подольше в постели поваляюсь. Если и появлюсь, то к обеду, не возражаешь?
– Не вопрос, – согласился Умецкий. – А ведь мы стареем, Костян. Раньше, помню, и не такие дозы выжирали, и на следующий день как ни в чем не бывало вставали. Свежие, бодрые, готовые к новым подвигам.
Последнюю фразу я слышала уже из-за двери. Выйдя из дома, я заметила, что ни милицейских машин, ни «КамАЗа» саперов поблизости уже нет. Это вовсе не означало, что оружие так и не нашли, вполне может быть, что Земляной просто не успел засветло взять санкцию. Я села в машину и помчалась в Горекамск.
По спящим улицам я гнала как сумасшедшая, выехав за город, и вовсе вдавила педаль газа в пол до упора. Дорога была совершенно пуста, но вдруг лучи фар выхватили из темноты припаркованную на обочине патрульную машину. Иной раз трудолюбие тарасовских гаишников превосходит все ожидания. Их неожиданное рвение, моя скорость и выпитый у Серегиных ром могли разом поставить большой жирный крест на всех моих надеждах, но мне неслыханно повезло. Один гаишник сидел в машине и, казалось, спал, второй стоял к дороге спиной и справлял малую нужду, глядя в небо. Я возблагодарила судьбу за спасение, но скорость до предписанной правилами все-таки сбавила.
Внезапно в лобовое стекло врезалась огромная дождевая капля, а в следующую секунду на дорогу обрушился настоящий тропический ливень. Гром гремел, словно артиллерийская канонада, по небу метались ослепительные молнии, хлестало как из ведра, дворники не успевали справляться с рушившимся с небес водопадом. Ощутимо похолодало, ночь из прохладной превратилась в очень холодную, мне даже пришлось включить обогрев. Я ползла навстречу своему будущему по залитой водой трассе, гадая, какие еще пакости мне предстоят. Долго ждать ответа не пришлось. Когда я добралась, наконец, до Горекамска, то вдруг поняла, что понятия не имею, где следует искать эту самую улицу Суворова. Рассчитывать на помощь случайных прохожих в такой час и в такую погоду не приходилось. Тучи на восточной половине неба уже покраснели, напоминая о том, что время не ждет, солнце уже встало в положенное ему время, а я все еще колесила по утопающему в грязи городишке в надежде наткнуться на нужную улицу случайно. Наконец я увидела работающий круглосуточно киоск и выяснила у заспанной продавщицы примерное направление.
Улица имени великого русского полководца оказалась заросшим бурьяном закоулком на самом краю Горекамска. Сопровождаемая эстафетой собачьего лая, я медленно катила по раскисшей грунтовке, отсчитывая дома от намалеванной на воротах крайнего дома единицы. Вот дом, который просто обязан оказаться номером девятым. Хозяева, похоже, уже проснулись, в зашторенных окнах горел тусклый свет.
Я заглушила двигатель, захлопнула дверь и пошла к калитке. Вдруг занавеска в крайнем окне колыхнулась,
– Пацаны, держи Вялого!
– Вялый, ты что? Я же нечаянно…
– Завалю гада!
– Вялый, оставь его!
– Енот, сука, иди сюда! Завалю на хрен! Тебе, козлу, русским языком было сказано: не стрелять, пока к двери не подойдет.
– Геббельс, руки ему держи…
– Вялый, да я ж нечаянно!
– Урод, калитку от двери отличить не может, сука!
– Спуск легкий, на, сам посмотри. Я чуть нажал, оно и пальнуло.
Несмотря на шум дождя, слышимость была превосходная, но ждать, чем все кончится, я не стала. Пока обитатели дома выясняли отношения, вылезла из канавы, перепрыгнула через кривенький заборчик и забежала за угол какого-то строения, которое больше всего походило на сарай, но вполне могло оказаться и хлевом.
– Братва, она в огород полезла! – послышалось из дома.
– На улицу все, живо! – приказал тот голос, что убеждал всех прочих держать какого-то Вялого.
В доме зашумели пуще прежнего, заматерились, затопали, покатилось по полу опрокинутое ведро.
– Вялый, спускай кобеля! – приказал все тот же голос.
По всей видимости, оставаться незамеченной мне оставалось недолго. Я обежала хлевообразый сарайчик и выглянула из-за угла с другой стороны, подыскивая позицию поудобнее. В ту же секунду на меня бросилась огромная, ростом с доброго сенбернара, дворняга. Я едва успела выставить вперед левую руку, как гигантские челюсти сомкнулись на предплечье. Острая боль пронзила тело. Где-то мне доводилось слышать, что африканские гиены способны перекусить бедренную кость коровы. То ли челюсти чудовища оказались слабее челюстей гиены, то ли моя кость оказалась прочнее коровьей – так или иначе, но она выдержала. Превозмогая боль, я приставила «вальтер» к груди псины и принялась раз за разом нажимать на спуск. Зверюга оказалась чрезвычайно живучей, мне пришлось высадить в нее почти всю обойму.
Покончив с собакой, я выскочила из-за сарая, выпустила оставшиеся патроны в сторону сунувшегося из-за дома мужика с обрезом. Добежала до угла, перезарядила пистолет, выглянула, снова выстрелила и на сей раз попала, бежавший за мной по пятам взвыл и выронил оружие. Я бросилась к следующей надворной постройке – деревянной будке площадью полтора на полтора метра и около двух метров в высоту. О назначении еще шагов за двадцать предупреждал характерный аромат. Влетев внутрь, я закрыла за собой дверь и выглянула через прорезанное в двери окошко в виде сердечка – результат труда неизвестного сельского дизайнера. Следующий противник вышел из-за угла крадучись, осторожно оглядываясь по сторонам. У меня было достаточно времени, чтобы хорошенько прицелиться.
– Занято! – крикнула я, распахивая дверь и всаживая в него одну за другой три пули, две в ноги и одну в правую руку.
Несмотря на перебитые конечности, враг каким-то чудом смог поднять руку и выстрелить в ответ, прежде чем выронил пистолет и упал сам. Лампочка, болтающаяся под потолком сортира, разлетелась вдребезги, осыпав меня градом колючих осколков. Я побежала к следующему углу. Завернув, столкнулась с очередным врагом. В таких случаях принято говорить «нос к носу», но я на самом деле уперлась ему носом куда-то в середину груди. Встреча была внезапной для нас обоих, никто из нас даже не успел выстрелить. В следующее мгновение мы одновременно подняли правые руки и одновременно перехватили левыми запястья вооруженных рук друг друга. Я попыталась отступить назад и ударить его ногой, но мужчина был гораздо сильнее, он просто развернул меня и повалил на случившуюся рядом поленницу, вывернув руку так, что у меня в глазах потемнело от боли. Полулежа на мокрых дровах, прижатая сверху тяжеленной тушей, я скрипела зубами, из последних сил удерживая его правую руку и не имея возможности хотя бы лягнуть его коленом. Я попыталась пустить в ход зубы, но и здесь мне не повезло. Мужчина в последний момент отшатнулся, и мои зубы клацнули перед самым его носом.