Как стать темным магом 2
Шрифт:
— Вульф. Ты герой героев, король королей. Король-герой, способный победить любого. Ты заслужил эту корону. Оур протянул корону, и Вульф взял ее в руки. Не было на ней ни проклятий, ни заклинаний. Все до единого драгоценные камни настоящие, весь металл — чистейшее золото. Безусловно, стоил подарок Оура немало, но Вульф не понимал его смысла. — Что это? — Яд, — коротко ответил Оур. И тогда Вульф догадался. — Ты! Неужели она… — Это яд, что погубит твою страну. Я рассчитываю на тебя, Вульф. Пусть это будет достойная битва. Вульф разрубил Оура, но было уже поздно. Он уже проиграл, и даже не потому, что взял корону в руки. Он проиграл еще когда Оур принес ее сюда. Демон, управлявший Зайтлидом, куда-то исчез. Вся армия Оура начала отступать, выполнив свою задачу. Солдаты наперебой голосили о победе, хотя никакой победой и не пахло. Вульф крепко сжал рукоять меча и посмотрел в небо. Потому что она обязательно придет. И потребует похищенное сокровище. Древнейшая и сильнейшая из драконов.
***Давно уже не осталось никого, кто знал ее имя. Она пришла в этот мир задолго до того, как разразилась великая война, позже названная божественной. Многие из ее ровесников пали в той войне, а оставшиеся позже погибли от рук героев. Оставшись последней в своем поколении, она стала самым старым и самым опытным драконом. Внешне она походила на покрытую чешуей ящерицу со множеством рогов на затылке. Во рту ее огромные клыки, а на спине пара крыльев как у летучей мыши. Каждый, услышав слово “дракон”, представляет себе ее облик, однако ошибается. Драконы бывают самые разные — с волчьей головой, с львиной, со множеством голов, с двумя парами крыльев, бескрылые и так далее. Лишь она похожа на тех, что воспеты в древних преданиях. Она не умеет обращаться человеком, не знает заклинаний. У нее есть лишь клыки, чешуя и пламя, благодаря которым она считается сильнейшим и красивейшим из драконов. Сейчас ее, сильнейшую и древнейшую, называют Метус, что означает “страх”. Последние несколько веков Метус жила счастливой и мирной жизнью. Даже среди героев нет глупцов, готовых бросить ей вызов. Каждый день она поедала потерявшихся и забредших в ее логово животных, монстров и людей, затем сворачивалась на вершине горы накопленных за тысячелетия сокровищ и спала. Десятками тысяч сокровищ владела Метус, и знала их все до последней монетки. Она обводила их взглядом, проникалась счастьем и погружалась во дремы. Не было для нее большей радости, чем когда у зашедшего человека находится новое сокровище. Однако она никогда не атаковала людей сама, чтобы вкусить той радости. Ее вполне устраивало блаженно спать в пещере под горой и ждать конца своих дней. Но одним днем ее настроение переменилось. Из ее логова пропала корона. Метус переменилась в лице и обыскала всю пещеру. Она не нашла короны, но почуяла запах трех людей и одного хоббита. Кто-то украл одно из ее сокровищ, пока она спала. Метус обезумела от гнева и тут же кинулась наружу. Там она отчетливо почуяла запах короны и полетела точно на него. Сотни лет она не видела внешний мир, но наслаждаться его видами не собиралась. Вся ее голова полнилась лишь мыслями о том, чтобы вернуть сокровище и безжалостно истребить и испепелить людей, что украли его. Она летела быстрее выпущенной из лука стрелы и уже скоро нашла запах человека с короной. Он пах не так, как незваные гости пещеры, но Метус было все равно. Раз он человек, раз корона у него, она собиралась напасть. Вульф же собрался с силами, перехватил Франт и приготовился встречать Метус. На него напал дракон, живший в божественную эпоху. Вульф чувствовал, что вне зависимости от исхода битвы, она станет для него последней в жизни. — Всем отступить! Эвакуируйте жителей! — Н-но Ваше Величество!.. — Вы думаете опозорить меня? Солдаты прослезились в ответ, поклонились и ушли. Поединок героя и дракона с древних времен считается благороднейшей из битв. И все же поначалу солдаты не смогли побросать свои копья. Они чувствовали, что видят своего господина в последний раз. Вдруг Вульф понял, что ухмыляется. “Да. Именно так. Именно такая битва достойна стать моей последней”. — Мое имя — Вульф. Вульфдил Зевран Л’эра Грандьера Первый! Приди же, древний дракон. Сразимся в честной битве! — громко представился Вульф и взмахнул артефактным клинком. В молодости Вульф одним взмахом Франта сразил гиганта. Однако Метус без труда отбила лезвие чешуей и не получила даже царапины. Затем из пасти ее вырвалось отравленное пламя. Всё кроме Вульфа тут же прогнило. Камни потрескались. Вокруг героя и дракона образовалась запретная зона. Солдаты, по ошибке приближавшиеся к ней, сгнивали на глазах и умирали от первого вдоха яда. Даже Вульф, хоть и герой, так легко не отделался. Кожа его воспалилась, все тело облилось кровью. Но непревзойденный король-герой не испугался. Еще несколько ударов острым клинком — и лоб Метус испустил брызги зеленой крови. Кровь ее тоже оказалась смертоносной. Ее струи оставляли в земле ямы и обжигали тело Вульфа. Что там металлический доспех — даже благословленный богами артефактный меч затупился и начал осыпаться. Три дня и три ночи шла яростная битва. До того неистово сражались они, что солдаты даже после окончания эвакуации ничем не могли помочь. Закончилось все на утро четвертого дня. Лишь мягкий живот Метус не защищала крепкая чешуя. Вместо этого она прикрывала его своими сокровищами, словно доспехом. Однако совсем крохотная его часть — та самая, которую защищала похищенная корона — оказалась уязвимой. Вульф вонзил туда меч и пронзил ее сердце. Метус обезумела и начал отплевываться отравленным пламенем, но Вульф не дрогнул. Острые когти терзали его плечи и грудь, а он все вдавливал меч глубже и глубже. Движения Метус постепенно замедлялись, и наконец, работавшее многие тысячелетия сердце остановилось. И тогда на территории, все так же отравленной ее огнем до того, что никто не мог даже подойти посмотреть, появился темный владыка. — Благо… дарю… — проговорил Вульф, выжимая из себя остатки сил. — Я так долго… ждал такого противника… против которого смог бы сразиться во всю свою силу… — И ради этого убил сына и дочь? После вопроса
Шаг 12
— Учитель! Прошу вас, одумайтесь! — Нет. Все уже решено, — отрезал Оур в ответ на настырные мольбы Спины. — Но ведь именно вы говорили о том, что Лафанис нельзя трогать! — Не надоедай. Я имел в виду, что прямо сейчас. Мы бросим им вызов, как только соберем войско. Просто это произойдет значительно раньше. Оур объявил, что они атакуют фундаменталистский Лафанис, как только обзаведутся армией. Спина спорила с ним в открытую, и даже Элен с Лилу не могли одобрить планы мага, хоть и держали языки при себе. Во-первых, Оур сам говорил о том, что Лафанис невозможно победить, а во-вторых, нападать они собирались ради спасения Юнис. Смерть абсолютна. Да, есть заклинания, способные воскресить человека, если успеть применить их сразу же. Также бывает, что оставивший после себя сильную досаду или ненависть остается в мире неупокоенным духом. Но окончательно погибшего не воскресить. Есть много сказаний о тех, кто отправлялся в царство мертвых в попытках вернуть жену или дочь, но никогда в них не говорится об успехе. Либо вернуть усопшего не удается, либо воскрешенный пугает искаженным обликом незадачливого спасителя и пожирает заживо, если тому не удается сбежать. Пусть даже мертвые герои возносятся на небеса и занимают места в пантеоне мелких богов, решение атаковать небеса все равно показалось приспешникам мага слишком внезапным и безрассудным. — Больше я разговаривать не намерен. Возвращайся в свою комнату. Оур отмахнулся от Спины, оставил ее одну с протянутой рукой и зашагал по лабиринту. Лилу осторожно подлетела к быстро шагавшему магу и неуверенно обратилась к нему: — Послушай, Оур… Я не Спина, но тоже сомневаюсь, что у тебя получится… Потому что прямо сейчас ты… не похож на себя. — Не похож? — Оур остановился и вперился в Лилу взглядом. — ...Так раздражаться, так обнажать эмоции не в твоей манере. Твоя манера — хладнокровно составить план и не делать ничего лишнего. — Не болтай так, будто знаешь меня, — Оур схватил Лилу за голову и подтащил к себе. — Я нисколько не изменился. С самого начала я стремился заполучить всё… я искал абсолютную силу, с помощью которой завладею всем. Лилу видела его озлобленный взгляд. Она вспомнила — такими же глазами он смотрел во время их самой первой встречи. Всегда спокойный, рассудительный, последовательный… Лилу вспомнила, что эти качества — лишь одна, самая поверхностная грань его характера. Если бы он не нашел силовую линию… Если бы не смог ее выкопать… Если бы не получил от нее то количество энергии, на которое рассчитывал… Если бы не сумел изготовить ядро подземелья… Он уже много раз ставил на кон свою жизнь и рисковал лишиться всего из-за малейшей неудачи. ...И тем не менее, все равно Лилу казалось, что с Оуром что-то не так. — Ты думаешь, что если тогда… Та картина все еще стояла у Лилу перед глазами. Тот роковой миг, когда Юнис, поцеловавшую Оура, обезглавил Зайтлид. — ...обнял бы Юнис в ответ, она бы выжила? — ...Твои слова — лишь трактовка. Лилу предположила, что Оура терзало чувство досады: мысль о том, что если бы тогда он поверил Юнис и согласился принять ее в ряды союзников, ей не пришлось бы умереть. Она была права где-то наполовину. — Мое мнение остается в силе. Если на то пошло, больше я жалею о том, что тогда у меня не было силы, которая заставила бы Зайтлида преклонить колени, — выговорившись, Оур заметно успокоился и отпустил голову Лилу. — Кажется, вы считаете меня слабоумным, поэтому скажу прямо: я не привязываюсь к жизни Юнис и не намерен развязывать войну, в которой не смогу победить. Я осознаю, что пока нам не хватает сил. Мы не станем нападать на Лафанис прямо сейчас. Оур повернулся к Лилу спиной и отдал приказ: — Позови Элен в зал заседаний. Скажи, что будем обсуждать светлых альвов. — ...Угу. Ладно. Лилу кивнула, но еще какое-то время смотрела магу в спину.Хоть Оур и растерял значительную часть хладнокровия, в глубине души он остался самим собой. И все же до сих пор он никогда не терял хладнокровия. Что самое главное — он со всей тщательностью защитил труп Юнис магией и поместил его в морг, специально построенный по этому случаю. Возможно, потеря Юнис напомнила Оуру о Раз, его любимом учителе. И каждый раз, когда Лилу думала об этом, ее сердце начинала покалывать необъяснимая боль. — Я слышал, они благодарны тебе. — Благодарны? — первая же фраза Оура вынудила Элен недоуменно наклонить голову. — Прекрасная принцесса светлых альвов Селес. Волосы ее подобны золотым нитям, а кожа подобна шелку. Герой жителей тайги Иван. Волосы его подобны древесной коре, а глаза подобны листве. Долгое время они любили друг друга, но стена между людьми и альвами не давала им соединиться. Но вот вероломно напали свирепые темные альвы. Светлые альвы объединились с людьми и вместе одолели их. Дружба народов укрепилась, и теперь они живут в одной деревне, которую вместе и построили. — ...Охо. Элен слегка улыбнулась. Улыбка ее, жестокая и грозная, напоминала нож, выкованный из чистого льда, и внушала в несколько раз больше ужаса, нежели безумная ярость. Четверо ее подчиненных тоже таили в себе, мягко говоря, обиду, но при виде улыбки Элен все они поежились от страха. — Какой ужас!.. Давайте преподадим им урок! — раздался звонкий голос ничуть не испугавшейся Мио. С точки зрения Оура Элен развязала войну и потому сама виновата в случившемся, однако Мио, совсем спевшаяся с альвийками, так не считала. — Мио, подруга моя. Поможешь ли ты моей мести? — Конечно. Ваши враги — и мои тоже, — уверенно заявила Мио. Похоже, они успели стать лучшими друзьями. Когда-то Мио побаивалась альвиек, но теперь от робости не осталось и следа и говорила она с ними на равных. — Но наш враг силен. Нашему племени не справиться, даже если мы бросим в бой всех наших воинов. Как будем воевать? — спросила одна из альвиек. Оур кивнул. — Я мог бы пустить в ход армию людей и нечисти, но коли вам помогает Мио, все куда проще. Есть способ одержать легкую победу, если вы с ним согласитесь. — И какой же? — спросила Элен, и Оур ухмыльнулся. — Сжечь их.
***
Развернувшаяся сцена получилась поистине инфернальной. — Ха-ха-ха-ха-ха! Горите, горите! От обычно хладнокровной и приятной в общении Элен не осталось и следа. Она уже и не пыталась скрывать свою жестокость и выпускала одну огненную стрелу за другой. — Вперед, друзья. Дышите огнем! Мио направляла адских гончих, и деревья вспыхивали от огненного дыхания одно за другим. Таежные жители и светлые альвы не могли сопротивляться такому натиску и лишь растерянно бежали куда глаза глядят. Яркий огонь не давал лучникам прицелиться, а восходящие потоки горячего воздуха мешали стрелам летать. Магия светлых альвов помогала им подчинять деревья и говорить с животными, но оказывалась бесполезной, когда все растения вокруг горели, а животные на проверку оказывались адскими чудищами.У Элен закончились стрелы в колчане. Удовлетворившись обстрелом, она вдруг обратилась к Оуру: — Но господин, вы уверены? Вы собирались захватить светлых альвов в плен, но из такого огня мы их живыми не вытащим. — Все под контролем. Мы окружили их деревню огнем, но оставили один проход. Через него они смогут сбежать невредимыми, — ответил Оур и добавил: — Правда, именно там и начинается настоящий ад. — Настоящий ад? — Я поставил туда Логана. Элен понимающе кивнула. Если там их ждет настоящий демон, то он сможет устроить и настоящий ад. Завладев телом героя свинца Зайтлида, Логан стал исключительно сильным воином даже по меркам приспешников Оура. Пусть даже пресекавшее любую магию “проклятие свинца” уже развеялось, на Логана, как на сильного демона, слабые заклинания все равно не действовали. Зато теперь он мог, в отличие самого Зайтлида, подчинять себе огонь, летать и использовать другие магические способности. В свою очередь, прижизненная телесная сила Зайтлида практически не пострадала. Даже кулаки его могли за один удар пробить брешь в стене крепости и внушали уважение. Если он поджидает светлых альвов у выхода из деревни, их дни сочтены. Стоило Элен представить себе, что с ними будет, и нервно сглотнуть, как ее щеку оцарапала стрела. — А вот и вы… Я уж думала, вы и не придете, лесничий и светлая принцесса! Элен слизала каплю своей крови и с улыбкой посмотрела на мужчину и женщину, со злобой глядевших на нее. — Это я удивлена, что ты еще жива, темная императрица Элен!.. — бросила в ответ достойная слухов о своей красоте принцесса светлых альвов Селес. Даже посреди пожара она стояла с достоинством, а к ее высокому, стройному телу и миловидному личику совершенно не приставала копоть. — Ты вновь ошиблась, напав на нашу деревню. И в этот раз поплатишься жизнью, — добавил лесничий Иван, вскидывая лук. Под широкими полями оперенной шляпы виднелись зеленые глаза, орлиным взглядом пронзавшие Элен. — Это мои слова. Вы оба вкусите мести за то, что убили моих подопечных! Но что бы ни говорила Элен, Селес и Иван ничуть не уступали ей в умении обращаться с луком. Так просто она бы не победила. — Ну вы чего, договорили? — вдруг раздался на удивление расслабленный, жизнерадостный голос. — Давай тогда. В следующее мгновение перед Элен пронеслась груда стали и сбила Селес и Ивана. Их тела поднялись высоко над землей, а затем рухнули на землю, словно сломанные куклы. — Ч… что это было? — Горгон Джо. Он весь покрыт стальной шкурой, так что стрелами его не убить. Джил, Джоэль, забирайте, — приказала Мио. Пара адских гончих вцепилась зубами в одежду поверженных врагов и взвалила на себя. Конечности Селес и Ивана изгибались под причудливыми углами, но вряд ли они умерли. — ...Мио. Теперь я искренне рада тому, что ты на моей стороне, — с благоговением проговорила Элен, глядя на улыбавшуюся деревенскую девушку, повелевавшую огромными двуглавыми псами и стальным быком-горгоном. — М? Конечно, я тоже рада, что мы подруги, а что? — с недоумением в голосе ответила ей Мио. — Какое восхитительное зрелище, — с неприкрытой улыбкой проговорила Элен, глядя на пленников темницы. Хотя светлых альвов и жителей тайги погибло немало, в целом их удалось взять живыми. Особенно это касалось маленьких девочек — они не получили ни царапины. — Иногда ты меня впечатляешь. — Ну так хвали хоть иногда, мужик, — ответил все-таки изрядно вымотавшийся Логан. Ему пришлось приложить немыслимые усилия, чтобы спасти всех девочек, ведь они медленнее всего убегали от огня, да и вообще могли с легкостью погибнуть от чего угодно. — Итак, господин. Что будем делать с пленниками? По всей видимости, нападение на деревню ненавистных светлых альвов и сокрушительная победа уже помогли Элен и ее подопечным успокоиться. Понимая, что Оуру нужны войска, Элен и не думала предлагать ему замучить их до смерти. Правда, как она с усмешкой заметила, едва ли они обрадуются тому, что против своей воли встанут под знамена убийцы их товарищей. — Есть много способов промыть мозги и укротить одного-двух пленников… но раз их так много, придется уговаривать через заложников. Оур разместил пленников в двух темницах — в одной мужчин, в другой женщин, без разделения на расы. И обратился он к мужчинам: — Жители леса. Мое имя — Оур, меня называют темным владыкой. Вы потерпели поражение, поэтому внемлите моим приказам и поставьте ваши луки на мою службу. — Что за бред! Да кто на такое согласится?! — Умру, но откажусь. — Гордые жители леса не преклонят колени перед злом! Раздались в ответ голоса альвов и людей. Оур предвидел такую реакцию, поэтому сразу же продолжил: — Ваша решимость похвальна. Но не забываете ли вы кое-что?.. Ваших женщин. Теперь уже пленники вздрогнули. — Если вы будете служить мне верой и правдой, я гарантирую их безопасность. Но если воспротивитесь… — ...Трус, — с ненавистью сплюнули мужчины и уставились на него озлобленными взглядами. — Впрочем, обитатели лесов известны благородством и неустрашимостью. Это касается и ваших женщин. Полагаю, они готовы пожертвовать собой, чтобы не подчиниться. Поэтому я воспользуюсь методом, который лучше всего работает на справедливые души вроде ваших. На лицах мужчин отразилось недоумение. — Если человеческие мужчины воспротивятся мне, я казню альвийских женщин. Если воспротивятся альвы, я казню человеческих женщин. Вытерпите ли вы то, что накажут не ваших сородичей, а соседей? — с ухмылкой вопросил Оур. — Что?! — К-как ты посмел! Мужчины заголосили наперебой, и тут... — Если откажутся люди, людей и наказывай! — раздался голос одного из альвов, и в темнице воцарилось молчание. До того державшиеся друг друга люди и альвы постепенно рассходились. — Да, так было бы справедливо, но мое предложение куда лучше работает на вас, связанных узами доверия, не так ли?.. Впрочем, я понимаю, на кону ведь ваши женщины. Я предложу вам способ спасти их. — Спасти?.. — с мольбой в голосе переспросили мужчины, и Оур великодушно кивнул. — Если альвы донесут, что люди готовят восстание, я накажу не альвийских женщин, а человеческих. И наоборот. Такое наказание будет последовательным. Другими словами, честных беда обойдет стороной. И тогда мужчины поняли, что пытался сказать Оур. На самом деле он вовсе не полагал, что “наказывать друзей” — эффективный метод. Он всего-то пытался поссорить людей и альвов, чтобы они следили друг за другом. Если они восстанут вместе, замысел Оура провалится. Если лишь одна раса предаст его, наказание понесут женщины другой. Не оповещая своих товарищей о восстании, они подставят их под удар. Таким образом Оур испытывал доверие, возникшее между людьми и альвами. Оур полагал, что между их расами нет “истинного доверия”, которое помогло бы им восстать всем вместе. Они объединились во время нападения темных альвов лишь потому, что не выжили бы иначе. Как человек бежит не к пожару, а от него, так и две расы поступили очевидным образом. Но если бы у них был выбор, такого альянса бы не возникло. Разные взгляды на мир. Разная продолжительность жизни. Разные общества. Даже двум людям или двум альвам нужно время, чтобы сойтись во мнениях. А уж мнения такого количества людей и альвов объединить невозможно. Если их предаст хоть кто-то, восстанию конец. Таким образом сейчас Оур мог рассматривать мужчин как своих рабов. Если держать людей и альвов близко друг к другу, они сами будут приглядывать за товарищами. Оур развернулся и пошел в следующую темницу… в одиночную камеру. Он разобрался с пешками, остались их предводители. Пришел черед Селес и Ивана.
***
— Немедленно отпусти меня, — надменно потребовала принцесса светлых альвов Селес, едва он вошел в темницу. Принцесса она, правда, лишь на словах, поскольку альвов под ее началом слишком мало, чтобы называть государством. Их численность едва тянула на деревню. И тем не менее, Селес заслуживала титул принцессы уже тем, что даже на фоне прекрасных альвиек выделялась исключительной внешностью. Если Шаль, еще одна светлая альвийка, походила на невинную девочку, то Селес обладала всей притягательностью зрелой женщины. Длинные стройные ноги, не уступавший Оуру рост. Красотой и изяществом она напоминала произведение искусства, в которое создатель вложил всю душу. Даже лесной пожар не испортил ее красоты, но сейчас, вылеченная от ран, в чистой одежде и после омовения, ее кожа блестела словно драгоценный камень. Ее роскошное платье поддерживало две выпуклости, весьма пышные даже по людским меркам, а уж по меркам худеньких альвиек и вовсе огромные.
— ...Ты понимаешь, в каком положении находишься? — Разумеется. Вы трусливые, коварные, бесстыжие ублюдки. Немедленно раскайтесь и отпустите нас. Похоже, Селес все-таки не шутила. — Бесстыжие… возможно, ты права. Но в глубине души все люди одинаковые. Даже твой возлюбленный Иван… и даже сами альвы. Все мы по своей сути не отличаемся друг от друга. — Не говори глупости! Иван не такой как ты! Он сильный, добрый, самый мужественный на свете и благородный. Подлый убийца вроде тебя ему не… — Что же, тогда я докажу тебе, — перебил ее Оур, убедившись, что принцесса клюнула. — Я не верю в какую-то там любовь. Она всего лишь обманчивое следствие, которое приписывают плотскому влечению. Попробуй докажи, что настоящая любовь существует на самом деле. Если сможешь, я признаю вашу правоту и даже отпущу. — ...Что ты предлагаешь? — опасливо вопросила Селес, уже примерно представляя, что услышит в ответ. Оур поднес пальцы к ее подбородку, поднял голову и заглянул в глаза. — Я буду насиловать тебя неделю. Осквернять, унижать, доводить до истомы, покорять. Если ты и после этого сохранишь любовь, я признаю ее настоящей и отпущу вас.— ...А если я откажусь? — Вы с Иваном оба умрете, так ни разу не увидев друг друга, — ответил Оур. Селес медленно выдохнула и решилась. — Хорошо. Но мое тело уже принадлежит Ивану. Я не могу принять решение в одиночку. Позволь мне встретиться с ним. Если он одобрит, то я приму твой вызов. — ...Ладно. Оур отдал Элен приказ, и та привела Ивана в темницу Селес. Связанный по рукам веревками и по ногам цепью он не мог подойти к ней, но они все равно обрадовались встрече и прошептали о том, как любят друг друга. Когда Селес рассказала Ивану об “испытании”, тот сначала оторопел, потом вспыхнул от ярости, но с горечью признал, что иначе не смогут выжить. — Селес. Как бы ни осквернял тебя коварный злодей, блеск твой ничуть не померкнет. Клянусь, что буду любить тебя как и прежде. — Да, Иван… я ни за что не поддамся злу. Я покажу этому извращенному магу, что на свете всего сильнее и прекраснее. — Селес… — Иван… — Достаточно. Ощутив заметное раздражение при виде того, как голубки даже сейчас умудрились забыть обо всем на свете, Оур с силой потянул цепь и вложил ее в руки Элен. — Увидимся через неделю. Приказав запереть Ивана в камере, Оур снова вошел в темницу Селес. — Что же, не будем терять времени, — проговорил он, доставая из кармана склянку и протягивая Селес. — Что это? — Афродизиак. Я не собираюсь тратить время на прелюдии. — Чт… неужели ты думаешь, я соглашусь его выпить?! — Это афродизиак, а не приворотное зелье. Он лишь возбудит твое тело, не более. Или то, “что на свете всего сильнее и прекраснее”, спасует перед зельем? — издевательски проговорил Оур, и Селес не нашлась с ответом. — К тому же в нем противозачаточное. Выпей, если не хочешь забеременеть. — Так бы сразу и сказал! Селес откупорила склянку и влила в себя содержимое. Затем нахмурилась, ощутив горлом горечь и жар. — А пока афродизиак не подействовал, ты будешь меня ублажать. Оур сел на кровать и вытащил восставшее достоинство. — ...Ублажать? — Я тебе говорю ласкать его руками и ртом. Селес с отвращением посмотрела на член Оура, а тот подтащил ее к себе за запястье, поставил на колени и вложил естество в руку. — Зубами не трогай. За каждый твой укус Ивана будут резать клинками. В ответ Селес все же расслабила сопротивляющуюся голову и успокоилась. — Двигай руками с постоянной скоростью. Языком води верх и вниз, вылизывая его целиком. Оур прижимал голову Селес к себе. Ее тошнило, но она изо всех сил работала и руками, и языком. — ...Бестолковая. Ладно, неважно, я сам все сделаю. Оур схватился за голову Селес обеими руками и вонзился в ее рот точно в вагину. — М-м, мбх-х-х, мгху-у!.. — сдавленно вопила Селес, чувствуя как он хозяйствует во рту и в горле, но Оур продолжал унижать ее, нисколько не смущаясь. — Кончаю… выпей все. И затем он разрядился прямо в ее горло.— М-м… мх-х, г-гха-а!.. Гхе, кхо!.. От количества его семени Селес зашлась кашлем, а стоило члену покинуть рот, как ее стошнило на пол. Невыразимая горечь и вонь терзали ее обоняние, и на лице Селес отразилось еще более сильное отвращение. — Я же сказал тебе выпить… ладно, плевать. Потом тебе все равно придется пить, хочешь ты того или нет. Вижу, афродизиак уже распространился. Ложись и раздвигай ноги. Все еще продолжая кашлять, Селес уложила разгоряченное тело на кровать. Оур, видимо, не сомневался в своих силах, но и Селес была уверена, что сможет управлять своим телом. — Вставляю. Оур медленно раздвинул ноги Селес и резко вошел в ее глубины. По меньшей мере, самоуверенность мага оправдалась в том смысле, что член его толщиной и твердостью превосходил достоинство Ивана и с первого же захода доставил наслаждение распаленному афродизиаком телу Селес. — А-а… Селес отказалась от бессмысленного сопротивления и просто впитывала удовольствие. Иногда альвиек за их красоту похищают люди и превращают в рабынь. Селес была настоящей красавицей еще в юном возрасте, сама не раз попадалась охотникам и благодаря этому кое-чему научилась. Она знала, что тщетно сопротивляться наслаждению — лишь попусту тратить силы. Лучше просто получать удовольствие и ждать возможность сбежать. И, если не учитывать физиологическое отвращение, секс с Оуром благодаря афродизиаку действительно доставлял ей сильное наслаждение. Но только близость с Иваном могла наполнить ее душу. Никакое удовольствие не могло заставить ее забыть о том счастье. Поэтому она ни за что не покорилась бы целиком. — М-м, а-а… ам-м… м-м, м-м-м… Возможно, сладкие стоны Селес обрадовали Оура, поскольку он начал двигаться быстрее. — Кончаю, принимай!.. Он излил семя в ее глубины так бурно, что она почти слышала звуки льющейся жидкости. Селес вздрогнула в ответ, а потом с облегчением выдохнула. Продержаться еще шесть дней, и ее друзей освободят. “В постели он никакой не темный владыка, а самый обычный мужлан”, — подумала Селес, а затем ее тело вдруг перевернулось. — Э?.. — Теперь сзади. Не успела Селес ответить, как Оур схватил ее за талию, и его твердый член опять спрятался в женских глубинах. — Хья-а!.. П-почему… ты… продолжаешь?.. — недоумевала Селес. — Что за странный вопрос? — Оур злобно ухмыльнулся. — Я же сказал, что буду насиловать тебя неделю. Еще и зодиака не прошло. — Ты… ты шутишь? — дрожащим голосом вопросила она. — С чего я буду шутить? Мое либидо неисчерпаемо. Я буду насиловать тебя ровно неделю, ровно восемьдесят четыре зодиака. На мгновение Селес растеряла всякое самообладание.
***
— А-а-а… ха-а-а-а-а… Волны накатывали и отступали. Они раскачивали сознание Селес, словно лодочку. Смертельная усталость не давала сфокусировать взгляд и мешала собраться разорванным в клочья мыслям. Она могла лишь стонать и жаждать, когда накатывали приливы, и умоляюще вилять задом, когда наступали отливы. Все ее тело покрывала сперма, но давно уже позабылись времена, когда она питала к скверне отвращение. Все щели между ее ног истекали белой жидкостью, глаза давно потухли. Невразумительное выражение лица и полуоткрытый рот совершенно не вязались с образом прекрасной альвийской принцессы. — А-а-а-а-а-а-а-а-а… Прочувствовав, как в ее глубины вливается тепло, она ощутила особенно бурный прилив и громко застонала, повинуясь инстинкту. Она уже не могла думать о смысле своих действий и лишь виляла бедрами, вымаливая продолжение. — Нха-а… ай… — тонким голосом воскликнула она, ощутив, что достоинство Оура покинуло ее. Маг кончил в ее вагину десять раз подряд, но она, конечно же, не считала. Селес горестно стонала от того, что ее покинул наполнявший недра стержень. Кое-как вобрав силу в ослабшие ноги, она отклянчила зад. Но ожидания не оправдались — вместо этого отвердевший член показался перед глазами. Нисколько не смутившись, она заглотила покрытый соками и спермой пенис и принялась сосать и вылизывать его. Селес ничего не ела с того самого момента как начала совокупляться с Оуром. Во рту ее бывала лишь полная магической энергии сперма Оура. Она текла бурным потоком и вполне годилась в качестве пропитания, поддерживая в Селес жизнь. Впервые услышав о том, чем ей придется набивать живот, Селес ощутила даже не гнев, а отчаяние, но она понимала, что прожить неделю без еды и воды не сможет. С превеликой неохотой она пила ее, и ко вкусу привыкла очень быстро. Более того, сейчас он ей даже нравился. Чем больше она возбуждала Оура, тем больше вязкой жидкости тот извергал, поэтому Селес жадно вылизывала его стержень и ублажала как только могла. Она зажала бушующее достоинство меж своих пышных холмов, сдавила груди руками и дотянулась до кончика головки длинным языком, пытаясь распалить мага. Прошло еще немного времени — и вот она уже терлась об основание стержня щекой, вылизывая полные семени яички, а затем ласкала член тонкими пальцами и водила по нему красными, словно вишня, губами. Наконец, она без стеснения высунула язык, широко раскрыла рот, поместила в него головку, начала ласкать ее основание языком и втянула щеки. — М-м, м-м-м… В рот извергся сладкий нектар. Селес прищурилась и громко заработала горлом, глотая его. В первый раз ее одолели кашель и рвота, но теперь ей даже больше нравилось сначала обмыть семенем язык, а затем уже проглотить. Казалось, ее тело уже может двигаться само, не полагаясь на мысли. — Мфа-а… — напившись, издала Селес блаженный возглас и тут же ощутила, как ее тянут. Не став сопротивляться, она улеглась на перепачканную кровать и раздвинула ноги. — Ах-х… — простонала она, чувствуя, как ее пронзают спереди. Обмякшие руки обвились вокруг спины Оура, и она задвигала бедрами, растирая лобок о его промежность. — Обещанная неделя прошла, — шепнул Оур жаждавшей Селес. Но она не смогла переварить смысл его слов и лишь напрягла переплетенные вокруг Оура ноги так, чтобы тот вошел еще глубже. Селес нравились не ласки у основания, а глубокие проникновения. Когда член забирался в ее недра, она чувствовала себя сытой. — Ты уверена? Иван ждет тебя. Иван. Одного этого слова хватило, чтобы Селес опомнилась. Туман в сознании рассеялся, к обмякшим конечностям вернулись ощущения, на тело навалилась невыносимая тяжесть. И тем не менее, к ней вернулся рассудок.— Я не покорилась тебе!.. Освободи Ивана и всех остальных. Глаза ее вновь загорелись, губы поджались, на лице отразилась решимость. Пусть все ее тело запачкала сперма, внутри она сияла так ярко, что блеск скрывал всю скверну. — ...Я впечатлен. В тебе еще осталось столько силы? От удивления Оур вытаращил глаза. Если до того уплывшая, до того погрязшая в похоти Селес опомнилась от одного упоминания имени возлюбленного, альвийская любовь действительно стоит своей славы. Бывает, что альвы всю свою жизнь любят кого-то одного. — Хорошо. Я проиграл… Я разрешу тебе встретиться с Иваном. Оур приказал подчиненным приготовить ванну. Помывшись, Селес легла отдыхать. Проснувшись в прекрасном настроении, она вместе
Шаг 13
— Здесь стало так одиноко… — обронила Лилу, глядя на проходивших мимо обитателей лабиринта. Сколько месяцев уже прошло с тех пор, как Спина пропала с их глаз? Оур отозвал все поиски, и они до сих пор не имели даже малейшего представления о том, где она и что замышляет. Попытавшись снять с себя проклятие, она подставила бы под угрозу собственную жизнь, и потому не могла никому рассказать про лабиринт. В то же самое время ей не хватило бы сил на штурм подземелья в одиночку. Когда Оур забросил поиски, он заметил, что пусть и жаль терять талант Спины, а также труды, затраченные на обучение ученицы магии, она никогда не занималась чем-то уникальным, поэтому лабиринт будет жить и без нее. Лилу, правда, казалось, что маг ко всему прочему не хочет втягивать Спину в грядущие события. В течение последних нескольких месяцев армия Оура поглощала близлежащие мелкие государства. Сразу после победы над королевством светлых альвов отряд Элен отправился странствовать по поверхности — с самого начала они присоединялись лишь ради победы над светлыми альвами. Их место заняли несколько дюжин светлых альвов. Пусть они и уступали темным, сил армии вполне хватало. Хотя раньше Оур очень ценил темных альвиек, он без всякого сожаления отпустил их и даже выпроводил вместе с ними и Мио, которая очень не хотела с ними расставаться. Поскольку в лабиринте жили и другие девушки, умевшие обращаться со скотом, монстрами и бесами, работа не застопорилась, однако чем меньше вокруг Лилу оставалось знакомых лиц, тем грустнее и почему-то тревожнее ей становилось. Их армия росла. Они захватили несколько стран, в их рядах появились новые рабы, монстры и укрощенные девушки. Но нынче Оур не запоминал их имен и не держал подле себя. Оуру поклялась в верности где-то половина лесных девушек и светлых альвиек помимо Селес, но Лилу не знала их имен. Викия, Надя, Шаль и Фаро едва справлялись с новыми подчиненными и почти не показывались Лилу на глаза. Даже Логан нынче был занят шефством над свежепризванными младшими демонами, сторожившими лабиринт. Рядом с Оуром оставались только Лилу и Мари, которая после исчезновения Спины вовсе пристала к нему словно банный лист. Лилу казалось, что чем больше у Оура войск и подчиненных, тем более одиноким он становится и, не сдержавшись, крепко обняла его сзади. — Что за чушь ты несешь? У нас стало больше людей и больше работы. Как раз ради этого я тебя и призвал. Работай усерднее, — бросил старый маг через плечо, отмахнувшись от ее рук. — ...Ладно, — вяло ответила верный фамилиар и приказала подчиненным доложить о происходящем. Под началом Лилу оказались недавно призванные суккубы, которых Оур заготовил для охмурения мужчин. Однако все остальные суккубы чем-то разительно отличались от Лилу. Они никогда не шли против приказов и работали на совесть. Но в то же время ни одна из них не доверяла Оуру, и он сам видел в них лишь рабочую силу. В принципе, демонам положено так себя вести. Ненормальной среди них была как раз Лилу. На демона она не походила ни сентиментальностью, ни чувственностью во время близости с Оуром, ни всем остальным. Безусловно, у демонов есть характеры и склонности. До сих пор Лилу считала свои особенности как раз такой склонностью. И тем не менее, она никак не могла отделаться от мысли, что чем-то решительно отличается от других суккубов. День за днем она ощущала все более сильный дискомфорт, о котором даже не ведала, пока находилась в мире демонов. — Ладно. Рим и Рам, вы следите за монстрами третьего яруса. Силке и Сурия, на вас четвертый ярус. Лорика и Нанай патрулируют первые и второй ярусы… Все началось как раз когда она отдавала приказы подчиненным. Во всем лабиринте вдруг начал мерцать красный свет, а следом раздался пронзительный металлический звук, похожий на сигнализацию гигантских муравьев. Звук этот Лилу услышала второй раз в жизни. Всплыли старые воспоминания — впервые она услышала его перед встречей с Юнис. Нынче же этот сигнал означал проникновение врага на четвертый или же пятый ярус. — Шая! Ты же говорила, что в последнее время не видела сильных авантюристов! — Через третий ярус никто не проходил, — безразлично ответил один из суккубов. На лицах подчиненных Лилу не читалось ни капли тревоги. Их волновала лишь своевременная оплата магической энергией. Думали они только о том, что когда Оур умрет или его энергия иссякнет, они быстро вернутся в мир демонов. Лилу закрыла глаза и через заклинание спросила у подчиненных на третьем ярусе, что происходит. “Ничего необычного”, — ответили ей. — Оур, на нас напали! Но происходит что-то странное — никто не проходил через третий ярус! — тут же доложилась Лилу Оуру. Тот тем временем обозревал лабиринт через ядро подземелья, к которому подключался через воду фонтана на площади. — Похоже на то. Это не авантюристы, — Оур озадаченно посмотрел в пространство. — На четвертый ярус пробились извне. Это кобольды… Внешнюю границу лабиринта образовывали несущие стены. Толстенные крепкие стены не только держали на себе весь лабиринт, но и защищали его от захватчиков. Однако теперь кобольды прорыли проход снаружи. — Кобольды? Их гнездо случайно наткнулось на наше подземелье, что ли? — спросила Лилу, и Оур покачал головой. — Кобольды — духи шахт. Они прекрасно роют, но не селятся глубоко под землей. Очевидно, ими кто-то управляет, — Оур перевел мрачный взгляд на Лилу и добавил: — Другими словами, на нас напал повелитель другого подземелья. — Другого… и что нам теперь делать?! Отправить туда Викию и остальных? — Нет, слишком рискованно… Успокойся, я предвидел и подобное. — Предвидел?! — напряженно воскликнула Лилу. Оур нахмурился, будто тон Лилу его раздражал. — Только глупец станет полагать, что другие не станут поступать так, как поступил он сам. Разумеется, я предполагал, что кто-то другой тоже построит подземелье, похожее на мое. Оур привел Лилу в комнату призыва и зачитал короткое заклинание. Вспыхнули магические диаграммы, призыв завершился и помещение наполнило громкое жужжание. — Начнем с того, что отправим их на разведку. Оур призвал множество гигантских мух. По сути своей, гигантские мухи не отличаются от обычных — когда-то все они залетели в лабиринт, привлеченные запахом мертвечины, а затем резко выросли, когда столкнулись с плотной магией подземелья. Гигантские мухи играют важную экологическую роль. Они быстро съедают трупы, превращая их в почву, а также служат пропитанием гоблинам, кобольдам и прочим слабейшим обитателям лабиринта. Однако при необходимости они превращаются в отличных разведчиков — вездесущих, недорогих и способных без труда летать в темноте. Оур вселился в одну из мух, а затем послал всю стаю к бреши, которую пробил противник. Враг еще не успел защитить свежевырытую шахту противотелепортационным барьером, так что если в ней удастся отыскать хорошо запоминающиеся ориентиры, к ним можно будет с легкостью переместиться. Мухи тотчас же отправились в шахту искать трупы, служившие им пропитанием и инкубаторами. Оур управлял одной из мух и смотрел ее глазами. — Лилу, иди к фонтану и выясни, что на нас нападает. Параллельно с этим доложи Викии и отправь ее отряд на защиту. Не факт, что брешь будет одна, — скомандовал Оур, уже видевший перед собой мир через фасеточные глаза. — Хорошо. Оур услышал согласие Лилу и ощутил, как она удаляется, после чего углубился в сознание мухи. Углы обзора гигантских мух гораздо шире человеческих. Связано это в том числе с относительно небольшими размерами существ (в среднем около тридцати сантиметров), но главная причина в том, что их фасеточные глаза показывают им практически панораму. Поначалу Оур путался и не мог привыкнуть к новому зрению, но вскоре попривык и начал летать по шахте без особого труда. Он продвигался вглубь шахты, уворачиваясь от нападок кобольдов, и вскоре действительно обнаружил на стене до боли знакомое начертание. Магическую печать, переносящую энергию из силовой линии в ядро подземелья. А значит, хозяин этого подземелья — не просто заурядный маг, случайно прокопавшийся в лабиринт Оура. Однако находка озадачила Оура. Ядро подземелья было делом всей его жизни. Все заметки о своих исследованиях он давным-давно уничтожил, они остались лишь в его голове. Что бы Оур ни говорил Лилу, на самом деле он не мог представить, что кому-то еще удастся создать ядро. С другой стороны, попросту собирать магическую энергию в одной точке бессмысленно. Ни нечисть, ни люди не способны выжить рядом с таким плотным сгустком, не говоря уже о том, чтобы извлекать из него пользу. Лабиринт Оура существует лишь потому, что его ядро не пропускает сквозь себя энергию и разрешает забирать ее. Впрочем, Оур понимал, что ему в любом случае нужно отыскать центр подземелья, и потому разослал мух во все стороны. Благодаря печати он знал, в какой стороне находится центр, но коридоры подземелья могли идти иначе. Более того, если хозяин этого подземелья руководствовался той же логикой, что и Оур, слепое следование потокам обязательно приведет к тому, что неприятель заблудится. Есть только один эффективный способ пробираться через такие лабиринты, и именно им чаще всего пользуются авантюристы: просеивание толпой. Гигантские мухи, заряженные энергией лабиринта Оура, образовывали между собой сеть. Перемещаясь и путешествуя по лабиринту, они разворачивали незримый барьер, и все, что он накрывал, отображалось на карте у фонтана, где стояла Лилу. С помощью этой карты Лилу предстояло разгадать замысел противника, а затем связаться с Викией с помощью магии и отправить ее отряд на защиту. К счастью, войска противника оказались не слишком сильны. Он посылал кобольдов, гоблинов и лишь изредка орков — другими словами, нечисть, водившуюся на первом ярусе лабиринта Оура. С другой стороны, поскольку враг нападал из подземелья, расслабляться было нельзя. Никакое преимущество не отменяет того, что уничтожение ядра подземелья означает конец всему. А поскольку у врага есть кобольды, способные рыть шахты, о нападении получится узнать лишь в последнюю секунду перед его началом. Однако можно сказать и обратное — Оуру достаточно уничтожить ядро, чтобы победить противника. Что это — некий артефакт или же сам маг? В любом случае, в лабиринте просто обязано существовать нечто, играющее роль его ядра. И самая эффективная тактика штурма состоит как раз в том, что обнаружить его и уничтожить. Оур летел, уворачиваясь от противников, и иногда переключаясь на других мух, когда подконтрольных все же убивали. Вдруг его охватило странное чувство. Центр лабиринта располагался в знакомой Оуру стороне. Оур начал двигаться, полагаясь на воспоминания. Теперь он летел в направлении той ловушки, в которую его в свое время поймала Кэт. До сих пор Оур полагал, что врагу просто повезло наткнуться на силовую линию, но на самом деле тот знал, что она проходит через ту землю. Конечно, Оур убрал те трубы, что выкачивали энергию из земли, но противник, по всей видимости, обосновался на том же самом месте. Однако знали о его существовании немногие. После гибели Кэт и ее солдат нужное место могли показать лишь приближенные Оура. Уже тогда Оур почти не сомневался в своей догадке, но когда добрался до глубин лабиринта, глазам его предстал огромный, пульсирующий подобно сердцу слизняк. Едва Оур увидел его, как из поверхности слизняка вытянулось щупальце и трансляция оборвалась. Похоже, слизняк перерубил связь между мухой и Оуром.— Спина… — с трудом прошептал Оур, вернувшись в собственное тело.
***
— Это дело рук Спины?! — Не думаю, что я ошибаюсь. — Что ей вообще в голову взбрело?.. — Лилу приставила ладонь ко лбу и вздохнула. Первой в ее голову пришла мысль не о предательстве, а о том, что Спина пытается любой ценой остановить Оура. Ведь незадолго до исчезновения она всеми правдами и неправдами старалась заставить его отказаться от войны с Лафанисом. — Пытаясь остановить Оура, она зашла еще дальше его самого. Безусловно, такой поступок в высшей степени подходит ее характеру, но, как ни крути, перебор налицо. — Что будем делать? — ...Я знаю, куда идти, так что будем нападать. Вопрос только в том, как быть с тем слизняком… Вероятно то творение — улучшенная версия пожирающего магию слизня, некогда придуманного Спиной. В подземелье не идет дождь, и залить его большим количеством воды будет непросто. Более того, не факт, что тот слизень все еще уязвим к воде. — Может ли быть, что она создала непобедимого слизняка, которого не берет ничего? — спросила Лилу, действительно верившая, что Спина могла на такое пойти, однако Оур покачал головой. — Такое сотворить невозможно в принципе. Как ни старайся выравнять свое творение, какие-либо отклонения неизбежны уже просто потому, что оно должно что-то поглощать. К тому же у творца нет полной свободы. У него есть лишь выбор из нескольких вариантов. Лилу протянула “хм-м” и задумалась. Вдруг в голову ей пришла мысль, и она выставила палец. — Кстати, а не проще будет спросить у нее самой? — Что за чушь ты… — удрученно бросил в ответ Оур, ведь нападающий противник не станет просто так рассказывать о своих планах. Однако с другой стороны с самой Спиной разобраться и правда легче, чем с ее слизняком. — Ладно. Сойдемся на этом варианте. — Э? Зачем ты тогда меня ругал? Оставив Лилу недоумевать, Оур приступил к составлению плана атаки. Нападение одного подземелья на другое несколько отличается от штурма авантюристами. Хозяину подземелья его лабиринт служит практически продолжением тела. Он знает обо всем, что происходит в подземелье и в принципе может мешать всему, что пытается в нем произойти. Другими словами, сражение двух подземелий — это в первую очередь взаимный захват территорий. Его можно сравнить с взаимным каннибализмом. Этим оно разительно отличается от войны королевств, исследований лабиринтов и прочих “изысканных” битв. — Так, занять позиции! Ломайте стены! Когда адские гончие сожрали отряд орков, Оур развернул барьер в комнате, заляпанной кровью и мозгами. Кобольды и бесы тут же застучали кирками и уже скоро разломали стену. Бродить по лабиринту и двигаться по трупам врагов незачем. Достаточно проломить стены и проделать прямой проход в центр подземелья. Так и проходит битва между повелителями подземелий. Оур тем временем рисовал магические диаграммы кровью убитых и сваленных в кучу орков. В каждом уголке подземелья Оура действовал барьер, не дававший ему телепортировать своих воинов, но к лабиринту Спины это не относилось. Конечно, она тоже установила несложный барьер, но слишком слабый по сравнению с творением Оура. Ему хватило нарисовать диаграммы и переписать барьер своим, чтобы создать площадку для призыва. — Держите эту точку, — скомандовал он призванным гигантам и светлым альвам. Гиганты способны встать перед противником непреодолимой стеной, а альвы поддержат их сзади. Такое сочетание прекрасно подходит для обороны. Установив стражу, Оур обезопасил себя от атак со спины и к тому же закрыл врагам проход в собственное подземелье. — Теперь копайте на восток! К подземной реке! Кобольды проломили стену, и за ней открылся бурный, шумный поток воды. Гигантская муха без труда бы перелетела над ним, но не отряд Оура. Наверняка Спина считала, что им придется пойти в обход, но… — Кладите мост! Живее! — Оур призвал на диаграммы огромный мост и скомандовал гигантам, чтобы они перекинули его через реку. Мост этот в огромной спешке сделали дверги, поэтому обошлись деревом, но прочности ему хватало. Даже когда на него вставал гигант, в несколько раз превосходивший человека по размерам, дерево не издавало ни звука. — Ломайте стену на том берегу! Кобольды перебежали на другую сторону реки и при помощи гигантов быстро разделались со стеной. И в следующее мгновение издали предсмертные вопли. — Что за?! Из прохода выкатился здоровенный валун и не только задавил кобольдов, но и захватил вместе с ними гигантов. Ловушка столь коварная и обладающая такой разрушительной мощью, что ее даже подстроить непросто. — Что за бред, кто устраивает ловушку в таком месте?.. Хотя, может как раз поэтому? Спина прекрасно знала характер и манеру поведения Оура. Он отправился по пути, по которому не пройти классическими способами. Поэтому она предположила, что Оур выберет именно его, и установила на нем ловушки. — Значит, можно предположить, что все остальные проходы она тоже учла… Оур вспомнил карту ее подземелья. Теперь он запоздало заметил, что выбранный им маршрут крайне подозрителен. Слишком уж много на нем участков, которые тяжело оборонять. Поначалу Оуру показалось, что это и есть слабое место лабиринта, но на деле оно оказалось западней. Вероятно, вместо стражи на этом пути их ожидает бесчисленное множество ловушек. С другой стороны, штурмовать вражеское подземелье в лоб — тоже не лучшая из тактик, ведь там им преградит путь множество монстров. Пусть каждый из них и слаб, на стороне врага позиционное преимущество. Например, они могут забрасывать их стрелами с высоты, и армия Оура ничего не сможет сделать в ответ. Даже если она и не проиграет, то точно понесет серьезные потери. — ...Хорошо, Спина. Раз так, я покажу тебе тактику, которой ты еще не видела, — Оур злорадно ухмыльнулся, ощущая толику радости за то, насколько умелой стала его ученица. В самой глубине лабиринта Спины размещалась комната в виде правильного куба со сторонами по пятнадцать метров. Всю ее занимал гигантский слизняк, пульсирующий подобно сердцу. От всех остальных помещений комнату отделяли толстые стены, в которых были проделаны разве что вентиляционные шахты. Протиснуться через них могли лишь мелкие существа вроде мух, но им не удалось бы одолеть пожирающего безграничные запасы энергии и постоянно растущего слизняка. Пусть слизняк и находился в безопасности, он все равно зловеще поблескивал, словно дожидаясь посетителей. Посреди безмолвия раздался звук надлома.Через вентиляционные шахты протянулись трещины, мгновенно пробежавшие по всей комнате. Вдруг шахту завалило. Стоило стенам полностью покрыться трещинами, как и они, и потолок, начали разрушаться, словно рассыпающаяся деревянная мозаика. Стены исчезли, оставив лишь несколько колонн, слизняк растекся по увеличившемуся в несколько раз помещению. С другой стороны исчезнувших стен оказался Оур, который и разрушил комнату. Магическая энергия перетекала в глубины лабиринта через магические печати в вентиляционных шахтах. Сейчас, когда их завалило, а сама комната перестала существовать, энергия практически перестала подпитывать слизняка. Теперь он не мог управлять лабиринтом и расти дальше. — Выходи, Спина! Источник твоей энергии иссяк. Ты проиграла! — воскликнул Оур в пустоту. Неважно, где пряталась Спина на самом деле, она все равно так или иначе приглядывала за важнейшим из помещений. — ...Вы оправдали мои ожидания, учитель. Поверхность слизняка колыхнулась, и из него вытянулась рука. Затем показалось лицо, и наконец все тело Спины покинуло нутро вязкого создания. Она без тени смущения предстала перед Оуром совершенно обнаженной и поклонилась. — Но я не думала, что доберетесь сюда настолько быстро. — Кажется, этому я тебя еще не учил. Оур вытянул руку. В ответ каменный пол исказился, из него протянулись щупальца и ухватили Спину за руки и ноги. Спина изумленно посмотрела на каменные щупальца. Поначалу они были мягкими, словно конфеты-тянучки, но превратились в твердый камень, едва добравшись до Спины. Однако Оур не использовал магию разложения, способную изменять свойства материи, и не управлял камнями через вливание энергии. Спине никогда не доводилось видеть такую магию или даже слышать о ней. — Думаю, ее можно назвать лабиринтовой магией. Мое собственное изобретение. Через стены лабиринта протекает магическая энергия, которая затем через ядро связывается с телом Оура. Таким образом, тело Оура сквозь магические потоки могло дотянуться до любого закоулка лабиринта. — В принципе, эта магия крайне проста. Если ты способна управлять телом с помощью магии, сможешь управлять и лабиринтом. Правда, мне пришлось попотеть, чтобы освоить твой лабиринт. — ...Я недооценила вас, учитель, — проговорила Спина с искренним восторгом в голосе. На словах маневр Оура звучал легко, но на деле он далеко не так прост. Чтобы управлять лабиринтом словно собственными конечностями, нужно управлять магической энергией с предельной точностью. Это все равно что пытаться писать на листке бумаги кистью десятиметровой длины. Вероятно, во всем мире один только Оур способен на такое. Впрочем, раз такое ему под силу, никакие стены и ловушки лабиринта его уже не удержат. Более того, он может превратить их все в свое оружие. Можно сказать, такая магия подходила его характеру как нельзя лучше. — ...А теперь скажи, что все это значит. — Я полностью приготовилась к встрече с вами, учитель… Поселитесь в этом лабиринте вместе со мной, — ответила Спина с ясной улыбкой. — Спасибо, обойдусь. Немедленно уничтожь своего слизняка… Мы вернемся домой. — Нет, так не пойдет, — ответила Спина, и слизняк, точно реагируя на ее слова, завозился и окружил Оура со всех сторон, перегораживая путь к отступлению. Слизняки не обладают ни волей, ни разумом, однако Спина управлялась с ним совершенно свободно. — Хочешь добиться своего… пусть даже силой? — впрочем, Оур нисколько не испугался и спросил хладнокровным тоном.После всего случившегося таланты ученицы его практически не удивляли. — Нет. Я всего лишь волнуюсь за вашу сохранность. Спина подошла к Оуру и коснулась его щеки (Я тоже не знаю, куда подевались каменные щупальца, — прим. пер.). Даже по сравнению с прохладой лабиринта ее рука показалась ему леденяще холодной. — ...Вижу, ты не лжешь. “До чего же вредна моя ученица”, — мысленно вздохнул Оур. Если бы Спина приблизилась к Оуру, чтобы навредить ему, ей помешало бы проклятие, которое тот на нее наложил. Спина искренне беспокоилась за Оура и действительно пыталась его защитить. — Но я не стану прислушиваться. Убери слизняка, Спина. И немедленно… Оур вложил в слова магическую энергию, превращая их в приказ. Однако он не подействовал на девушку. — Что?! Ты… Оур изумился не потому, что магия не сработала. А потому что понял, на что ради такой защиты пошла Спина. — Ты совершила непомерную глупость… понимаешь ли ты, что натворила?! — Да, прекрасно понимаю. И тем не менее, иначе я бы не смогла поравняться с вами… и быть возле вас, учитель. Поэтому я не считаю, что совершила глупость. Спина медленно заключила Оура в объятия. Нижнюю половину тела мага окутал слизняк. И слизняк этот соединялся с нижней половиной тела Спины. ...Вернее, нет. Это нижняя половина Спины превратилась в слизняка. Снизу от него тянулась длинная нить, связывавшая ее с огромным слизняком, пульсировавшим в глубине лабиринта. Теперь Оура уже не удивляло, что она так ловко управляла безмозглым слизняком. Ведь она сама стала им. — Вы ведь тоже отказались быть человеком, учитель… А теперь пройдемте же в глубины лабиринта, где будем любить друг друга вечно… Тело Спины постепенно поглощало Оура. Однако оно не растворяло тело, а лишь отбирало магическую энергию и обездвиживало его. — ...Нерис Виа Спина. Незадолго до того, как Спина полностью поглотила его, Оур произнес ее имя все еще свободным ртом. И тогда она вдруг замерла. — Отпусти меня, — продолжил Оур. Покрывавший его слизняк обессилел и стек на пол. — Но… Спина изумилась, но отпрянула. Окружавший Оура слизняк тоже отступил. Она не могла остановить свои движения, как ни старалась. — Я не рассказал тебе кое-чего, — Оур перевел дыхание, наполнил обессилевшие конечности энергией и продолжил: — Маг никогда и ни за что не может пойти против учителя, давшего ему имя. Причем неважно, лишила ты его энергии или вовсе перестала быть человеком. Твое имя — твоя суть. Оно подобно твоей душе. По щеке Спины беззвучно стекла слеза. — Не плачь. Я понимаю, что ты переживала, и не стану тобой пренебрегать. А теперь отправляемся домой. — “Не плачь”? Спина коснулась пальцами своей щеки и ощутила ими слезу. А затем на губах ее появилась улыбка. — Это слеза не печали, но радости. Наконец-то я… — ?!Оур не мог пошевелиться. Его словно сковало точно так же, как до недавнего времени Спину. — Стала такой же как и вы, учитель. Нет, не “словно”. Его действительно обездвижило тем же самым образом. — Симпатическая… магия?!
***
Симпатическая магия. Пережиток тех времен, когда люди называли магией все, что не могли объяснить. Со временем великое множество магов довело до совершенства и классифицировало всё то, что некогда называлось чарами, ворожбой, ересью, вуду и так далее, и получило обобщенную науку, которую и назвало магией. Одновременно ту сложную в использованию “магию”, которой пользовались предшественники, объявили грубой и неотесанной, после чего забыли. Но шаманская магия укоренилась в сознании людей сильнее всех прочих. Она на порядок менее эффективна по сравнению с современной магией, мало на что способна и тяжела в применении, но тому, что она осталась в памяти именно простого люда, а не магов, есть внятное объяснение. И состоит оно в том, что шаманская магия интуитивно понятна. Всю ее можно обобщить словами “магия, основанная на подобии”. Все похожее подобно друг другу. Все, что некогда было одним, связано друг с другом. Хочешь вызвать дождь? Изобрази его подобие, окропи землю водой. Хочешь убить человека? Добудь его ногти и волосы, сделай куклу и проколи ее иглой. Конечно, когда подобное вытворяли обычные, не сведущие в магии люди, их действия почти никогда не приводили к тому результату, которого они добивались. Тем не менее люди верят, что такие ритуалы обладают силой, и их коллективная вера и обращается той силой, что подпитывает шамана. Симпатическая магия, один из подвидов шаманской, основана на том, что “все похожее обладает одинаковыми свойствами”. Вернемся к происходящему. В самой основе сущности Оура лежало происшествие, в ходе которого он получил от наставника приказ, который не выполнил бы добровольно. Теперь, когда через это же прошла и Спина, ее связь с Оуром укрепилась. Иерархия учителя и ученика размылась, Спина тут же воспользовалась этим и наложила на Оура чары. Пускай симпатическая магия неэффективна и слаба, на стороне Спины был огромный запас энергии. К тому же если Оур держал свои запасы в ядре подземелья, то есть, во внешнем накопителе, Спина накапливала энергию внутри себя. Навалившись на Оура всей своей силой, она успешно обездвижила его. — Учитель… ах, мой учитель… я люблю вас… Облик Спины исказился, и она разделилась надвое. Став одновременно и человеком, и слизняком, она научилась по желанию обращать свое тело в вязкую массу. И более того, вместе с этим научилась и создавать своих клонов. Причем каждый из этих клонов, в отличие от вместилищ Оура, мог считаться настоящей Спиной. У каждого было свое мышление, но единые намерения. Сорвав с Оура одежду, Спина с любовью провела языком по его члену. Вторая Спина в то же самое время нежно обняла его плечи и запечатала губы. Из слизняка позади них одна за другой восставали обнаженные Спины, обступали Оура и ласкали его тело. Он не успел и глазом моргнуть, как оказался полностью окружен.