Как Тренк стал рыцарем
Шрифт:
– Так-так, – пробормотал он и впился взглядом в глаза Тренка, да так, что мальчику стало не по себе. – Ну, конечно, это надо обдумать. – С этими словами он поднял с земли последний блин, свернул и сунул в рот, а Хрюнчик грустно полизал землю, где ещё несколько минут назад лежало столько вкусной еды. И вот теперь всё исчезло в животах трёх мужчин.
– Теперь мы можем снова рвануть дальше, – заявил Принципал и, кряхтя, поднялся на ноги. – Вставайте-ка, вставайте, друзья мои, нам надо до темноты добраться до следующего замка и показать наше искусство рыцарю и его даме, даже если они просто тупые чурбаны, эти благородные господа!
Тут
– А этого мальчонку, – продолжал Принципал и выпрямился, – мы возьмём с собой. – Парень, который умеет считать до ста, и ясновидящая свинья нам точно пригодятся. А когда, Момме Мумм, твой маленький друг ещё чуточку подрастёт, он будет у нас новой девой, потому что у тебя скоро начнёт расти борода, я это вижу. И что тогда станет с женскими ролями и с нашими замечательными пьесами? Нам понадобится замена. – И Принципал опять посмотрел Тренку в глаза. – Хочешь пойти с нами?
Знаешь, сначала Тренк чуть не подпрыгнул от радости. Если он отправится странствовать вместе с лицедеями, они с Хрюнчиком больше не будут одинокими, а ещё он не расстанется со своим новым другом Момме Муммом. И это будет просто прекрасно!
Но тут он вспомнил, почему прошлой ночью убежал из дома – чтобы подлый рыцарь Вертольт Лютый не бил его отца. Вспомнил он и своё обещание маленькой сестрёнке Миа-Мине – что он перевезёт всю семью в город, когда у него появится свой дом, потому что городской воздух делает свободным. Но всё это, конечно, окажется невозможным, если он отправится сейчас с лицедеями, которые нигде не задерживаются и каждый день приходят на новое место. И собственного дома ни у кого из них нет.
Поэтому Тренк храбро проглотил вставший в горле комок, который означал, что дело может дойти до слёз.
– К сожалению, я обещал моей сестрёнке Миа-Мине, что найду в городе работу, построю себе дом и привезу сюда и её, и родителей, чтобы спасти их от подлого господина рыцаря. Поэтому я не могу пойти с вами, как бы мне ни хотелось играть в ваших пьесах. Мне очень жалко.
– Дом в городе? – сердито фыркнул Принципал. – Как же ты намерен его заработать?
Но кругленький толстяк Шнёпс сказал, что раз обещал, то надо держать слово, и он это хорошо понимает. Лис тоже кивнул, соглашаясь с товарищем.
– И не грусти, что мы покидаем тебя, – добавил Шнёпс, – потому что в этом мире все пути пересекаются – и не один раз, можешь мне поверить. – Это означало, что они наверняка ещё встретятся где-нибудь и когда-нибудь.
Его слова не слишком утешили Тренка, но он храбро кивнул и стиснул руку Момме Мумма так сильно, что хрустнули пальцы.
– До свидания, – сказал он.
– До свидания, Тренк! – сказал Момме Мумм и крепко-крепко пожал его ладонь. – Ты был хорошим попутчиком, и я буду скучать по тебе! Но, как уже сказал Шнёпс, я уверен, что наши пути очень скоро пересекутся снова. А пока я желаю тебе счастья, мой добрый друг Тренк! Мы с тобой друзья навсегда и навеки!
– Да, мы друзья навсегда и навеки, – ответил Тренк, и его голос чуточку дрогнул.
– Мой друг будет и твоим другом, а твой враг будет и моим врагом, – сказал Момме Мумм, а между тем пальцы Тренка уже онемели в его железной хватке. – И я так огрею его по башке моей узловатой палкой, что он будет впредь думать и не обижать тебя, если башка у него вообще уцелеет!
– Да, аминь, – с благоговением сказал Тренк, потому что слова друга звучали торжественно, совсем как проповедь в воскресный день в церкви.
Момме Мумм отпустил руку Тренка, подобрал юбку и во всю прыть помчался вслед за Круглым Шнёпсом, Рыжим Лисом и господином Принципалом. Но на другой стороне площади он снова обернулся к Тренку и в последний раз крикнул:
– Друзья навсегда и навеки, Тренк! Друзья навсегда и навеки!
Его голос ещё долго звучал в ушах Тренка, когда он потянул за верёвку и отправился искать себе работу.
Глава 12,
в которой рассказывается, как Тренк не стал подмастерьем и как он схватил за руку трусливого сына рыцаря
Возможно, ты считаешь, что зря Тренк не отправился вместе с лицедеями и это глупо с его стороны. Ведь он даже не представлял себе, чем будет заниматься в городе и как станет зарабатывать на жизнь. Если честно, то я тоже так думаю, хотя всё-таки Тренк молодец: он помнил о своём обещании и хотел помочь родителям и сестрёнке. Хотя в тот момент, конечно, он снова оказался один, без друзей и без крыши над головой.
Уходя из дома, Тренк надеялся, что в городе он научится какому-нибудь ремеслу. Он и раньше слышал от отца, что именно этим занимаются городские мальчишки, когда подрастают. Они идут в обучение к какому-нибудь мастеру и узнают всё, что необходимо, чтобы стать хорошим сапожником, или пекарем, или столяром, или кем-то там ещё. Но, увы, всё оказалось совсем не так, как Тренк рассчитывал.
Когда он с поросёнком на верёвочке остановился возле первой же сапожной мастерской и спросил, может ли господин мастер взять к себе прилежного ученика, сапожник с испугом захлопнул перед ним двери, заперся на засов и крикнул:
– Убирайся прочь со своим колдуном! Чтоб я не видел его ни в моём доме, ни в свинарнике! Да и лицедей мне тоже не нужен.
Тут Тренк понял, что их затея с сеансом ясновидения на Рыночной площади хоть и была хороша для брюха, но теперь уж точно не поможет ему устроиться подмастерьем. Куда бы он ни шёл по улице сапожников, всюду перед его носом захлопывались двери. То же самое получилось у него и с портными, и с пекарями, и со столярами. Короче, ничего у него не заладилось, и он уже жалел, что не ушёл в странствие вместе с Момме Муммом, Лисом, Шнёпсом и Принципалом. Но было уже поздно.
– Эх, Хрюнчик, в этом городе меня никогда не возьмут в подмастерья, – вздохнул Тренк и, усталый, решил вернуться на Рыночную площадь, где люди по-прежнему толпились в торговых рядах. – Ведь они поверили, что ты Свиномаг, поэтому боятся тебя и не пустят нас в свой дом, ясное дело! Я бы тоже не пустил к себе поросёнка-волшебника, это точно. Кто знает, вдруг ему когда-нибудь вздумается и меня превратить в свинью! Или даже в мышь!
Тренк вздохнул и свернул на улицу кузнецов, которая шла к Рыночной площади, но больше не останавливался перед мастерскими, не спрашивал, нужен ли господину мастеру прилежный подмастерье возле его наковальни.