Как воспитать ниндзю
Шрифт:
От вида жабеныша с дружком паучком, который был, правда, чуть больше по размеру, с тем, внизу, случилась истерика.
Он бегал, прыгал, выл, кричал, а потом стал исполнять боевой танец племени чумбукту, как я поняла. Не точно, но очень близко, недаром они так похожи с обезьянами. А потом, воя, начал вышибать камнями все окна в громадном дворце одно за другим, грязно ругаясь при этом, ибо не мог найти, наверно, нужное, ибо оно было уже закрыто.
Обстоятельный мальчик! – с уважением подумала я, слыша очередной звон стекла, звучавший
Дворецкий бегал перед домом туда и сюда, не соображая, что ему делать и как прекратить эти разрушения. В окнах суетились слуги. А дворецкий сходил с ума, бегая, от отчаянья уговаривая мальчика кидать не по окнам, а в него, так веселей будет... Ведь окна не могут уворачиваться, это неинтересно...
– Окошки, окошечки неподвижны ведь, дружок! – кричал он жалобно. – Я толстенький, живенький, интересный. Кидай в меня, мальчик!
Слуги все прильнули к окнам и не пропускали ни слова из такого зрелища.
– Вяжите, вяжите ребеночка, он сошел с ума, не допустите самоубийства! – истерически кричала с окна третьего этажа мама. – Он не в себе, возомнил себя журавленочком, и ходит и клюет клювиком всяких тараканов и жабок! Не подозревая даже, что они обладают галлюциногенным свойством, как паучки и кожа жабочек...
– А может он участвовал в колдовстве и сам их съел, ведь эта мразь это ест на шабашах! – мрачно цедил появившийся в окне отец, наблюдая за разрушением его дворца... – Нажрался, нанюхался, а теперь балдеть приехал... Вы только посмотрите на него, он же явно участвовал в шабаше...
Внизу выли и пытались его попасть.
Потом, увидев громадных слуг, джентльмен, все еще храня черный ужасающий вид, кинулся к пруду.
– Держите, держите его! – вдруг закричала мама, поняв, что он услышал там кваканье. – Не давайте ему больше есть жаб!
Два дворника крепко схватили его за руки, хотя он корчился, плакал и ругался. Вид его, в перьях, черных, белый и красный, и корчившийся на вытянутых руках, являл собой удивительное зрелище...
– Да вы что, сдурели, меня ими накормили! – завопил он.
– Кто дал ему жаб? – в полной тишине сурово спросила мама. – Кто поднес ему это блюдо?
Слуги молчали.
– Французский повар может? – неуверенно сказал кто-то. – Он мог подумать, что это деликатес...
– А потом начать размазывать фрукты по себе, ибо перестал соображать... – согласилась мама, ибо последующее поведение мальца, вывалянного в перьях и липком соке, было подозрительным.
– Но все равно, как вы осмелились явиться в мой дом в таком виде?! – строго спросила мама, наконец, обратив внимание на его вид.
– Да тот, кто меня накормил, тот и привел меня в такой вид!!! – в ярости завопил лживый мальчик.
Все замерли.
– На вас напали разбойники? – встревожился отец. – Здесь рядом тюрьма...
– Бандиты! – рявкнул этот Джекки. – Они меня пытали! – и он заплакал от унижения.
– Мы немедленно пошлем телохранителей и за приставом!
– Где вы их видели? – встревожился отец.
Грязный мальчик разводил руками.
– Где они были? – жестко спросил он, вынимая пистолет.
– Там! – ужасная ябеда обезьяны ткнула в направлении дома.
Все замолчали.
– Вы можете их узнать? – строго сказала мама. Она уже начала подумывать, что он специально сюда приехал в таком виде, чтобы поставить их в неловкое положение, ведь я никуда не уходила...
– На меня нап-пали перед дверью Мари!
– Вы можете их узнать? – повторила, встревожившись, мама. (Я бы тоже встревожилась – а вдруг действительно узнает!) – Здесь они есть?
Я на мгновение вызывающе появилась в окне, деловито написав пальцем на пыльном стекле слюной “Итон”.
– Н-не... – человек замолчал, потрусив головой.
Поскольку в моей невиновности мама была уверена, то совершенно не была уверена в невиновности слуг. Зная, что меня по настоящему любят, она подозревала, что если тот меня чем-то обидел, то слуги сами могли пошутить с ним, невзирая на лица... Такое уже бывало в других поместьях. И там все окружающие и приезжие относились ко мне весьма внимательно...
Я благоразумно ушла прочь...
Но все равно слышала невнятное бормотание обезьянки и обрывки разговора.
– ...Может, это был китаец? – пыталась выяснить мама. – Сильный, мощный мужчина?
– Ммм...
– Индеец?
– Ммм...
– Почему же вы не сопротивлялись, не бились, не кричали, не пустили в ход свою шпагу и кулаки? – удивленно спрашивала мама, у которой обе дочери пускали в ход и то и другое иногда весьма охотно.
– Ммммммм!
Мы много путешествовали, мама и Мари часто приезжали к нам с отцом в другие страны, потому им вовсе не хотелось быть невинными жертвами, если нападут разбойники. Что было очень вероятно при нашем образе жизни. Потому Мари всегда тренировалась вместе со мной у китайца с самого детства, когда приезжала к нам... Не то, чтобы она была настоящим бойцом, но для драки с ее характером хватало... Все-таки я – заразная вещь!
Я пока украшала и изменяла комнаты, напевая... И слушая в открытое окно обрывки... Юноша сопротивлялся как мог. Но из него все-таки вытянули, что напавший был: “громадным”, “чудовищным”, “с громадной бородой и усами”, ибо кто-то вспомнил, что видел бородатого и похожего на бандита в доме, и все решили, что это он. И невоспитанный мальчик против воли кивнул, подправив еще портрет, чтоб можно было узнать в нем недавно сбежавшего из психушки заросшего преступника, из рук которого он вырвался... Тот дрался, ругался, владел боксом и приемами, как узнали у обезьянки – в общем, был настоящий мужчина...