Как воспитать ниндзю
Шрифт:
– Мы бы больше не продержались не минуты, – загнав кошек в угол уколами в нос, вытер лоб китаец, закрывая дверь за нами. – Просто они бросили нас связанными и тут же скрылись, не ожидая конца расправы... А львы были тогда сравнительно сыты... Да и не такие они драчуны после удара по нежному носу. И мы сумели отбиться ногами по носу, это очень болезненно, и забиться в угол, защищая твоего отца и быстро сдвинув его в щель... Он был еще жив и сумел забиться туда... – лихорадочно рассказывал он, – Закрывшись корытом...
– Я и
– И сумел даже развязаться, – продолжал китаец, – но развязать окровавленными руками с раздавленными дверью пальцами наши веревки ему было невозможно, а ножей не было, к тому же в условиях постоянной атаки животных, и нам пришлось спрятаться в соседнюю с ним пещеру, чуть не задавив львенка там...
– Нам повезло, что здесь стенка делает прямой угол, – сказал Джо. – Так что, не убив нас сразу, они сделали ошибку, а попасть из пистолета за угол невозможно, да и львы тут же приникают к решетке, мешая целиться...
– Да и пещеры, где мы были, маленькие, – договорил китаец, когда мы быстро продвигались вперед. – Льву надо туда пролазить, а в таком случае ему легко надавать по носу...
Мы быстро шли по сплетениям лабиринта, причем двое солдат несли уже перевязанного отца.
– Я слышал, ты танцевала! – укоризненно сказал мне отец. – Ты б еще промедлила, и я был бы пропавший без вести... И о костях бы ничего не услышали... Вы пришли удивительно вовремя, ибо я не продержался бы и минуты, эти животные уже рвали меня...
– Кто ж знал, что ты в своей родной стране и в сердцевине ее правительства дашь себя связать, – огрызнулась я. – Я думала, что ты веселишься с королем и королевой...
– В зизни так не развлекался, – сказал китаец. – Было оцень весело и оцень больно...
– Но от вас, конечно, всех троих, я этого не ожидала... – хмуро сказала я, напряженно всматриваясь вперед.
– Тут что, нет другой дороги? – окончательно придя в себя, как всегда, когда была нужна помощь и надо было действовать, спросила мама солдат.
– Мне приказали провести вас этой... – сквозь зубы сказал капитан.
– А убить нас в спину и скормить львам? – меланхолично спросила я одними губами.
Тот выругался.
– Граф! – строго сказала мама, подняв на него укоризненное лицо. – Не забывайте, что вы в присутствии девочек!
– Я рад, что это будет мое последнее воспоминание... – буркнул сквозь зубы капитан. – Потому что впереди скрип открываемой решетки...
Меня уже не было.
Я в несколько прыжков оказалась у открываемой клетки, сильным толчком в спину ногой толкнув в нее делавшего это негодяя, так что он просто влетел к зверям... Прямо на оскаленные пасти... И тут же убила вырвавшегося тигра, пропустив его мимо себя и вогнав под шею тигру украденный опять у китайца свой клинок. Рядом был Вооргот, с уханьем разрубавший почти надвое головы вырвавшимся львам и тиграм громадным топором...
– Откуда ты взялся? – радостно поприветствовала я его топор. – Что-то я не видела у тебя оружия?
– Им рубили мясо, – страшно зарубив последнего прыгнувшего на него тигра в полете и заложив древком дверь клетки как засовом, сказал он.
Подбежавшая Мари ловко закрыла замок заколкой.
Подошли солдаты с мамой и папой.
– Ты не должна оставлять маму одну с ними, – холодно прищурив глаза, безжалостно сказала я Мари. – Что могло бы случиться с ней, когда они бы остались с ней наедине? – с ужасом спросила я, кивнув на солдат. – Их нельзя оставлять за спиной!
– Благодарю за доверие! – буркнул капитан.
– Дай мне заколку, – холодно сказала я, забрав заколку у Мари, и закалывая прическу... – Полезно иметь заколку, а отмычку я потеряла вместе с кимоно...
Мама выругалась.
Внутри ели, чавкая. Там кричал человек.
– А вы почему не кричали? – строго спросила я китайцев и папа.
– Мы как раз кричали, так что охрипли... – хмуро сказал папа, уже полностью пришедший в себя. – Но вы не слышали!
– Нас-то как раз услышали, – сказал китаец. – И начали стрелять... А потом оставили...
– Мы долго кричали... – ломано сказал индеец. – И нас еще один раз услышали... Перед твоим приходом... И стали дразнить львов клочками одежды с нашим запахом и стрелять в них, так что они озверели...
– Чудесный замок! – хмыкнула я. – Но как ты мог позволить себя застать врасплох?!? – обернулась я к пап'a. – И вы, болваны... Вас даже не убили!
– Есцё бы, – сказал китаец. – Если нам лицно подали бокалы с сильным снотворным в личных покоях короля!
– Что!?! Что произошло? – привстав, как гончая, потребовала я.
– Я тебе потом расскажу, – сказал папа. – Когда ты отправишь их... – он кивнул на Вооргота и капитана.
– На небо? – страшно переспросила мама, и я увидела, что пистолеты под одеждой давно уже уставились на Вооргота и капитана.
– Мама, они вряд ли виноваты, – сказала я, отбирая у нее пистолеты. – Ты переволновалась... Если б они были виноваты, китаец давно убил бы Вооргота... Его рожу не спутаешь...
– Нет-нет, просто отпусти их, – запоздало сказал папа. – И обеспечь охрану, здесь опасность... Я потом расскажу... Кстати, где-то тут похоронен Логан... В этой или этой клетке...
– Бедняжка, – я всхлипнула. – Такой был пират!
– Какой я бедняяяжка!!!! – раздался из одной клеток дикий крик... – Немедленно спасайте меня, хорошего!!! Лу!!! Ты!!! Быстрей!!!
Мы кинулись к клетке. Логан висел на потолке клетки, а проклятые тигры, как те собачки в цирке, подпрыгивали и вертелись внизу на задних лапках... Пытаясь его достать и махая лапами... Китайцы хохотали во все горло, не думая даже шевелиться. Только плакали, тыкая пальцами...
Я же холодно открывала клетку.