Как вылететь из Академии за...
Шрифт:
По пути домой, в голове крутились детали последнего заказа дизайна интерьеров. В принципе ничего сложного, да и любимую мою цветовую гамму выбрали нежно-персиковую, с белыми вензелями Конечно, времени это займет не много и мои руки наконец-то дойдут до оформление группы по продажи носков в соц сети. Заказчики верят, что заказ носков через интернет — это ноу-хау. Но пока что в бюджете у них дырка, которую они никак не заштопают! Один вечер работы, и пусть дальше сами!
Едва я успела открыть дверь, как меня просто смело обратно на лестничную клетку. Макияж уже слизали, поэтому на средствах для
— Тише, Кари, тише! — я пыталась прорваться в квартиру, а меня вылизывали так, словно в последний раз я была дома лет десять назад!
Мой любимый пес каждый раз, он радуется моему приходу так, как будто меня не было неделю, даже если я вышла на пять минут в ближайшую продуктовую палатку.
— Я тебя тоже люблю! — шмыгнула носом я, пытаясь затолкать его обратно в квартиру.
Забрав у меня тяжелые пакеты, Карат счастливо потрусил на кухню, а я закрыла дверь и разулась. Сколько же силы и выносливости у этой собаки! Я их еле несла, а он схватил и даже не поморщился! Так, слышу зашуршал, полез проверять принесла ли я “нанаку” или нет.
— Колбасу не трогать! — предупредила я, а чавканье прекратилось. Не успела!
Из кухни появилась расстроенная морда Карата, мол, не злись. Я и тебе кусочек оставил! Кто за кем в нашей семье доедает — это еще не ясно.
— Ну, как тебе? — я покрутилась перед Каратом, тряхнув головой, чтобы волосы рассыпались по плечам — Здорово, правда?
Карат посмотрел на меня странным взглядом, который сложно передать словами, фыркнул и полез в холодильник. Н-да, спасибо, за поддержку, дорогой мой друг. Мог бы и заметить, что у меня лохматость повысилась! Я, значит, замечаю, а ты нет… Ну-ну!
Веник и совок намекали, что пора зарегистрировать индивидуальное предприятие по производству носков, варежек и шарфов. Правда, все они будут коричневого цвета, зато можно будет сразу вязать комплекты.
— Опять весенняя линька? — заметила я, выбрасывая стартовый капитал в ведро.
Пока я включала ноутбук, чтобы оценить фронт работ на сегодняшний вечер, на кухне громко бахнула дверца холодильника, а в дверном проеме показалась счастливая, сытая моська моего пушистого приятеля.
— Может, ты погулять хочешь? На вечер у меня много работы, давай сходим сейчас? А после прогулки дам “нанаку”.
Жизнь показывает, что я могу легко быть переговорщиком у полиции. Карат задумался, и как всегда, в такие моменты, склонил голову набок, постоял так несколько секунд, что-то прикидывая в своей голове иии… Сел возле двери, всем своим видом показывая, что “нанаку” он хочет именно сейчас и никак не после прогулки. Он положил мне морду на колени, намекая, что раз однажды сидел со мной на диете, то я теперь ему по гроб жизни должна. И вообще, не докармливаю я его, бедняжку. Совсем не докармливаю.
— Что? Голодом пахнешь? — я почесала морду. — А мне кажется, что твой голод называется “докторской”. Ладно, доедай уже и пойдем гулять.
Помню, как мы с Каратом познакомились… Я шла домой ужасно злая на очередного заказчика. Одна солидная фирма решила заказать солидный интерьер будущего офиса, поручив секретарше Юлечке вести со мной переговоры. Юлечка была уверена, что я — экстрасенс, Юлечке хотелось розового и завитушек. Потом подключилась Марьванна, главбух, требуя дерево с лаком “шоб солидно было” и обои с золотыми вензелями “шоб богато”. Потом пришла дочь генерального директора, требуя, чтобы был “хайтек и ничего лишнего”. Потом пришел генеральный, настаивая, чтобы было как у конкурентов. В итоге поругавшись между собой, проект заморозили, а мне пришлось довольствоваться скудным авансом и вынесенным мозгом.
Пока я мысленно рыла братскую могилу и организовывала в рамках аванса скромные похороны ООО “Стройремторгмонтажсервис- Люкс”, в кустах раздался писк.
Я бы не обратила на него внимания, если бы он не был таким жалобным. В этот момент я поняла, что у кого-то неприятностей куда больше, чем у меня. Я бросилась в ближайшие кусты, слыша, как жалобно-жалобно страдает что-то маленькое и очень голодное. Прохожие шли мимо. Они тоже слышали писк, но им было плевать.
Я раздирала кусты, пытаясь найти страдальца. Ветки рвали куртку и царапали руки. Может, ну его? Хотя… Ой! Я помню тот момент, когда увидела его, сидящего под деревом. Маленький пушистый шарик орал так, словно его доедают волки. Я взяла его на руки, игнорируя мысль о блохах, лишае и прочей гадости, пытаясь понять, где у него морда, а где попа. И что это вообще такое? Так! Хвост я вижу! Ой, извини, я тебя тут вверх копилкой держу! И вот что ты такое?
Комок шерсти перестал пищать, ровно в тот момент, как очутился у меня в руках. Я осмотрела комочек на предмет повреждений и таковых не обнаружила, поэтому положила его на место и когда уже собиралась уходить, эта маленькая завихрень решил развернуться, лечь на спину и раскинув лапки с хвостом в разные стороны и громко тявкнуть. Всё! Тут моё сердце не выдержало и уже через минуту я уже тащила домой круглого, коричнего блохастика. Вот так всегда. Берешь домой хомячка, а потом медведя на цепи выгуливаешь!
Кто ж знал, что он вымахает больше алабая? Но, знаете, я не жалею! Почему Карат? Да потому что у него был медальон с именем, а хозяев я искать не стала. Каюсь… Каюсь, но не отдам!
Наскоро одевшись и нацепив сбрую на пёсю, мы выбежали из подъезда. Успело уже похолодать, поднялся сильный, пробирающий ветер, но Карата это не останавливало. Вот уж кто действительно любит жизнь во всех её проявлениях! Он бегал от куста к кусту, пугал соседских кошек, подкрадываясь к ним по пластунски и заявляя о своём присутствии громким “ГАВ!” им на ухо, от чего те с диким визгом подпрыгивают на месте с молнией взлетают вверх по забору или дереву.
А ещё, у нашей маленькой семьи, есть традиция. В ближайшей к дому лесополосе, куда мы ходим гулять, есть опушка, которую мы почему-то очень полюбили, особенно в летнее время года. Я всегда отстегиваю здесь поводок, чтобы Карик мог набегаться, а иногда и наваляться всласть без противных криков: “Уберите! Я собак боюсь!”, “Девушка! Здесь же дети!”, “Ой! Помогите, меня насмерть искусала ваша собака!”, при условии, что Карат даже ухом не повел. “Ой, а можно погладить?”, - это ненавижу больше всего. “ А он не кусается!” — это апогей безумия. Конечно нет, мы кашу едим через трубочку, всасывая ее в себя, потому что у нас челюсти не разжимаются! Вот о чем думают люди, когда интересуются такими элементарными вещами?