Как я не хотела спасать мир
Шрифт:
— Я что, тебя хвостом по голове приложила? — отпрянула я от мужчины. — Как можно так равнодушно относиться к своей жизни?
— Все проходит, — философски ответил демон, — пройдет и это.
— Ты, блин, не царь Соломон, — вспылила я, начиная нервничать, — ты царь Долбофон! И я не собираюсь просто так умирать, и тебе не дам! Я несу за тебя ответственность! Только посмей, как овца, лечь на алтарь — сама тебя до смерти загрызу!
— Хорошо, — кивнул рогатой головой Кретьен, — я лягу, как баран. Как овца ляжешь ты. Потому что и у тебя, и
И тут я окончательно озверела.
— Да-да, — отпихнула я его. — В моей избушке будет играть грустная музыка, но я ее не услышу. Нет уж, я еще потрепыхаюсь!
— Зоя, — около нашей клетки в сумерках появилась фигура в белом балахоне, — ты слишком нервничаешь.
— Кто здесь? — подпрыгнула я. Вгляделась и застыла испуганным сусликом: — Безымянный рыцарь? Вы-то тут откуда?
— Магистр Зигмунд? — окликнули моего собеседника. — Все в порядке?
— Абсолютно, — заверил приспешников магистр, — я просто хочу растолковать нашим пленникам важность их жертвы! Нам не нужны сложности!
— Магистр, значит? — прошипела я, вцепляясь в прутья клетки. — Если б я тогда знала — то хрен бы ловила грибы-спринтеры, добывая обалдуйку! Вы бы до сих пор бы любили Гри нежной безответной любовью!
— Тише, — воровато оглянулся Зигмунд. — Не надо всем рассказывать о моих мелких промахах. Я тогда должен был проверить новую ведьму, но никак не ожидал, что ты сможешь сварить зелье такой силы. Поэтому и был поблизости. И узнал много интересного. Например, что ты единственная химерина в этом мире.
— И что? — я со злости была готова перепилить прутья зубами. — Что это меняет?
— Это меняет все, — улыбнулся мне магистр. — С твоей помощью мы сможем обезопасить наш мир. Тем более, — он посмотрел на Кретьена, — ты еще и умудрилась привести демона, за что тебе отдельная благодарность.
— Засуньте ее себе знаете куда? — ярилась я, мечтая, чтобы моя слюна оказалась ядовитой, а не средством для выращивания волос. Вряд ли меня спасет, если магистр внезапно украсится разноцветной бородой или шевелюрой. — Какая мне разница, если меня уже не будет в живых?
— Не все так плохо, Зоя, — отошел от меня Зигмунд. — Твоя жертва благородна, и это должно тебя примирить…
— Магистр Зигмунд! — где-то вдалеке завыл кто-то. — У нас проблемы! Вам срочно нужно сюда!
— Готовьте их! — приказал предатель моих светлых идеалов и ушел.
— Давай ручки, — нарисовался рядом с клеткой маг, поигрывая наручниками. — Или мне изувечить демона? — С угрозой в голосе: — Он и в таком виде нам сгодится.
Я, конечно, могла сказать, что мне все равно и глубоко наплевать на Кретьена. Но проблема была в том, что все равно мне не было. Чувствовала я за него ответственность, хоть он того и не заслуживал. Но мы всегда в ответе за тех, кого нам подарили, даже если этот кто-то подарился сам. Вот
В общем, ничего другого не оставалось, как протянуть руки и дать возможность надеть на себя цепи и ошейник. Так же окольцевали и демона. Потом спели какую-то песенку и открыли клетку.
— Вы никогда не слышали о презумпции невиновности? — поинтересовалась я у ближайшего ко мне мага, отшатнувшегося в страхе. — Нет? Тогда я за вас спокойна!
— Ведите их к алтарю! — приказал откуда-то издалека магистр, которого я просто мечтала заполучить к себе в драконьи лапы хоть на пару минут. Мне бы хватило. Для того, чтобы откусить голову, я бы даже природную брезгливость поборола. Зато удовольствие бы получила на всю оставшуюся жизнь!
Больно вздергивая за цепи ошейников, нас привели к двум каменным постаментам, расположенным под крышей, держащейся на четырех массивных колоннах. Собственно, не было какого-то специфичного антуража. Все достаточно скромно и минималистично.
Сначала разложили на одном из постаментов демона, потом взялись за меня. И если Кретьена положили как есть, то с меня содрали всю одежду.
— Это как называется? — возмущалась я, ежась от ночного ветерка, жадных взглядов и плохого предчувствия. — Почему такое гендерное неравенство? Почему я должна умирать голой, а мужчина одетым? Где в вашем пособии по извращениям написано, что жертва должна быть обнаженной?
— Ложись на алтарь, — потянули меня за цепи, — и не выпендривайся. Быстрее начнем, быстрее освободишься.
— Это шутка юмора такая? — злобно глянула я на мага. И уперлась изо всех сил: — Не лягу! Это камень! Он антисанитарный! И я отморожу себе все! И не хочу умирать голой, синей и с соплями! Это неэстетично, в конце концов!
— Что за жертвы такие привередливые пошли? — нахмурился один из магов, стоящих в отдалении и пошел на помощь. — Нет чтобы принять свою судьбу со смирением и радостью!
— Вы меня с овцой перепутали? — вытаращилась я на него. — Так позвольте мне открыть вам глаза — я девушка, если вы еще этого не заметили.
— А ведешь себя как базарная баба, — заметил добровольный помощник и схватил меня за грудь.
— Это против всяких правил! — задергался в своих цепях демон, до этого лежавший спокойно. — Вы должны нас убить, а не лапать и нагло издеваться!
— Смурф, — возник на горизонте Зигмунд, которого я собиралась изничтожить, как только появится возможность, — не распускай руки. Мы не звери!
— Вы не звери, — согласилась я с ним, — вы гораздо хуже! — и изо всех сил укусила руку мага, все еще сжимающую мою грудь, извернувшись не по-детски. Это я им тоже припомню!
— Магистр, — дрожащим голосом сказал пострадавший Смурф, прижимая свою руку уже к своей груди, — меня преследует желание запеть наш гимн! — И затянул дребезжащим фальцетом:
— Мы рождены, чтоб маги стали былью,
Чтоб все вокруг играло и цвело.
Мы встанем рядом с нужной целью
И смело вонзим свое копье!