Как заарканить миллионера
Шрифт:
— Вот как! А о чем же, по-вашему, книга? — фыркнул Адам.
Дорси пожала плечами.
— На мой взгляд, это прежде всего социальная сатира.
— Социальная сатира? — изумился Адам. — Ну и1ну! Что же «сатирического» в убеждении, что деньги — чужие деньги, заметим — могут решить все проблемы?
Она снова взглянула ему в глаза, и Адам снова ощутил страстное желание выкинуть из головы все мысли о ее муже. Может быть, он работает в ночную смену и не узнает, если она немного задержится…
— Деньги действительно могут решить почти
— Вы любой разговор превращаете в лекцию, — пробормотал Адам.
Знал бы Адам, как он недалек от истины!
— И не пытайтесь сменить тему! — нервно оборвала его Дорси.
— Вы в самом деле так думаете? Что женщинам меньше платят? По-моему, это из области городского фольклора, — усмехнулся Адам.
Она выпрямилась и закатила глаза к потолку.
— В самом ли деле я так думаю? Да, я на самом деле так думаю. Больше того, я хорошо это знаю!
Он разочарованно покачал головой.
— А я-то считал вас умной женщиной, Мак.
— Я и есть умная, — без ложной скромности ответила она. — Женщины действительно получают меньше. И знаете, почему? Потому что деньги — это независимость. А мужчины, которые, увы, до сих пор правят миром, не позволят нам выйти из-под контроля.
— Господи, с чего вы это взяли?
Дорси сделала многозначительную паузу.
— Да потому, что тогда вы станете нашими рабами.
От такого ответа Адам на несколько секунд потерял дар речи. Восстановив самообладание, улыбнулся — по крайней мере, понадеялся, что эта гримаса сойдет за улыбку. От одной мысли стать рабом такой женщины мозги его, казалось, размягчились… а вот кое-что другое, наоборот, затвердело.
— Хотелось бы продолжить эту увлекательную беседу, — проговорил он, — но что-то мне подсказывает, что с замужними женщинами подобных разговоров вести не стоит.
Она залилась краской — словно только сейчас вспомнила, что у нее есть муж…
Но тут их беседу прервало появление нового посетителя. Глядя, как Мак широко улыбается новому клиенту, Адам сказал себе: «Спокойнее, приятель, эта женщина не для тебя» — и повернулся к вновь прибывшему.
Двадцатичетырехлетний Лукас Конвей был младше Адама на пятнадцать лет — и на целую жизнь. В своих мешковатых «докерах», свободной белой рубашке и кислотной расцветки галстуке он казался полной противоположностью шефу, не являвшемуся в клуб иначе как в тройке от Хьюго Босса. Светлые волосы, синие глаза и широкая мальчишеская улыбка молодого журналиста составляли разительный контраст с черноволосым, смуглым и суровым Адамом.
Впрочем, по характеру шеф и его сотрудник были похожи. Оба гордились своим журналом и из кожи вон лезли, чтобы сделать его лучшим в стране мужским журналом. Оба не признавали авторитетов, смеялись над стереотипами и не боялись
Порой Адам опасался, что это последнее качество рано или поздно выйдет боком. Им уже случалось сталкиваться лбами: до сих пор все разрешалось миром, но Адам понимал, что так будет не всегда. Что ж, мир журналистики жесток, и выживает в нем сильнейший. Даже если речь идет не о горячих новостях, а всего-навсего о развлекательном чтиве для мужчин.
И тем не менее журнал стал для Адама радостью и гордостью, любимым ребенком, лучшей половиной души, смыслом жизни. «Жизнь мужчины» появилась на свет всего шесть лет назад — и уже завоевала первое место по продажам среди аналогичных изданий. И неудивительно — в этом журнале находилось место для всего, что дорого сердцу среднестатистического мужчины: гоночных автомобилей, изысканных вин, хороших книг, дорогих сигар, красивых и умных женщин — словом, для всего, без чего мужчине жизнь не в жизнь. «Жизнь мужчины» оправдала надежды Адама: теперь издатель и главный редактор мог сказать, что мечта его жизни осуществилась.
— У меня есть идея для статьи, — заговорил Лукас, устраиваясь на соседней табуретке. Не давая Адаму ответить, он торопливо заговорил:
— Вчера я три раза подряд наблюдал одну и ту же сцену. Три раза! По-моему, об этом стоит написать.
Он призывно поднял руку, и Дорси кивнула, дав понять, что сейчас подойдет.
— Три раза подряд? — с невольным интересом переспросил Адам. — Да, любопытно…
— Это знак свыше, — подтвердил Лукас. — Вчера я три раза в трех разных местах натыкался на женщин, читающих «Как заарканить миллионера».
— О нет! — возопил Адам, закатывая глаза. — Только не это!
— Что же мне оставалось? — невозмутимо продолжал Лукас. — Пришлось зайти в книжный магазин и купить.
Адам уставился на него такими глазами, словно у Лукаса выросли рога.
— Как ты мог?! Ты предал весь род мужской!
Лукас небрежно пожал плечами.
— Послушай, я журналист, а эта книга — событие месяца.
— И что же, — слабеющим голосом продолжал Адам, — ты ее… прочел?
— А как же! И, доложу тебе, эта книженция подала мне классную идею.
— Решил заарканить миллионера? Лукас заулыбался:
— Не-а. Хочу заарканить Лорен Грабл-Монро. Звучит многообещающе!
— И что ты с ней сделаешь? — поинтересовался Адам.
Улыбка Лукаса стала прямо-таки демонической.
— Разоблачу перед целым светом! Держу пари, этой дамочке есть что скрывать!
Последние его слова утонули в звоне стекла. Подняв глаза, Адам обнаружил, что Мак смотрит на Лукаса расширенными глазами, приоткрыв рот: губы ее побелели, а на щеках выступили алые пятна. Переведя взгляд на ее протянутую руку, а затем перегнувшись и заглянув за стойку, Адам убедился в правоте своего предположения: разбитый бокал блестел мельчайшими осколками, отражая приглушенный электрический свет.