Кальдрон

Блэк Ниль

– Как скажешь.

***

Ису снова куда-то везут, она сидит на заднем сидении автомобиля и, прислонившись головой к окну, смотрит наружу. За окном раннее утро, люди торопятся по делам, наверное, планируют свой день, а Иса молится Санта Муэрте, чтобы ее везли не закапывать, а отпустили. Всю ночь она провела в каком-то пахнущем сыростью подвале, ее не били, не истязали, к ней даже никто не подходил, но неизвестность и страх перед будущим чуть с ума ее не свели. Иса пыталась успокаивать себя тем, что Эрик заплатит, что он ее жених, что, в конце концов, человеческая жизнь важнее всего, но так и не поняла, почему не смогла проглотить это зерно сомнения в ней, которое только разрастается. Даже в таком положении, фактически в шаге от смерти, Иса находит успокоение в образе брата. Девушка прогоняет все мысли

о смерти и о боли, которую ей могут причинить похитители, и думает о Маркусе. «Я стою за твоей спиной», – повторял Маркус долгими ночами, когда вернувшаяся из школы Иса прижималась к нему в поисках тепла. Девушка всегда ему верила, и сейчас, несмотря на то, что они столько лет не общаются и брат вычеркнул ее из своей жизни, Иса цепляется за его слова, в них находит силу держаться.

Если за ночь к Исе никто так и не подошел, то утром ей принесли плед и горячий завтрак. Она ни к чему от нервов не притронулась и приняла доброту похитителей как добрый жест перед смертью. Когда автомобиль паркуется на обочине, Иса уже готова кричать во весь голос и молить о спасении, но ее вытаскивают из машины и, толкнув на тротуар, уезжают. Оставшаяся сидеть на тротуаре Иса сразу же включает мобильный, который бросили ей до того, как автомобиль скрылся с глаз, и набирает Эрика.

– Забери меня, – чуть не плачет девушка, услышав родной голос.

Через полчаса она сидит в машине обнимающего ее Эрика и, всхлипывая, рассказывает, что ей пришлось пережить.

– Ты ведь вернул деньги? Больше это не повторится? Я не смогу пройти через такое еще раз, – жмется к мужчине Иса.

– Я сильно переживал, – целует ее в макушку Эрик. – Прости, что я поставил тебя под риск, обещаю, больше такое не повторится. Я буду защищать тебя. Он ударил меня по самому слабому месту, он забрал самое дорогое, что у меня есть, и хотя я не должен был ему столько, но я заплатил, потому что всё, кроме тебя, неважно.

– Я верю тебе, – обнимает его Иса.

Эрик только кивает, отчаянно пытаясь понять, что произошло и почему Куш вернул девушку. В итоге он решает, что Куш просто сжалился над девчонкой или испугался Абеля, и весь день проводит с ней. Убедившись, что Иса пришла в себя, он провожает ее в Обрадо и просит ничего не рассказывать деду. Иса и не собиралась, она боится, что дед, узнав, что у Эрика были долги, отменит свадьбу, и тогда она вновь останется под его диктатурой. На следующий день Эрик выставляет завод на продажу и просит Ису торопиться со свадьбой, рассчитывая на ее наследство. Иса только рада, Эрик для нее отныне не просто мужчина, который заберет ее из ненавистного Обрадо, но и герой. Через неделю Иса объявляет маме о дате свадьбы, и женщины начинают усиленно к ней готовиться.

***

Кармен мысленно смеется над отцом, что он снова тащит ее в свет, отказываясь мириться с тем, что мужа девушке так и не найти. Кармен ради этого всё сделала. На ней может жениться только тот, у кого нет гордости, а в том, что она есть в каждом, вне зависимости от социального статуса и положения, девушка не сомневается. Но Кармен совсем не смешно от того, что снова надо цеплять улыбку и изображать дружелюбность в стае акул, готовых ее разорвать. Они ее ненавидят, хотя ненависть – это чувство, а Кармен, по их мнению, даже его не достойна. Она бельмо на глазу общества – неконтролируемая девчонка, которая своим разгульным поведением запятнала честь отца. Кармен – яркий пример того, какой не должна быть девушка из правящей семьи.

Кармен продолжает сидеть на заднем сиденье мерседеса, который уже давно покинули сестра и отец, и сквозь стекло смотрит на заполняющуюся машинами парковку перед зданием отеля, в котором проходит прием.

– Госпожа, ваш отец снова звонит, – поворачивается к ней шофер.

– Правильно, я же телефон отключила, вот и достает тебя, – улыбается девушка.

– Вы не пойдете внутрь? – нервно ерзает на кожаном сиденье мужчина, который устал от звонков босса.

– Они всегда успеют меня сожрать и кости обглодать, дай еще немного посидеть, – откидывается на спинку сиденья Кармен и прикрывает веки.

Кармен отсиживается в машине не из-за страха, а из-за взаимного отвращения, которое испытывает к собравшимся там людям, считающим себя вправе осуждать кого-то из-за его образа жизни. Лицемеры,

которые ни в чем не уступают Кармен, только вытворяют свои делишки под покровом ночи, а на рассвете возвращаются в свои семьи и позируют перед прессой, как эталон поведения. Дочь главы Кордовы не имеет права вести себя, как портовая шлюха, а Кармен и не ведет, она просто живет так, как ей хочется. Посмотрела бы она на этих уважаемых и достойных мужчин и женщин, если бы они, как и она, прожили шесть лет в одном доме с психопатом, одержимым тем, что берег честь своих дочерей. А пока ей с ними не о чем разговаривать. Она еще немного посидит, убьет так много времени, сколько может, и вытерпит в их обществе максимум час.

Рев мотора рассекает относительную тишину на парковке, но этого было мало, так из припарковавшегося рядом ламборгини авентадор доносится поставленный на полную громкость «Призрак оперы». Кармен любит эту песню, в исполнении Nightwish просто обожает. Она тянется к кнопочке на дверце, опускает стекло на палец, позволяя музыке ворваться в салон автомобиля, и смотрит в черное тонированное и немного спущенное окно соседней машины. Хозяин ламборгини не выключает музыку и не покидает автомобиль, Кармен и рада, пусть даст дослушать. Девушка уже вовсю подпевает, издевается над ушами шофера, прикрывает ладонью половину лица, изображая маску.

Учитывая, что Кристиан еще в офисе, а Маркус даже не выезжал из дома, Матео из автомобиля не выходит. Он наслаждается музыкой, активно бьет вымышленными палочками по рулю и подпевает. Мужчина замечает, что у мерседеса рядом приоткрыто окно и мысленно хвалит шофера с отличным вкусом в музыке. Кармен дико любопытно, кто же все-таки сидит в спорткаре и слушает ее любимую песню, девушка решает спустить окно до конца, надеясь этим заставить сделать то же самое и хозяина ламборгини. Матео умолкает, увидев, как ползет вниз черное стекло на задней дверце автомобиля, и понимает, что песню с ним слушал не шофер. Стекло спускается, и с каждым сантиметром, который обнажается для Матео невыносимо долго, он думает только о том, что не может быть. Не может человек быть настолько красивым. Матео нажимает кнопку на дверце и, убрав затемненное стекло, с головой ныряет в глаза цвета меда. Они безотрывно, не моргая, смотрят друг на друга, не видят и не слышат ничего. Будто он взглядом Кармен к себе прибил, окутал невидимыми нитями, и девушка даже не пытается их распутать. Матео хочет рассмотреть красивое лицо, запечатлеть в памяти каждую родинку, шрамик, но от глаз оторваться не получается. Сколько их было, и каждая краше другой, но с этой девушкой ни одна не сравнится. В Матео тигр подбирается, точит когти, из-под которых искры разлетаются, «не поднимай стекло, вечность тобой любовался бы, сна бы себя лишил, только не поднимай стекло» рычит. Кармен и не сможет, потому что в плещущемся океане тьмы в глазах напротив звезды тонут – перед вечным покоем они на пике своей красоты, их блеск завораживает. Девушка слышит рык, ее зверь ему отвечает, и Кармен пугается. Между их машинами два шага, мужчина к дверце не тянется, но Кармен кажется, что она уже в его власти, что ему и двигаться не надо, она уже ему подчиняется. Если и тонуть, то только в этой тьме, чтобы с головой накрыла, чтобы этот разряд тока, который каждый миллиметр тела накрывает, не прекращался. Слишком сладко, слишком притягательно. От девушки такие волны исходят, что Матео уверен, прикоснись он к ней, и будет взрыв, всё живое в радиусе пяти километров поляжет, возьми он ее на руки – и от вспышки после взрыва солнце погаснет. Матео до этой девушки, что такое желание, и не подозревал, а сейчас оно его распирает, тигра контроля лишает.

Позади паркуется еще один автомобиль, и Кармен, смутившись, на автомате тянется к ручке дверцы, сбрасывает с себя его чары. Она стоит на асфальте, но дверцу не отпускает, держась за нее, выравнивает равновесие, поправляет бретели черного платья. Мужчина выходит следом, от контраста и притягательности цветов на девушке слепнет. Кармен краем глаза видит ставшего в трех шагах мужчину. Кармен, которая откровенно зависла на его лице, надеялась, что мужчина хоть ростом и фигурой не удался, но и тут ошиблась. Высокий, подтянутый, собравший в себе все ее фетиши мужчина стоит за спиной, и Кармен бы давно пора двинуться в сторону входа, но каблуки ее туфель словно к асфальту прилипли.