Калейдоскоп
Шрифт:
Александра, выходя из машины, подумала, что детям здесь бы очень понравилось. Внезапно она увидела знакомое лицо. Мужчина, наблюдавший за ней с веранды, поспешил навстречу.
— Привет!.. Как доехала?
Это был Джон Чепмен, в слаксах цвета хаки и голубой рубашке с открытым воротом. Он не скрывал радости по поводу ее появления, глядел на Александру тепло и дружелюбно и, поздоровавшись с ней за руку, взял у шофера ее чемодан.
— Замечательно, большое спасибо. Какое чудное место!
— Ты уже заметила? Я тут бродил все утро. Все вокруг так и дышит
Джон повел ее к входу, восхищаясь огненно-рыжими волосами, делавшими ее такой непохожей на прежнюю банальную блондинку. Наконец он не выдержал и сказал:
— У тебя потрясающие волосы, позволь тебе заметить. Александра засмеялась. Ей было приятно, что Джону понравилось ее преображение.
— По случаю этой поездки я решила вернуться к моему естественному цвету. Ведь теперь нам и так будет трудно узнать друг друга. Зачем осложнять сестрам задачу?
Александра улыбнулась, их глаза встретились, и наконец она набралась храбрости спросить то, что ее больше всего интересовало:
— Они уже приехали?
Джон посмотрел на нее, стараясь сохранять беззаботный вид, хотя на душе у него было беспокойно. Хилари не подтвердила своего прибытия, и Джон очень боялся, что она может не приехать на встречу.
— Еще нет. — Меган сказала, что будет здесь в районе честя. А Хилари…
Он осекся. Александра поглядела на него долгим взглядом и кивнула. Она была опечалена, но не удивлена.
— Она не согласилась приехать, да?
— Прямо она этого не сказала. А я сообщил ей, что ты бы очень хотела с ней встретиться. Мне показалось необходимым это сказать…
Александра в ответ кивнула и про себя стала молиться, чтобы Хилари решилась встретиться с ними. Она знала, сколь ужасным было ее прошлое. Это могло побудить ее отказаться от встречи.
Но Александра надеялась, что Хилари все же приедет.
В глубине души маленькая брошенная девочка горячо желала увидеть старшую сестру.
— Будем надеяться, — добавил Джон, когда они входили в прихожую.
Направо была небольшая гостиная, а налево — зал с уютным камином и хорошо сохранившейся викторианской мебелью. Александра задавалась вопросом, где Артур Паттерсон, их благодетель и инициатор встречи. Именно об этом она шепотом спросила Джона.
— Он наверху, отдыхает.
Артур прибыл в сопровождении двух медсестер, а Джон, когда увидел его утром, посчитал чудом, что он вообще еще жив. Казалось, Артур цеплялся за жизнь именно ради этой встречи. За последние четыре месяца он постарел на двадцать лет и явно все время испытывал сильные боли. Однако был в здравом уме и горел желанием увидеть трех женщин, которых наконец воссоединил.
— Вы уверены, что они приедут? — допытывался Артур, и Джон старался рассеять его сомнения, молясь, чтобы Хилари не подвела.
«Хотя, — сказал себе он, — учитывая ее ненависть к Паттерсону, может, и лучше, если она не приедет. Неизвестно, как старик вынес бы ее ненависть».
После ленча медсестры уложили Артура в постель
В соответствии с планом Джон после ужина должен был уехать. К тому времени женщины устроятся, познакомятся. Остальное будет зависеть от них… и Артура.
Александра осмотрела гостиную, оттуда перешла в уютную столовую.
— Похоже, что он проводил здесь много времени, — заметила она, — тут все так любовно устроено.
Джон ответил, что не знает, сколько времени проводил Артур в Коннектикуте, и не добавил, что Артур высказывал пожелание умереть здесь.
— Хочешь подняться наверх?
— Спасибо.
Александра улыбнулась Джону, пытаясь угадать, сколько ему лет. Он казался таким юным и в то же время очень зрелым. Он был серьезен и тем не менее беззаботен… По сравнению с Анри он выглядел как мальчишка. Александра привыкла к властным манерам супруга, его приказному тону, суровому выражению лица, тихой медленной речи. Как ни странно, ей вдруг стало всего этого не хватать. В сравнении с ним другие мужчины казались незначительными и слишком молодыми, хотя могли быть и очень милыми.
Она не могла избавиться от мысли, что ее ждет после возвращения во Францию… «Может, Анри вообще не пустит меня на порог? — спрашивала себя Александра. — Придется переехать к маме или найти себе новое жилье. Пока все еще очень неопределенно».
Джон показал ей нагретую вечерним солнцем угловую комнату, где сияло белизной кружевное покрывало на кровати, манило присесть в него уютное кресло-качалка, та же викторианская мебель, что и во всем доме, фаянсовый умывальник; чья-то заботливая рука поставила на стол вазу с цветами.
В этой комнате Александра, сама не зная почему, вдруг почувствовала себя снова юной, словно была девочкой, приехавшей в родной дом на каникулы. Со слезами благодарности на глазах она повернулась к Джону.
— Здесь просто удивительная атмосфера, — попыталась объяснить она, но не находила нужных слов. — Как будто ты очень молод и одновременно очень стар… Визит в прошлое… Все это как-то сбивает меня с толку.
— Я тебя понимаю…
Джон покинул комнату, чтобы она могла привести себя в порядок с дороги, и вскоре она спустилась вниз в бежевом костюме и бежевых туфельках в тон ему от Шанель. Рыжие волосы, казалось, совершенно преобразили ее. Александра выглядела потрясающе.
Услышав на лестнице голоса, она обернулась. Две медсестры помогали Артуру сойти. Он был сутул и тщедушен, каждый шаг давался ему с трудом, но, увидев ее, издал изумленный возглас, низ его глаз потекли слезы.
Александра поднялась на полпредств, чтобы с ним поздороваться.
— Здравствуйте, мистер Паттерсон, — сказала она тихо и, нагнувшись, поцеловала его в щеку. — Спасибо, что вы меня сюда пригласили.
Артур так дрожал от волнения, что не мог говорить. Он лишь взял ее руку и крепко, из последних сил, пожал, а потом позволил, чтобы она помогла ему спуститься вниз.